Петр Верещагин - Враги до гроба
Обзор книги Петр Верещагин - Враги до гроба
Петр Верещагин
Враги до гроба
(Из цикла «Книга Тьмы»)
Ненависть иногда соединяет прочнее, чем любовь.
Аллан Коул, Кристофер Банч «История воина»Враги. Хальден, весна 774 года от рождества Христова
Он здесь. Он затаился. Он ждет.
Враг.
Он ждет. Думает застать меня врасплох. Думает выскочить из засады, победить внезапностью. Не на того напал.
Я проучу его, проучу! он у меня землю жрать будет, когда...
– Ага, Гусь! приперся, значит.
– А, Прыщ – не скуксился, да? Щас помогу...
Я-то уже привык, что Гусем кличут. Хайнц и Hans, любой поймет. А вот он до сих пор зубами скрипит, когда гордое Варг, по-ихнему, Волк, превращается в Swarg – по-нашему, Прыщ.
Еще несколько слов. Голову затуманивает уже у меня. Ну, наглая твоя венедская рожа, щас получишь!
Ремень вновь больно врезается пониже спины. Ровно двадцать ударов. Тут живо научишься считать.
– Одевайся, – бросает отец.
Молча натягиваю штаны, готовлюсь выслушать нотацию. Плевать – перетерплю. Не маленький, чай, двенадцать осенью сравняется.
– А теперь скажи, какой болван учил тебя драться.
Челюсть моя звонко хлопает, ударившись о плотно утоптанный земляной пол.
Через две недели я вновь сталкиваюсь с Прыщом. Следы моих кулаков с его рожи успели сойти. Ладно, думаю, щас обеспечу новые. Не зря ж папа несколько штучек объяснил.
Сталкиваемся ненадолго, но успеваем назначить время и место – в полночь, на выгоне у реки. Сплю я на сеновале, ускользнуть – пара пустяков.
Луна светит ярко. Хорошо. Пусть небеса видят, как я надеру задницу этому венедскому отродью!
– Что, Гусь, все воображаешь?
Не отвечая, нацеливаю удар в челюсть, а ногой пытаюсь подцепить его ногу. Уходит. Цепляет меня. Промахивается... В конце концов, снова катаемся по траве, все в росе, бока ноют от синяков.
– Думал... одолею сразу... – сообщает Прыщ, раз за разом бодая меня в лицо. – Папка... пару приемов показал...
– Мне тоже... – говорю я, награждая его тычком в брюхо, – я все равно тебя... сделаю...
Наконец, обессилев, расходимся. «Ничья», говорят в таких случаях. Но ничьей не будет, тут не состязание на ярмарке. Враги – это до гроба.
Прыщ и его семья пришли на хутор года полтора назад. Откуда-то из-за Лабы. Венеды вечно с кем-то что-то поделить не могут, говорит иногда староста Брадор, вот и этим досталось. Скарба сберегли только что с собой на волокуше, и то всех богов благодарить надо, что целыми ушли. Брадору что, ну поднялась на восточной окраине еще одна хижина. Не в убыток, поди: Рорк хоть и одноглазый, и седых волос нажил больше, чем черных, а работать умеет, и жена Мета не уступает ему. Дочь старшую, Анну, почти сразу в жены взял Ротвальд-охотник, вторая тоже вскорости должна была выйти замуж, уже все сговорено. Всех их я знал, люди как люди, не хуже других. Только что венеды – так не всем же Боги даровали право зваться саксами! Вот только младший сын их, Варг-Сварг, Прыщ... у, гад, ну и доставал же он меня! с первых дней, почитай!
Когда-нибудь рассчитаюсь я с ним. Завтра, например. Нет, послезавтра – завтра моя очередь за коровами присматривать...
Соратники. Хамм, зима 780 года от Р.Х.
Железная шапка холодит виски сквозь протертую кожаную прокладку. Самодельный деревянный щит оттягивает ремень. Резная рукоять боевого тесака-сакса только и ждет прикосновения ладони.
