Воды дивных островов - Моррисон Уильям
И сделаешься ты невидимой для всех - даже для стоящего в двух шагах от тебя. Но не носи этого кольца открыто в иное время, и смотри, чтобы не попалось оно на глаза ведьме, иначе поймет она, что ты встречалась со мною. Поняла ли ты, и сможешь ли запомнить?
Рассмеялась Заряночка, и взяла кольцо, и надела на палец, и громко повторила слова, подсказанные Абундией. Рассмеялась хозяйка леса:"Ну вот и потеряла я подругу свою и сестру, ибо исчезла ты бесследно, Заряночка. Снимай кольцо, радость моя, и отправляйся-ка на охоту, ибо если вернешься домой с пустыми руками, ужо выбранят тебя, ежели не хуже".
Тогда Заряночка стянула кольцо с пальца, и, смеясь, появилась снова. Хозяйка леса расцеловала девушку, и повернулась к ней спиною, и исчезла; а Заряночка вложила стрелу в тетиву, и занялась охотою; и очень скоро подстрелила двух зайцев. С ними-то и вернулась она домой к госпоже; ведьма же и впрямь изругала служанку за лень, и за то, что, пробыв в лесу столь долго, вернулась с добычей столь ничтожной; но на том дело и кончилось.
Время близилось к жатве, и ничего не произошло, о чем бы стоило рассказать, кроме того только, что однажды утром ведьма призвала к себе Заряночку и молвила:"Нечего ныне делать, пока пшеница не созреет для серпа, и проводишь ты дни в праздности; что за слово обронила ты давеча, будто вокруг островов ходит немало рыбы? Сможешь ли ты доплыть до острова вместе со снастью, и вернуться с нею же, да впридачу и с уловом?" "Еше бы нет, отвечала Заряночка весело, - я и одной рукою могу грести знатно, да и с помощью одних только ног справлюсь, ежели удастся мне двигать руками хоть чуть-чуть. Прямо сейчас и отправлюсь, ежели позволишь, госпожа моя; только дай мне бечевки, чтобы обвязала я улов вокруг пояса, когда поплыву назад".
На том проворно отправилась она за снастью, что хранилась в сарае на дворе; но, беря снасть в руки, вдруг призадумалась девушка, ибо стала весьма и весьма осмотрительна. Она расстегнула лиф платья, и достала кольцо в форме змеи, что всегда носила на себе, зашив в уголок сорочки; теперь же Заряночка тщательно упрятала кольцо в гущу своих каштановых волос, пышных и мягких на удивление. А локон Абундии всегда находился при ней, вплетенный в собственные ее волосы.
Не успела проделать это Заряночка, как уже и порадовалась; ибо тотчас же заслышала она, как зовет ее госпожа, а едва подошла девушка к двери дома, ведьма заговорила и молвила:"Я, пожалуй, спущусь с тобою к воде, и пригляжу за твоим платьем, чтобы не изгваздал его какой-нибудь зверь". При этих словах она поглядела на Заряночку испытывающе, и нахмурила брови, видя, что служанка ничуть не изменилась в лице.
Они спустились к озеру, и ведьма уселась близ того места, где Заряночке предстояло войти в воду, следя, как та снимает платье, и придирчиво оглядела ее обнаженное тело, но ничего не сказала. Заряночка обернулась, стоя по колено в воде, и молвила:"Сколь долго пробыть мне на острове, госпожа, ежели с уловом посчастливится?" "Сколько захочешь, отвечала колдунья, - надо полагать, к тому времени, как вернешься ты, я уже уйду, даже если пробудешь ты на острове краткий срок".
Тогда поплыла Заряночка, и едва оказалась она на середине пути до острова, ведьма, стараясь не делать лишних движений, дотянулась до девушкиной одежды, - старого серого рубища да сорочки, - и обыскала их, однако ничего не нашла, как вы уже поняли. Закончив, колдунья снова уселась на землю, в настроении весьма мрачном, судя по лицу, не сводя с плывущей девушки глаз, а когда заметила, как та вышла из воды и скрылась из виду среди цветов острова, поднялась и отправилась своим путем домой.
