Я приду с дождём - Ким Юн А
Джиён взяла со стойки телефон и совершила им несколько круговых движений перед лицом Минны, пока та не остановила ее руку, чтобы рассмотреть изображение на дисплее. Да, речь шла о совместном селфи, сделанным Ли Хёном для прессы. Тогда это смахивало на глупую шутку, а теперь стало причиной надеть парик и маску.
Минна пошуршала в кармане и презентовала Джиён автограф Ли Хёна:
– Совсем забыла. Попросила для тебя. Не говори Гон Сону! Посчитает меня глупой. Созвонимся позже, и я все объясню. – Минна отлепила от себя ладони Джиён и сбежала, пока клиенты не начали ее узнавать.
– Эй! Э-э-эй! – обиженно кричала вслед Джиён. – Кто так разговор заканчивает? Подруга, называется…
Но даже после трехчасового разговора Джиён все еще немного дулась. Чтобы разбавить напряжение и загладить «вину», Минна вызвалась подменить ее в вечернюю смену.
Улица, на которую завел адрес клиента, была узкой, темной и грязной. А дом и того хуже: сарай, сколоченный из красных листов оргалита, за металлическим забором которого образовалась свалка из шин, лопат и каких-то тряпок. Вдоль фундамента тянулась свежевзрыхленная клумба красных гибискусов.
Мопед Минна припарковала подальше, на освещенном пятачке стоянки, подошла к двери и тут же зажала нос рукой: откуда-то повеяло сладковатым запахом гнили. После ее стука из-за приоткрытой двери скользнула мужская рука и вырвала пакет. Пожалуй, это был самый оригинальный заказчик.
На полпути домой Минна вспомнила, что в связи с обстановкой в Ихва-доне госпожа Пак Набом обязала всех сохранять номера клиентов и брать с них электронную подпись. Вернувшись к неприятному дому, она заметила, что на грядке с гибискусами с корнем вырваны цветы.
Девушка постучала еще раз, но так и не дождавшись ответа, развернулась лицом к тротуару и вскрикнула от испуга, ударившись носом о плечо Мистера Совершенство. В какой-то степени она начинала верить, что он – ее личная галлюцинация, вроде зеленых человечков.
– Тс-с… – сказал Юнхо и приложил палец к ее губам. – Не шуми, иначе за тобой увяжется всякая дрянь.
«Это ты о себе?» – кричал внутренний голос Минны. Она прикидывала, с какой бы стороны оббежать парня, пока не услышала за спиной звук, подобный дыханию голодного хищника. Там, у гофрированного забора, старший инспектор Дон Юль поймал за горло нечто с синеватой кожей и вдавленными чертами лица. Радужки полицейского наполнились гранатовым цветом, а с отросших клыков капала слюна. В ту же секунду он метнул добычу о стену. Существо рассыпалось по тротуару, снова собралось и уползло в щель под забором.
– Со Минна, – глухо прозвучал голос Дон Юля, когда тот отряхивал руки, – больше не берите заказов по этому адресу. Здесь неспокойно.
– Хорошо, – закивала Минна и оглянулась. – А где собака?
– Собака?
– Только что за моей спиной сопело животное.
– Ах, да. Она во дворе, но давайте не будем проверять. Вы же не хотите, чтобы вас покусал мастиф? Это огромный волосатый пес с отвисшими щеками.
– Н… Нет. А что вы тут делали?
– Пришли осмотреть дом таксиста, которому пробили голову. – Юнхо бросил на нее холодный взгляд. – Хочешь, чтобы следующим был твой адрес?
– Но внутри кто-то был и забрал заказ.
– Мы не сказали, что здесь никто не живет.
– Ну что ж… До встречи!
– Нет. Прощай, наконец! – четко обозначил свое отношение Юнхо.
Поклонившись, Минна поспешила оседлать мопед. Когда она поворачивала с пугающей улочки, мордатый полицейский и грубоватый брюнет еще провожали ее взглядами.
«Психотерапевта я посещаю. Таблетки принимаю. А что делать с обстоятельствами?» – рассуждала девушка. Красота оживленных улиц померкла на фоне неприятной встречи.
Зато дома Тэхён заменял горничную и кухарку в одном лице. Госпожа Пак Набом позволила ему остаться, с условием, что он заплатит за аренду вместо Ко Соён. Квартира сияла чистотой и пропиталась запахами обжаренных морепродуктов.
