Ольга Пашнина - Школа странников
— Могу я вам помочь? — из-за прилавка вышел грузный, но опрятный и на вид добродушный мужчина.
— Да, я… я новенькая горничная в Ореховом Доме, — нашлась я, — надо пополнить запасы продуктов.
При упоминании Орехового Дома продавец как-то странно на меня покосился, но ничего не сказал.
— Вы не местная? Я вас раньше не видел. У нас редко бывают гости, несмотря на то что мы самый крупный остров.
— Да, что-то типа того. Так что, у вас есть хлеб, яйца, кофе?
— Конечно. У нас есть все, кроме мяса, но, если вам будет угодно, я отправлю дочь в соседнюю лавку.
— О, не нужно, я сама…
Мужчина рассмеялся.
— Хлоя! Хлоя, иди немедленно сюда!
Неприметная дверка за прилавком открылась, и в зал выскользнула хрупкая, почти невесомая девушка лет шестнадцати. На ней было простенькое коричневое платье, а иссиня черные волосы были подвязаны расшитой косынкой.
— Сбегай к господину Бенсу и возьми для этой леди килограмм самой хорошей свинины.
Затем он обратился ко мне:
— Я бы предложил вам выбрать, но доверьтесь моему опыту — сегодня лучше брать только свинину. Зато послезавтра будет отменная баранина!
— Спасибо, — улыбнулась я. — Можно мне еще хлеба, яиц, молока, круп, чего-нибудь сладкого, чая и кофе?
Я быстро прикидывала, сколько все это будет стоить. На смекалку никогда не жаловалась, с математикой тоже дружила. В одном золотом было двадцать серебряных, а в одном серебряном тридцать медных. Батон, например, стоит десять медных. Быстро прикинув стоимость остальных продуктов, поняла, что денег более чем достаточно.
Продавец суетился вокруг меня, словно я была самым важным его гостем. Прыгал вокруг, собирая большую корзину со всякими продуктами. Советовал приготовить блинчики, рассказывал о местных сортах кофе. Хлоя вернулась довольно быстро, принесла сверток с мясом. Я проверила содержимое двух огромных корзин и приготовилась платить.
Всего вышло семнадцать серебряных, так что золотая монетка еще осталась на потом. Сдачи у хозяина не оказалось, и на два полагающихся мне медяка я купила пару леденцов и шоколадок для Джилл. Она хоть и подросток, судя по всему, вкусным не избалована, хоть тетушка Дарла ее и подкармливает. На первое время продуктов я купила.
— Помоги отнести, — бросил хозяин дочери.
— Я донесу… — попыталась было возразить я, но мужчина не дал.
— Все в порядке. Я ее не заставляю работать, она сама мечтает о новом платье. Так что позвольте Хлое на него заработать.
Что ж, схема стара, как мир, и против добровольных заработков я ничего не имела, так что позволила взять Хлое корзину. Но только одну, не хватало еще, чтобы ребенок надорвался. Такую тяжесть даже мне тяжело было нести, а ведь я была старше!
Шли мы в тишине, и как-то было немного неуютно. Поэтому я сделала попытку пообщаться:
— А какое платье?
Но Хлоя поджала губы и пожала плечами, что натолкнуло меня на мысль — о платье врут. Или она, или ее отец. Правда, это не мое дело, но так любопытно…
— Ты правда зарабатываешь добровольно? И родители не заставляют? — притворно удивилась, надеясь, что девочка разоткровенничается.
Но та лишь кивнула, и бросила в мою сторону быстрый взгляд.
До дома было недалеко. Мы остановились у главного входа, и я достала из куртки серебряный. Я не знала, сколько платят за помощь с сумками, но прикинула примерно по соотношению цен. Хлоя, увидев, что я протягиваю ей денежку, смутилась и быстро замотала головой.
И вот тут до меня дошло…
— О! Хлоя, ты… ты не говоришь!
Она опять кивнула.
— Прости меня, пожалуйста! Пристала со своими вопросами, как последняя идиотка.
Она чуть улыбнулась и махнула рукой, мол, все нормально.
— Возьми монету, — попросила я, — пригодится. Быстрее накопишь. И спасибо за помощь.
Хлоя улыбнулась уже шире, зажала в руке монету и, неуклюже исполнив книксен, убежала. Я поставила корзинку на ступеньки и несколько раз сжала кулак. Больно было ее тащить, тяжелая зараза. Кое-как я втащила покупки на кухню. Конечно, никто и не подумал, что мне можно помочь: Джилл все еще сидела, запертая, в комнате, а Джера видно не было. Где-то спал, поди, или снова пил…
Я разложила продукты, предварительно протерев все полки, начала готовить суп (почему-то подумалось, что Джилл давно не ела горячего, а ей это полезно), сварила компот из смеси сухофруктов и вымыла подоконники. Некогда запущенная и грязноватая кухня превратилась в комнату, в которой приятно есть, всего за пару часов. А весь первый этаж заполнили аппетитные запахи.
Я неожиданно ощутила голод. Последний раз я ела печенье с чаем у тетушки Дарлы, и сейчас не отказалась бы от чего-то мясного. Я вытащила из супа кусочек мяса, на основе которого варила бульон, и нарезала тонкими ломтиками. Потом быстро поела сама и собрала два обеда: для Джилл и Джера. Вряд ли они спустятся пообедать. Но Джилл спала, когда я вошла, а комната Джера оказалась заперта, и, как бы я ни стучала, никакой реакции не было. Стало даже обидно: так старалась!
Вздохнув, я отправилась по своим делам. Хотела вымыть дом в первый же день, чтобы потом справляться с грязью по мере ее поступления. Меньше всего я хотела оказаться на улице по прихоти этого Джеральда.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
О енотах и тайных романах
Ореховый Дом таил в себе немало тайн, полагаю. Он был достаточно старый для того, чтобы скрипеть, издавать устрашающие звуки, казаться живым и… иметь в себе множество кладовок, подсобок, подвальных помещений. Чуть дальше по коридору, за следующей после моей, дверью, я обнаружила старый хлам, показавшийся мне интересным. Сначала мне показалась дверь закрытой, но оказалось, что просто заклинила ручку. Я забрела туда совершенно случайно, в поисках веревки. Небольшое деревце в гостиной требовалось подвязать.
Комната была завалена старой, но еще очень красивой мебелью, какими-то картинами, различными статуэтками. Всем, что наверняка дарили обитателям дома гости, и что менялось не по причине выхода их строя, а просто из желания обновить интерьер. Кресла и диваны любовно были закрыты чехлами. Я коснулась пальцем мягкой обивки и усмехнулась: здесь такую шикарную мебель просто спустили в подвал, а у нас в общаге из матрасов пружины торчали.
Я отодвинула одну из картин у стены и залюбовалась: это была школа. Такая, какой она была в годы своего расцвета, должно быть. Сияющая гордостью. От нее даже через холст веяло духом знаний, студенчества. Мне понравилась мысль, что когда-то школа была такой… попади я сюда на несколько лет раньше, могла бы в ней учиться.