Заряночка поглядела сквозь листву, и увидела, как та повернула вспять; и, улыбаясь, занялась снастью, и вскоре наловила немало рыбы под сенью ивовых ветвей. Тогда, поскольку день стоял погожий да безветреный, а госпожа предоставила ей свободу, девушка побродила по острову, задержалась в рощице, где росли усыпанные ягодами рябины и кизил, и поиграла с птицами, что не боялись ее, но садились на плечи и резвились у самых ног. Потом она спустилась к южному берегу, и немного постояла там, глядя на бескрайнюю водную гладь, тускло поблескивающую в знойной дымке, и захотелось ей оказаться по другую ее сторону. Затем Заряночка вернулась к противоположному склону, и собрала рыбу, и нанизала улов на бечевку, и обвязала бечевку вокруг пояса, и снова поплыла к золотистой песчаной косе, где никто ее не ждал. Но, прежде чем одеться, девушка оглядела платье, и заметила, что лежит оно не так, как было оставлено, и поняла, что одежды побывали в руках у ведьмы.
А тем временем день стал клониться к вечеру, и снова увидела Заряночка, как над трубою хижины клубится дым стряпни; и улыбнулась удрученно, размышляя о том, что ведьма еще отыщет случай обыскать служанкино платье. Девушка собралась с духом, и вошла в дом с уловом, и ведьма встретила ее с мрачным лицом, и не похвалила, и не изругала, но молча взяла рыбу. На том день и закончился.
После того Заряночка то и дело отправлялась порыбачить на Зеленый Остров по повелению госпожи, однако ведьма больше не провожала ее до берега. В такие дни девушка подумывала о том, что стоило бы сходить поглядеть на Посыльную Ладью; но не смела, опасаясь, что в штуке этой, чего доброго, достаточно жизни, чтобы донести на непокорную.
И вот настало время жатвы, и Заряночке, одетой лишь в сорочку да башмаки, пришлось целыми днями гнуть спину в поле; и трудилась она в поте лица, и потемнела ее кожа, и огрубели руки; но девушка ничуть не досадовала, ибо ведьма предоставила ей работать одной, а для пленницы, невзирая на те слова, что давеча затронули ее сердце, сущим праздником было, ежели госпожа не стояла поблизости.
Когда же жатва подошла к концу, снова настали для Заряночки дни отдыха: и плавала она вволю, и рыбачила на островке с дозволения ведьмы. И снова, с собственного своего дозволения, отправилась девушка в лес повидаться с Абундией, и счастлива была провести с нею целый час, и возвратилась с подстреленным олененком, и тем едва спасла спину от розги. И в другой раз отправилась она в лес по поручению ведьмы, равно как и по собственному делу, и вознаграждена была нежной беседою с подругой, и ничем более, ежели не считать ведьминой ворчливой брани.
Но вот как-то ночью, когда сентябрь стоял в разгаре, и тучи заволокли небо, закрыв луну, ближе к полуночи поднялась колдунья, и склонилась над лежащей в постели Заряночкой, приглядываясь, спит ли та; а надо сказать, что приход ведьмы разбудил девушку, однако пленница осторожности не теряла ни на миг, и теперь замерла неподвижно, стараясь дышать как можно ровнее. Ведьма отворотилась; и в это самое мгновение Заряночка повернулась словно бы невзначай, дабы разглядеть ее получше, и увидела, что госпожа изменилась до неузнаваемости, и приняла тот же самый облик, в котором явилась в Аттерхей, и который принимала еще два-три раза, отправляясь в город по делам.
Ведьма проворно прокралась к двери и выскользнула в ночь. Заряночка полежала еще немного неподвижно, чтобы не попасться в ловушку, а затем поднялась, стараясь двигаться как можно тише, и набросила сорочку, что всегда лежала у нее под подушкой, вместе с кольцом, зашитым на прежнем месте; и тоже вышла за дверь, и показалось ей, что различает она ведьму далеко впереди; но для проворных ног девушки не составляло труда догнать колдунью. Потому задержалась Заряночка, дабы извлечь кольцо из сорочки и надеть на палец; а затем произнесла негромко:
