Отгремевший Гром из иных миров (СИ) - "NeitoDorio"

— Шухер! Копы! — внезапно крикнул Факир, и все кинулась наутек.

Недолго думая, Майя схватила за руку Авендаля, как однажды схватил ее он, и побежала прочь от разрисованных стен. Позади свистел полицейский. Гнались за Майей, как когда-то гнался за Авендалем таинственный Гром! Но теперь она видела! Бежала, сломя голову, четко различая каждый камушек под ногами. Унамар не отставал и совсем скоро стал едва обгонять ее. Неслись вперед, вдоль по серым закоулкам, где стены были так же разрисованные умелой рукой. Едва успевая разглядывать их на бегу, Авендаль различал в картинах все те же описанные им когда-то миры.

Завернули за угол, вот он — тупик.

Подпрыгнув, Майя вскочила на мусорный контейнер и перемахнула через невысокую решетку. Юноша, не медля, последовал за ней. Так, спрыгнув на крыши гаражей, они двинулись дальше. Вереница поставленных вплотную крытых одноместных парковок уходила далеко вперед и обрывалась у въезда на стройку. Там они спрыгнули, и девочка затащила пришельца в самое не просматриваемое место — между гаражей.

— Здесь не найдут, — пыталась отдышаться Майя, все сильнее прижимаясь к стене.

— Кто они? — поинтересовался Унамар.

— Полиция. Они гоняют нас из-за граффити.

— Граффити?

— Те рисунки на стенах, — пояснила девочка. — Кое-кто называет это «вандализмом». Тьфу! А кто-то законно стены листовками тупыми обклеивает.

Девочка и Унамар затаились на несколько минут.

Майя не понимала, от чего больше колотится ее сердце: от шанса, что их поймают и отведут в участок, или оттого, что сейчас Авендаль, настоящий, не ее фантазия, стоял так близко, что она могла услышать, как он дышит.

Так они простояли еще несколько минут, пока не стало ясно — беда миновала. Осторожно выглянув и осмотревшись, Майя вышла из укрытия и, подождав пару секунд, вслед за ней на дорогу ступил Унамар.

— Похоже, они побежали за остальными, — предположила художница вслух. Вздохнув, она обернулась к своему старому знакомому. — А ведь… — неловко начала она. Смотреть на того, кто однажды подарил ей зрение, было так… необычно и трепетно, — когда ты уходил, то говорил, что больше мы не встретимся.

— Хм… — «эльф» прикрыл глаза на мгновение, так задумчиво — собирался с мыслями. — Считай это невероятным совпадением… Майя… — он смотрел на девочку с едва заметным недовольством. Решив, что еще немного, и это негодование станет легко различить, юноша отвел взгляд. — Я и сам немало удивлен тому, что опять оказался в ТВОЕМ мире.

— Снова уходишь? — переспросила Мэй.

— Пожалуй… останусь ненадолго, — сообщил он приятную для нее новость. — Иногда надоедает быть на волоске от гибели.

— Ура! — воскликнула девочка. — Мне столько всего нужно тебе рассказать!

— О, да… — вздохнул Унамар. — Конечно, я обязательно послушаю.

— Авендаль?

— Ты… можешь называть меня Кен-Ши.

— Кен-Ши?

— Авендаль Кен-Ши Милирель Эанервиль. Я не говорил тебе тогда смысл наших имен. У всех Унамар их 4. Авендаль — имя для знакомых и коллег. Кен-Ши — для друзей. Милирель — для супруги. Эанервиль — мое имя, как творца и Мастера, оно самое уважительное. Раз мы друзья, я для тебя просто Кен-Ши.

— Хорошо, — улыбнулась Майя. — Но все же, Авендаль мне как-то привычней.

— Приму это, — Авендаль поправил лямку сумки, съехавшей во время бега с плеча. В кармане юноши что-то пиликнуло. Немного удивленно он достал телефон, на котором позвякивал брелок с планетами.

— Ты его нашел?! — воскликнула девочка, выхватывая пропажу из рук знакомого пришельца.

— Подобрал.

Майя проверила сообщения. Кир писал в общий чат: «Все смылись? Кто оторвался от легавых — отпишитесь». Майя отправила в беседу веселый смайлик. Вслед за ней веселые рожицы пришли от всех остальных. Еще один удачный побег, а было их за последние семь месяцев много.

— Твои друзья? Волнуются? — поинтересовался Унамар.