Мы – резерв. Если нас бросят в бой, плохи дела.
Хотя они и так паршивые. Больше четверти танов Брабанта со своими отрядами перешли к Магнусу. Немалую часть своей армии король Единого Альмейна разделил на гарнизоны по Брабанту, Рейну и Вестфалии, там котел долго еще бурлить будет, – однако с предателями у него довольно народу, чтобы раздавить защитников Фризии... Наши таны не только дружины подняли, они бросили клич в народ и выдали оружие всем, кто способен его носить. Со времен легендарного Орма такого не бывало.
Крепче сжимаю копейное древко. Ясень-Игг, древо Вотана, не подведи! Вольный Фрис, внук Сакси, не оставь своего потомка!
Все. Двинулись. Прикрывать опрокинутое риттерами Магнуса левое крыло. Направо стараюсь не смотреть – в третьем ряду от меня, под таким же помятым железным колпаком, скалится рожа Варга-Прыща.
Еще раз услышу сказание о великих битвах – зубами разорву любителя трепать языком! Ни хрена они не знают, сказочники... когда в башке трещит, руки отсыхают, глаза сами выхватывают мелкие детали и не видят всего в целом, и хорошо, что не видят, когда даже о том, как бы уцелеть, некогда думать, когда собственного стона не слышно из-за лязга клинков, когда неважно, сколько стрел сидит в боку, потому что главное сейчас – дотянуться топором, выхваченным из рук мертвого риттера, до его живого соратника...
А потом – провал.
Немного прихожу в себя, хватая ртом окровавленный снег. Кровь – и моя, и чужая, но я еще жив! Пытаюсь встать, опираясь на топор. Голова гудит, в плече две стрелы. Выдираю. Левая рука не действует, но так хоть можно примотать ее к боку ремнем. Шатаясь, бреду к кострам на севере, свои там или чужие – уже все равно.
– Стоять! Бросай оружие!
Альмейнский выговор. Люди Магнуса.
Тычок в живот – тупым концом копья; чтобы меня свалить, сейчас много не нужно...
Вновь провал.
Тепло!.. Связывать меня альмы не стали, куда я отсюда денусь... Подползаю к костру, немного отогреваюсь, собираю в кулак разбежавшиеся подальше от сражения мысли, осматриваюсь... Варг! Уцелел, Прыщ, лежит, ногу вывернул, повязку пытается сменить. Плохи дела, мне отсюда видно. Мечом по бедру пришлось: не разрубило, но бегать после этого он не сможет долго. Доковыляв до него, помогаю с перевязкой. Варг молча принимает помощь, так же молча перетягивает мне плечо – ему двумя руками сподручнее.
– Идти можешь? – едва шевеля губами, спрашивает он.
– Куда? – так же тихо говорю я.
– Адальстейн, сын старика Горма, успел ускользнуть. Десятка три с ним есть. Найдешь их... в налет, по-быстрому. Альмов тут дюжины две, устали они не меньше нашего.
Пытаюсь прикинуть, куда мог отступить горячий сын тана Хальдена – он не старше нас обоих. Пара идей возникает быстро.
– Прикроешь? – шепчу я.
– Действуй. Должен ведь я сам оторвать тебе голову.
Не помню, как прополз мимо часовых, как пробрался сквозь хрустящий от инея можжевельник так, чтобы и звука не было слышно. Как разыскал в ту же ночь лагерь Адальстейна, как рассказал ему все – знаю, что это все я сделал, но ни черта не помню.
Зато хорошо помню, как на рассвете мы подбираемся с трех сторон к лагерю альмов, как лучшие люди Адальстейна снимают часовых, как мы врываемся в лагерь и режем всех, кто сопротивляется, освобождаем пленников – и уматываем, пока остальная армия не поняла, что к чему. Правильный слушок пришел с юга, в открытом бою Магнуса не взять, а вот такая манера ему хорошо должна кровь попортить...