Ничто не мешало Минне сосредоточиться на учебе, но тестовые листы оставались нетронутыми, уступив внимание ленте с фотографиями Ли Хёна и растущей ветке комментариев под их совестным селфи. Одни фанатки обсуждали ее заурядную внешность, другие обещали подкараулить ее за углом, третьи предлагали коллективно отписаться от кумира.
Не выдержав шквала негатива, Минна так и уснула на ворсистом ковре до прихода госпожи Пак Набом. Полная дамочка завалилась в гостиную, бряцая ключами, и схватилась за сердце.
– Чуть не наступила! – выругалась хозяйка, пригладив седую щетку волос и сняв синие очки-звезды. – Посмотрите-ка на нее! Даже глазом не моргнет…
На холодильнике женщину встретила розовая записка от Тэхёна: «Сестренка, вернусь к десяти вечера. Деньги спрятал между подушками дивана». Пак Набом удовлетворенно забрала стопку купюр и хлопнула дверью так, что с верхней полки рухнули книги, разбив два цветочных горшка.
Как ни крути, а тестирование по новой теме было не за горами, и к полудню понедельника Минна явилась в колледж совершенно неподготовленной. Приземистое здание, по фасаду которого полз густой плющ, облепили рабочие. Ремонт в начале года уже проводился, но по непонятной причине его делали снова. Стены из мелкого серого камня не требовали реставрации и отражали дух старины, поэтому маляры взялись за декоративные элементы.
Визуально на территории ничего не изменилось, даже свежеокрашенные скамейки, к одной из которых Минна приклеилась юбкой, когда завязывала шнурок. А вот в коридоре одним днем заменили шкафчики, и студенты озадаченно разбирали вещи.
Основная возня пришлась на утренние пары, и Минна решила разузнать у старосты, что происходит. Во время перемен лопоухая коротышка Нам Сори чаще всего пропадала в директорской, где ее хвалили или отчитывали. Но из окна коридора отлично просматривался двор, и похожий на суслика директор Дук носился по нему, подгоняя людей в оранжевых комбинезонах.
Нам Сори пересчитывала тестовые листы в пустой аудитории, а после звонка туда ввалилась толпа однокурсников.
– К нам переводится новичок из богатой семьи, – внесла ясность староста, присаживаясь за парту рядом с Минной и собирая темные волосы в два тощих хвостика. – Вот директор Дук и расстарался.
Минна думала, что первой сенсацией станет ее селфи с Ли Хёном, но в колледж эта информация еще не просочилась. Там редко что-то менялось. И наиболее постоянную величину представляло неразлучное трио подруг: Староста, Дылда и Пончик. Минна же существовала сама по себе, но по необходимости прибивалась к ним.
Ун Роми, прозванная Пончиком, приехала из Германии, где ее родители развили сеть кондитерских. Она была кореянкой только наполовину, поэтому переняла от матери полноту и пепельные волнистые волосы. А еще страдала ленью и мечтательностью.
– Нам Сори, – повернулась к старосте Пончик, – как зовут новенького? Правда, что он симпатичный?
– Не знаю. Увидим, когда директор вывесит его фото на стенде в разделе «Гордость колледжа».
– С какой стати? Что этот новенький сделал особенного? – резко отреагировала высокая девушка с лошадиным лицом и пучком на затылке. Ее звали Мун Даюн, а за глаза называли Дылдой. За серебряную медаль, завоеванную на международных соревнованиях по баскетболу, директор считал ее любимицей и прощал частые пропуски. Уступать пальму первенства какому-то новичку она не собиралась.
– Его отец проспонсирует все поездки и прочие расходы, – привела аргумент Нам Сори, протерев очки.
– Как его зовут?
– Пак Сондже.
Минну прошибла мелкая дрожь. В Южной Корее каждый третий, включая хозяйку закусочной, носит фамилию Пак. Но имя было созвучно с Дондже и лишний раз напомнило о ее бывшем парне, который оборвал все контакты и по неизвестной причине уехал перед выпускным в средней школе.
После пар предстояло трястись в автобусе, где непременно прокрутят новости о сбежавшем сумасшедшем. Так и получилось: на экранчике чередовались фотографии Хван Сынгу, айдола Ли Хёна и его пропавшей фанатки Су Мирэ. Закадровый голос передавал:
