Лилия Касмасова - Если свекровь - ведьма
И я пошла напрямик. Из шатра слышались голоса, смех. Я бы тоже могла там быть, со всеми этими веселящимися людьми.
Но чего только я не натерпелась от них за это утро: мне пожелали, чтобы я осталась хромой на всю жизнь, прилюдно обвинили во лжи (и совершенно несправедливо!), забросали плюшками и дали оплеуху.
Никто не задержал меня, когда я шла через лужайку. Но когда я приблизилась к углу дома, чтобы обойти дом слева, как услышала Мишин голос:
— Вика!
Я обернулась. Ко мне бежал Миша, а за ним важно ступала Далия Георгиевна!
— Ты куда? — спросил Миша.
Я только неопределенно пожала плечами. Потому что знала: если начну говорить — разрыдаюсь.
— Мама хотела… — виновато начал Миша.
— Что? — с вызовом спросила я Далию, уже подошедшую ближе.
— Извиниться, — процедила она сквозь зубы.
— И… — посмотрел на мать Миша.
— Пригласить тебя присоединиться к обеду, — сказала Далия, высокомерно поглядев на меня.
— Спасибо, — гордо вскинула я подбородок, — я не голодна.
— Вика, — умоляюще произнес мой жених. — Ты правда хочешь, чтобы мы уехали домой?
— Я хочу уехать. Ты можешь оставаться.
— Оставайтесь оба, — недовольно сказала Далия.
— Зачем? — вопросила я. — Чтобы вы и ваши гости снова меня оскорбляли?
— Это было небольшое недоразумение, — нервно сказала Далия. — Такое бывает, когда сталкиваются совершенно разные э-э… слои общества. Это как встреча цивилизации с дикарем.
— С дикарями, — уточнила я.
Далия раздула тонкие ноздри:
— С дикарями?
Миша усмехнулся.
— Хорошо, — сказала Далия, — мы тогда немного погорячились, — и спросила нетерпеливо: — Ну так как, остаетесь?
Я собираюсь прожить с Мишей всю жизнь. Мне все равно придется, так или иначе, сталкиваться с его родственниками. Поэтому попробую наладить какой-никакой худой мир, который лучше доброй ссоры.
Я вопросительно посмотрела на Мишу. А он умоляюще глядел на меня своими карими глазами.
— Остаемся, — вздохнула я.
— Тогда поспешите, — сказала Далия и покосилась на свои наручные часики, — обед начнется через пять минут.
Она почти бегом процокала по бетонным плитам к крыльцу, а оттуда — по дорожке — к шатру.
И тут Миша, улыбаясь, говорит мне:
— У тебя лицо полосатое.
О боже! Я что, в таком виде разговаривала с Далией?
Миша проводил меня в сияющую, с зеркальными стенами, ванную комнату на первом этаже, по соседству с гостиной, и принес мою сумку. Я смыла размазанную тушь и нанесла новую.
Через минут десять мы зашли в шатер.
Цветные платья разбавились элегантными черными пиджаками — кажется, это были смокинги, у них еще лацканы атласные. (И это все пришли «в чем душе угодно»? Похоже, на обеды к Далии иначе чем в самом парадном не ходят. Одна я тут как не знаю что. Ну и Миша тоже. Может, у него нечто вроде подсознательного бунта против диктата матери? Вот он и не одевается как надо. А может, хозяева вне правил? Вон, Мишин папа, сидит себе как ни в чем не бывало в своем бордовом бархатном пиджаке… А может, я тоже вне правил, ведь я Мишина невеста?)
Мужчин было меньше, чем дам. Во главе стола сидела Мишина бабушка Маргарита Петровна, а справа от нее — Далия.
Мы с Мишей двинулись вдоль стола. К Далии как раз подходили те трое из лодки. Упитанный, седой, лысеющий мужчина, тоже в смокинге, впился в Далию каким-то жадным взглядом и говорил, протягивая ей букет:
— Милая Далия Георгиевна, позвольте заметить, как вы прекрасны сегодня… Впрочем, как и всегда…
Далия поджала губы в досаде. (Не тот ли это сосед, которому она как-то букет на голову нахлобучила? Что ж он так упорствует, снова поднося георгины?)
А сосед, причмокнув губами, сказал:
— Вы уж нас извините, мы, кажется, опоздали.
— Ведь вы нас позвали в последний момент, всего лишь за полчаса, — недовольно глядя на мужчину, стелющегося перед Далией, сказала женщина — по-видимому, его жена.
— Что вы! Вы как раз вовремя, — натянуто улыбнулась Далия.
Девушка, что приехала с ними, скользнула глазами по Мише и будто хотела что-то сказать, но Миша в этот момент здоровался с родственниками и не заметил взгляда.
Интересно, кто эти трое? И почему их позвали в последний момент?
Георгины Далия не выкинула. Она приняла их, морщась, и тут же отдала служанке с повелением унести.
Мы с Мишей уселись у дальнего конца стола.
Официанты откупоривали вино, гости накладывали себе в тарелки закуски и салаты, а у меня вдруг закружилась голова, снова в ней возник серебряный звон, но в этот раз он становился все громче и громче и будто звенел уже не только в голове, но разбежался по всему телу. Я сама была колоколом, вся, до кончиков пальцев на ногах. Перед глазами поплыли разноцветные клубы тумана, фигуры дам стали вдруг казаться огромными цветками: ирис, ромашка, сирень, роза — самые разные цветы, будто в хороводе, собрались под шатром. А сам шатер был теперь вовсе не из белого с золотыми узорами полотна, над головой моей сплетались виноградные лозы, слегка шевелились от ветра резные листья, тяжело свисали иссиня-черные гроздья. А потом вдруг шум исчез, все вокруг стало выглядеть как раньше, и по всему моему телу разлилось приятное согревающее тепло, словно я выпила ликера.
Нервы, подумала я. Надо же, до чего меня эти ведьмы довели! Пойти на кухню и спросить валерьянки, что ли.
Хотя бокальчик вина тоже неплохое средство.
— Белого, — сказала я официанту, и он налил из светлой бутылки.
Я поднесла бокал ко рту, но выпить мне не удалось. Потому что бокал в моей руке вдруг превратился в белую розу. У них что, бокалы заколдованные?
Я оглянулась — у других гостей были бокалы как бокалы, люди спокойно из них пили красное, белое или розовое вино.
Я повертела розу в руке, укололась пальцами о шипы, ойкнула тихо и положила ее на стол рядом с тарелкой. Из бутона соскользнуло несколько капель росы на скатерть. Или это вино? Я наклонилась над скатертью, понюхала. Роза пахла розой и вином одновременно. Вкусное сочетание, между прочим.
— Ты чего? — раздался над моим ухом голос Миши.
Я выпрямилась:
— Ничего.
Миша взял мою тарелку и стал класть туда салаты.
Я украдкой сняла кончиком пальца каплю росы с белого лепестка и лизнула. Хм, вино!
Может, это кто-то пошутил надо мной? Я стала всматриваться в лица. Никто и не глядел на меня. Все жевали, пили, разговаривали.
Ну ладно. Даже если это шутка, она довольно милая.
Миша вернул мою тарелку, наполненную разными вкусностями. Я и не пробовала никогда таких интересных закусок. Желейные квадратики с овощами, карамелизованные кусочки мяса и фруктов, рулетик из теста. Знакомая еда тоже имелась — винегрет, оливье. И это было приятно. Надо же, французский повар, а умеет готовить русские — или чьи они? — ну, наши, в общем, салаты. Может, он и пельмени умеет лепить и подаст их на горячее? Обожаю пельмешки…
