Александр Прозоров - Возвращение
— Ясно. Значит, искать там нечего. Все успели вырыть до меня.
— Пожалуй, что так, сударь. Уж лучше в Архангельскую область поезжайте. Там холодно, малолюдно. Кладоискателей почти нет. И виза, опять же, не нужна.
— Спасибо на добром слове, боярыня, — привычно поклонился ведун. — Да пребудет с тобою милость богов и любовь твоего достойного мужа.
— И вам… сударь… того же желаю… — несколько растерялась от столь витиеватого прощания продавщица.
Однако Олег пропустил ее слова мимо ушей, вышел из лавки, на ходу застегивая шлем, быстрым шагом пересек улицу, вытолкал мотоцикл на проезжую часть, завел и покатился по правой полосе, обдумывая услышанное.
Значит, среднеазиатские монеты дороже пятидесяти долларов не продаются… Откуда у него змеевик, Середин знал точно: из халифата привез, где его рабом почти полгода продержали. За точное место он поручиться не мог, но где-то возле Самарканда копал он оросительные канавы. Много таких монет он тогда после побега унес, однако большая часть разошлась на житейские нужды. Торки обобрали его изрядно, потом много необходимых для путника вещей в Муроме покупать пришлось. Да еще в поход ответный сбираться… Вот только одна и завалялась. Неужели именно она может сделать его богатым? Судя по истерике, случившейся с первым антикваром, стоить она должна гораздо больше десяти тысяч «зеленых». Следовало бы разведать о размерах обещанной награды, а то как бы не продешевить.
Оставив мотоцикл перед въездной ямой, Середин поднырнул под шлагбаум, прошагал к кузне и включил наддув горна. Скинул куртку и штаны, натянул рабочую спецовку, толкнул наружу дверь — чтобы не так жарко было, — и едва не сшиб остроносого мужичка в коричневом пиджаке поверх бадлона с высоким воротом. Тот отпрыгнул, извинился. Олег кивнул и вернулся к работе, вспоминая, где мог видеть это лицо. Ответ всплыл почти сразу — в антикварной лавке! Мужик зашел следом за ним и крутился рядом, когда он разговаривал с продавщицей.
«Неужели кто-то решил настучать, что я с работы на целый час свалил? Нет, вряд ли. Скорее, просто совпадение».
Он вернулся к горну и ухватил клещами очередную заготовку. Мысли вернулись к так удачно уцелевшему в поясной сумке змеевику. Если он стоит хотя бы двадцать тысяч — это значит, что хватит не только одеть невольницу с ног до головы, но и сделать ремонт в квартире с заменой полов и окон. А если тридцать — то купить мебель, и еще на новый мотоцикл останется.
«Вот только где про все это узнать? Стаса нужно растрясти. Он, вроде, по Интернету полазить любит. Может, там чего-нибудь найдет?»
* * *
Однако в этот день добраться до клуба Середину не удалось. Едва он отъехал от автопарка, как двигатель верного «ижака» начал чихать, кашлять, дергаться, отчаянно дымить. Олег проверил свечи, зажигание, регулировки карбюратора — мотоцикл категорически отказывался работать положенным образом. Причина обнаружилась, когда, протирая руки, он ощутил посторонний, но знакомый запах.
— Ну-ка… — Ведун открыл крышку бака, наклонился к горловине: — Неужели солярка? Вот японский городовой, кому же это делать было нечего?! Насолил, что ли, кому-то?
Если кузнец и не угодил кому из водителей, то не сильно. Могли ведь и сахара в бак кинуть — тогда вообще труба. Карбюратор — на промывку, двигатель, если не повезет, — в переборку. Солярка же всего лишь не горит. Слил, нормального бензина плеснул — и все в порядке. А то и просто в бак свежего топлива добавить — размешается, и все будет путем. На смеси с маслом двигатель ведь работает?
Вот только денег на бензин у ведуна пока не имелось. Пришлось, чихая, кашляя и дергаясь, кое-как шкандыбать к дому, отложив прочие дела на более удачный момент.
— Мой господин! — кинулась ему на шею Урсула, едва он переступил порог. — У меня будет шелковое платье! Настоящее шелковое! Как у старших жен кагана!
— Осторожно, не испачкайся, — вскинул руки вверх Середин. — Мам, откуда обновка?
— Я со старого своего решила перешить. Чего оно понапрасну в шкафу болтается? И кроссовки твои школьные нашла, в самый раз пришлись. Так что некоторое время можно без покупок обойтись. Только трусики и лифчик нужны. Мои не подойдут, а шить такие вещи я не умею.
— Спасибо, мам. За неделю я что-нибудь придумаю… — пообещал Олег и отправился в ванную.
Пока он отмылся, переоделся, поужинал, прошло часа два. Рукоделие к этому времени закончилось. Женщины вызвали его в комнату, и Урсула, привстав на цыпочки, совершила медленный оборот вокруг своей оси. Яркие красные тюльпаны с огромными зелеными листьями на небесно-голубом фоне в желтоватом электрическом свете переливались, меняли оттенки, двигались, словно под порывами ветра.
— Великолепно! Мама, у тебя золотые руки!
— Моя госпожа самая умная и умелая на свете! — с готовностью подтвердила Урсула. — Это такое счастье, что я встретила ее на…
Громкий звонок прервал словоизлияния рабыни.
— Это еще кто на ночь глядя? — поднялся Олег с дивана.
Женщины двинулись к двери следом. Середин наклонился к глазку:
— Кто там?
— Откройте, милиция! — На площадке и вправду переминались трое людей в форме.
— А что случилось?
— Вы знаете этого человека? — Перед глазком замаячил искаженный оптикой снимок.
Ведун огляделся на невольницу и родительницу — одеты, потом отпер замок:
— Кого вы ищете…?
— Кого, кого, — проходя в дверь, передразнил сержант и внезапно ударил его кулаком в челюсть: — Тебя!
Середин отлетел на женщин, шарахнулся в сторону своей комнаты. Менты один за другим ввалились внутрь, в руках замелькали пистолеты. Сержант прихватил Олега за ворот, ткнул пистолетом в кончик носа, сворачивая его набок:
— Где она?
— Кто?
— Прикидываешься, дебил?
На этот раз он ударил плашмя «Макаровым» по лицу, но Середин все равно откинулся назад, головой врезавшись в дверь и упав уже в комнату. Тут же торопливо поднялся, размазал по лицу кровь, попятился, испуганно распахнув глаза:
— Не надо! Не надо, пожалуйста! Я не знаю, о ком вы говорите! Сюда никто не заходил! Только не бейте!
Он видел, как Урсула прижала руки к груди и замерла. Второй милиционер толкнул ее вперед, в комнату, шагнул следом и, опустив ствол вниз, заскользил по полкам и стенам оценивающим взглядом. Третий, видимо, отправился в большую комнату.
— Монета! Где монета?! Ты ее с собой таскаешь или прячешь где?
— Какая монета? Кто вам сказа…
— Козел!
От нового удара Середин распластался возле кровати, с размаху сунув руки под изголовье.