— Ага, — весело кивнула Мэй, убирая телефон к себе. — Представь себе, впервые с кем-то подружилась! Мы по сети познакомились. Оказалось — живем в одном городе. Все немного художники. Кто-то даже очень.

— Та картина на стене — твоя работа? — поинтересовался «эльф».

— Да. Тебе понравилось? — с надеждой переспросила та.

— Очень… красочно, — признал Унамар, не сразу подобрав нужное слово.

— Лавовые скорпионы, как ты и говорил!

— Да-а, — протянул парень. — Правда они были на порядок больше, а лава была зеленая и холодная.

— Ух ты! А я и не знала… Куда ты теперь?

Юноша огляделся: город был ему по-прежнему незнаком, куда идти, понятное дело, он и не представлял. В ином случае шел бы наверняка куда глядели его зоркие глаза, а тут Майя возьми, да и поведи его за собой… как тогда, год назад.

— Пойдем, покажу тебе кое-что, — предложила она, и Авендаль не смог воспротивиться.

В прошлую их встречу — эти восторженность и наивность оставили свои странного цвета пятна на холсте впечатлений гостя. Теперь — эта легкая бесцеремонность и вопиющее, по мнению юного путешественника по мирам, нарушение личных границ. По лицу юноши читалось — ему не по себе в компании этого эмоционально ребенка.

— У нас недавно отремонтировали набережную, — продолжала Майя. Она уже отпустила руку Авендаля, и он шел вровень с ней по людной улице. Прохожие оборачивались и смотрели на него, как и в прошлый раз, но на этот раз как-то спокойнее. — Мы завтра пойдем туда на фестиваль. Пойдешь с нами? Будет здорово! Мы полгода его ждали.

— Раз приглашаешь, — вздохнул гость.

— Ура! Тогда я тебя утром со всеми познакомлю. Вот увидишь, они хорошие ребята.

Солнце постепенно покидало зенит и катилось в сторону заката, медленно заливая небо розоватым отливом. Облака были совсем легкими и едва заметными на небесном полотне. Черные точки на нем — птицы, сбивались в стаи и летели куда-то, свободные как ветер.

Шумели машины, прохожие переговаривались, огибая юношу с девушкой на пути. Впереди уже виднелась за узорным забором широкой набережной у парка широкая река, в которой играли последние лучи уходящего дня.

Немного ускорившись, Майя запрыгнула на невысокий парапет и раскинула руки по ветру, он дул едва прохладно и так освежал после знойного весеннего дня.

Авендаль подошел следом за девочкой и взглянул на такую приятную глазу картину: река и залитый закатный заревом город. Все куда-то спешили, но не эти твое. Как приятно было понимать, что вот так можно было бы простоять еще несколько часов, пока не устанут ноги… обычно они уставали от бега. А куда он бежал? Не забыл ли сам за все это время?

Почти полчаса они стояли, прислушиваясь к звукам города — своеобразная музыка мира, где инструментами были люди, машины и природа. Последние солнечные отблески на небе рассеялись в закатном полусумраке.

— Уже темнеет, — после долгого молчания промолвил Авендаль. — Не пора тебе домой?

— Погуляем еще немного, — ответила Мэй слегка отрешенно.

— Хорошо, Майя… Тот дом, где мы встретились. Он все еще стоит там?

— Да. Я приходила туда пару раз. Хотела получше все разглядеть в том подвале. Нашла те старые картины, сфотографировала, и попыталась найти автора… не нашла.

— Там никто не живет?

— Он заброшен давно.

— Тогда, думаю, я смогу остановиться нам на ночь. Та могла бы проводить меня до него?

— Да с радостью! — Мэй спрыгнула с парапета на тротуар и поманила друга за собой взглядом.

Они шли по улицам, которые за этот год Майя прошла сотню раз, разглядывая все и запоминая в подробностях. Присмотревшись к походке девочки, Авендаль заметил явные различия с тем, как шла она в день их знакомства: осторожно, будто прощупывая под ногами почву. Сегодня она шла, гордо подняв нос и выпрямив спину. Смотрела вперед, а не под ноги.

Слегка повернув голову, пришелец посмотрел на свое отражение в темных окнах: потрепанных годом неприятных и опасных похождений… да что там дикий бег в никуда. В этих отражениях он будто бы видел позади себя те миры, что оставил позади. То неисчислимое множество дорог, ведущих только к концу всего и вся…