Виталий Зыков - Под знаменем пророчества
Кланы Орлиной гряды процветали. Контролируя все три прохода через горы и получая гигантские барыши в виде дорожных поборов, они проводили взвешенную и вдумчивую политику ограниченного вмешательства в дела остального мира. Не выходя из мрака подземелий, постепенно, шаг за шагом, с присущим только гномам упорством, они набирали мощь там, где другие равнодушно проходили мимо. Свойства металлов и камней, магия артефактов и амулетов, Силы Земли и Огня — подгорные жители упорно вгрызались в тайны, по крупицам выстраивая фундамент для будущего могущества.
Слова о партнерстве всегда будут всего лишь словами, и никто не доверит настоящие секреты даже союзнику. Ведь кто знает, кем он станет завтра?! Но и то, что Олег услышал, а где и додумал сам, ужасало и одновременно восхищало. Нолд, уже однажды столкнувшийся с коварством Перворожденных, мог найти много сюрпризов и у жителей подземных городов...
Большая часть уроков Захима казалась поначалу мешаниной из ненужных философствований о природе Стихий. Еще бы, ведь адепт Земли, прошедший слияние со Стихией в Академии Нолда, уже не нуждается в прослушивании утомительных рассуждений о сути магии! Но что-то не позволяло Олегу взбунтоваться и уйти. Может, гонор мага-практика, не привыкшего отступать перед трудностями?
А потом... потом его затолкнули в узкую келью и посоветовали «слушать Стихию». И молодой адепт покорился, безропотно пытаясь обратиться к Земле без помощи затверженных формул и сотворенных опытными чародеями артефактов. День за днем он спускался к самому основанию гор, чтобы на долгие часы отгородиться от мира стенами кельи и вслушиваться в магию гор.
В обряде Слияния со Стихией младший ученик пытается раскрыться для потоков магии, подвластных воле Наставников, но здесь требовалось нечто иное. В какой-то момент Олег ощутил нешуточный интерес, даже страсть, и незаметно для себя добился желаемого. Он словно сроднился с камнем, ощутил самую его суть, услышал дыхание земли, биение жизни, жар огненных глубин и стылое одиночество недоступных пещер и устыдился прежних сомнений.
Когда узкий лаз в его каменный склеп вновь открыли, то Олег, выбравшись наружу, с достоинством поклонился ожидающему учителю.
— Я словно бы прошел через перерождение! — удивленно воскликнул адепт Земли и осторожно провел рукой по стене, испещренной тысячами гномьих рун.
— Ну о чем-то подобном я говорил с самого начала, — довольно усмехнулся Захим и добавил: — Ваши чародеи многое забыли и подменили старый обряд собственными придумками. А вот мы многое помним, очень многое! Искусники почти сто лет искали точку, в которой сходятся сотни ручейков Силы из глубинных подземных разломов, куда передается напряжение материковых плит и доносится дыхание Торна... А потом еще пятьдесят лет строили сюда тоннель так, чтобы возмущения не сбили точку фокуса. Думаешь, почему ход сюда такой извилистый?! Хорошо хоть от основного поселения недалеко! Так что гордись — для тебя ведь старались.
Последняя фраза заставила Олега скептически ухмыльнуться:
— Это вы, учитель, что-то совсем уж сказочное завернули! Я-то здесь при чем?!
Гном ничуть не обиделся на дерзость ученика и, плотнее запахнувшись в любимую кофту, покладисто проворчал:
— Ну не для тебя, так уж точно ради человека. Нам-то все эти чудеса с энергиями Стихий недоступны, приходится амулетами обходиться... А Длинноухим здесь делать нечего: у них теперь своя дорога, а у нас — своя.
Молодой адепт Земли вежливо кивал в такт словам гнома, особо не вслушиваясь, но вот странное словечко «теперь» в памяти отложилось. Получается, когда-то гномы шли рука об руку с эльфами?! Впрочем, ему пока не до странностей взаимоотношений народов Торна, со своими бы делами разобраться.
В честь первого большого успеха ученика Захим предложил устроить выходной и отметить его экскурсией по пещерному городу, в котором Олег незаметно для себя жил уже много дней. Да и когда тут что-то замечать, если вся его жизнь свелась к утомительным лекциям, медитациям в холодном каменном склепе, блужданиям по пустынным коридорам и коротким часам сна в отведенном ему жилище.
Впрочем, город его разочаровал. Пара центральных тоннелей-улиц, соединяющих пещеры-площади, боковые отростки-переходы к лавкам и жилищам гномов — ничего особенного, в чем-то даже похоже на человеческие поселения. Разве что постоянно бросались в глаза лестницы и подъемники для переходов между уровнями, ну так в городах забытой уже Земли и не такое встречалось. Обычный городок с ничем не примечательными жителями, которые посещают лавки, бани и трактиры, ремесленничают и торгуют, пьянствуют и дерутся. Последнее, видно, происходит так же часто, как и у людей, раз уж в трактире, в который Захим привел ученика, оказались двое крепких бородачей с дубинками наготове. Они грозно посматривали на посетителей в зале, выискивая признаки зарождающегося скандала.
— А здесь неплохо! — усевшись за столик почти в центре обеденного зала, объявил Олег. — Уютная такая атмосфера, да и вообще... — Ученик Захима пошевелил пальцами, изобразив нечто расплывчатое.
Впрочем, он ничуть не кривил душой: заведение оказалось на редкость приличным. За столиками чинно сидели богато одетые представители подземного народа с дамами, в проходах сновали слуги, а на небольшой сцене сипел черноволосый гном с коротко остриженной бородкой и внушительным брюшком, переваливающимся через широкий пояс.
Только услышав эти надрывные хрипы, Захим откинулся на спинку стула и застыл, аж прикрыв глаза от восторга, лишь изредка причмокивая губами. Посетители, видимо, разделяли чувства Искусника, потому как стоило певцу замолчать — и зал взорвался восторженными криками.
— Что за песня? — поинтересовался Олег, не понявший ни слова: гномьими диалектами он не владел.
— Походная первой проходческой бригады. Как ее слышу, так аж сердце замирает! Эх... — Гном махнул рукой и поискал взглядом слугу. — В такой день да после этой песни обязательно стоит выпить Каменные слезы тройной перегонки...
Олег, все еще возбужденный после испытанного единения с Землей, согласно кивнул. Ему точно не помешало бы принять что-нибудь позабористее, иначе он рисковал попросту перегореть от испытываемых ощущений. Но, видно, пресловутый Отец гор считал иначе, раз уж привел их именно в этот трактир и в этот не самый лучший час.
За три столика от них встал и направился к выходу один весьма пьяный гном, постоянно спотыкающийся и ругающий за то весь белый свет. Благополучно миновав сидящего Олега, пьяный бородач вдруг сделал шаг вправо и навалился грудью на столик, за которым трапезничал в одиночестве его неброско одетый соплеменник с примечательным крючковатым носом.
