Елена Осенина - Желание
Конь подо мной двигался все медленнее и наконец совсем остановился. Из-за спины рыцаря я попыталась разглядеть, куда же мы приехали, но сделать это без риска свалиться с седла оказалось невозможно. Так что пришлось терпеливо дожидаться, пока сэр Галахэд спрыгнет на землю, а затем поможет спуститься мне. Зато после любопытство оказалось удовлетворено в полном размере! Мы остановились среди каких-то холмов, ярко-зеленых, в переплетениях душистых трав и множества цветов. Куда ни глянь, всюду простиралось зеленотравье, и только единственное дерево нарушало это луговое буйство. Оно стояло прямо передо мной, громадное, ловящее солнечные лучи в свои листья-ковшики, соединяющее в одно небо и землю. Почва вокруг него бугрилась из-за толстых, вгрызающихся в нее корней. Я подошла поближе, задрав голову и рассматривая в восхищении удивительное чудо природы. Так и хотелось провести рукой по темной шершавой коре, ощутить жизненные токи, бьющиеся под ней. Рядом с этим деревом я ощущала себя глупой букашкой.
— Ему много сотен лет, а некоторые и вовсе утверждают, что именно это дерево Господь создал первым, — Сэр Галахэд говорил тихо и почтительно, словно боялся потревожить покой исполина.
— Вы привезли меня сюда, чтобы показать его? — поинтересовалась я, не отрываясь от занятного зрелища.
Рыцарь кивнул, хотя я скорее почувствовала это, чем увидела, и добавил:
— Его называют древом Жизни и существует поверье, что в период его цветенья никто, находящийся в его сени, не может солгать.
— Оно еще и цветет?! — поразилась я. Честно говоря, никаких признаков завязывающихся бутонов в древесной листве я не заметила.
— Смотрите, Самари, смотрите внимательно, — выдохнул рыцарь, — Сейчас солнце наконец взойдет полностью, и вы все увидите сами!
Он оказался прав. Стоило только солнечному желтку полностью выкатится из-за горизонта, как дерево стало цвести. Одним за другим на нем распускались огненные цветы, разворачивались прямо на изумрудно-серебристом полотне листвы сияющими багровыми звездами. Сотни, тысячи, миллионы огнецвета! Такое буйство жизни на некоторое время ввело меня в ступор: я стояла, разинув рот, с глазами, наверное, в половину лица. Хотелось плакать и смеяться, танцевать и биться головой о землю одновременно. Внезапно заболело сердце, да так, что я согнулась от боли, из глаз брызнули слезы.
«Да что за чертовщина тут твориться?!!» — мелькнуло в голове, пока тело мое заваливалось на землю. Я закричала и впилась ногтями в землю.
Сэр Галахэд наклонился и осторожно перевернул меня на спину, мрачный, с перекошенным лицом:
— Я давно подозревал, что с вами не все так просто. Вы зря приводили демона в мой дом, Самари — мы, рыцари Света Господня[6], чуем их за много миль. Знаете, отчего вы сейчас так корчитесь? Это все дерево, оно сейчас выжигает изнутри те злые путы, что связали вас и отродье тьмы! Оно ведь не только заставляет говорить правду, но и уничтожает любую лживую черноту. Однако я еще могу вас спасти, только назовите мне имя, которое использовалось в договоре! Его имя!
Очень хотелось плюнуть рыцарю в глаз, но боль выламывала тело изнутри так сильно, что никак не получалось.
— Имя, или вы умрете в страшных муках! — крик, словно хлыст.
Умирать не хотелось, но отчего-то я точно знала, что нельзя называть демона, никак нельзя. Седьмое, восьмое, десятое ли это чувство вопило мне в ухо, да только не могла я сказать правду, но и соврать под чертовым деревом не смогла бы. Оставалось только одно…
— Седрик… — прохрипела я, — Седрик, так он назвался!
После этого сэр Галахэд что-то пробормотал и боль потихоньку отступила. Правда ничего, кроме как мысленно костерить втянувшего меня в натуральный кошмар демона, я сейчас не могла. Воздух из легких выходил еле-еле, со всхлипами, но я по крайней мере была жива, хоть и погрузилась в какое-то вязкое состояние.
Когда рыцарь опустился на колено, взял мою руку и прижал к губам, я ничего не поняла.
— Я люблю вас, Самари! — произнес он твердым, чуть приглушенным голосом, — Но вы поддались демонической власти и теперь ваша душа потеряна навсегда. Я вынужден прервать вашу жизнь и отправить демона обратно туда, откуда он явился.
Я не знала, что делать. То ли радоваться, то ли биться в истерике… Однозначно, все мужики — козлы!!!
Тем временем сэр Галахэд поднес к моим губам невесть откуда взявшийся пузырек, в котором плескалось нечто ядовито-желтое.
— Что это? — голос мой, слабый и хриплый, непритворно дрожал.
— Выпейте! После этого ваша душа станет свободна, но не бойтесь, я немедленно отправлюсь за вами вслед, ибо без вас жизнь моя станет пуста и бессмысленна, — горячий шепот обжег мне слух, заставив сердце пуститься в пляс.
Я смотрела в его изумрудные, решительные глаза и думала. Я не была готова пожертвовать жизнью, любовью да и всем, что ждало впереди ради чужой чести. Умереть, но счастливой, или побултыхаться еще, предварительно надавав Седрику по шее?.. Тут и думать нечего!!!
— Да ни за что, — Я улыбнулась рыцарю напоследок, мысленно взвыв «Сердоли-и-к, меня сейчас убивать будут! Я жить хочу!!!».
Сэр Галахэд выпрямился во весь рост, отбросил фиал с ядом и вытащил из ножен свой меч. На лице его читалось безгранично горе и какая-то внутренняя борьба, да и весь облик его как-то выцвел и заострился. И все же он мне нравился даже такой, хотя я и не разделяла идею с моим немедленным умерщвлением. Мне было интересно, о чем он сейчас думает и вообще чем закончится вся эта глупая история. Рыцарь направил меч острием напротив моего сердца, произнес какую-то длиннющую фразу (из всех слов я разобрала только одно — демоническое прозвище, которое я ему назвала) и… отлетел, словно мячик.
«Получай фашист гранату…в смысле демона!» — возликовала я, наблюдая возникшего перед моей полудохлой тушкой разъяренного демона. К сожалению, досмотреть, чем дело кончится, мне не дали — Седрик махнул рукой и на меня навалилась тьма. Больше я ничего не видела и не чувствовала.
Мне снился прекрасный сон. О белой птице, каждое перо которой сияло словно маленькое серебряное солнце. Она пролетала над цветущими лугами, ущельями полными тьмы, объятыми огнем лесами и пела. В птичьей песне не было ни единого слова, но они и не были нужны: где найти такие, что расскажут о миге рождения, вкусе северного ветра на крыльях, первом луче солнца и последнем вздохе отлетающей души?
Очнулась я в слезах и с тоской в сердце. С превеликим трудом припомнила события последних нескольких часов — очевидно, сказался не слишком удачный переход. Демона рядом видно не было. Я, осторожно приподнялась на локтях и осмотрелась еще мутным со сна взглядом. Потом упала назад, прикрыла глаза, ощупала себя. Выяснила, что по-прежнему мужского пола. До последнего надеялась, что ошибаюсь, но увы! Некоторые отличительные особенности не позволяли сомневаться.
