Ричард Кнаак - Источник Вечности
Обзор книги Ричард Кнаак - Источник Вечности
Огромная тварь с восьмью лапами, похожая на волка, свалилась рядом с ним.
Не будь он чародеем, то его сразу бы сожрал зверь с четырьмя ярко-зелеными глазами и острыми, как нож, когтями. Безобразное существо, смахивающее на волка, отбросило его, но Ронин, наложивший чары на свою одежду, чтобы защититься от непогоды, оказался твердым орешком. Коготь зацепил плащ, чтобы порвать его, но сам обломился.
Серая шерсть встала дыбом, тварь взвыла. Когда-то Ронин сделал открытие — заклинание, не раз спасшее ему жизнь.
Изумрудные глаза ослепила какофония света. Тварь нырнула обратно во тьму, бесполезно сражаясь с яркими вспышками.
Отползя от чудовища, Ронин поднялся. Если он побежит, то подставит монстру спину. Безрассудно — его защитные чары уже ослабели. Пара ударов — и когти разорвут чародея на мелкие кусочки.
Огонь неплохо расправился с вурдалаком на острове, и почему бы этому сильному заклинанию снова не помочь Ронину? Он прошептал слова…
…Которые чудом сделали все с точностью до наоборот. Ронина отбросило прямо в когти слепому зверю.
Время обернулось вспять… но как?
Для Мартина Файкуса и моих читателей по всему миру.
Один
Высокий и грозный дворец высился на вершине хрупкой скалы столь ненадежно, что казалось, вот-вот рухнет в глубины темных вод у ее подножья. Но когда-то давно, когда с помощью магии, объединившей камень и дерево в единый облик, был построен обнесенный высокими стенами замок, каждый, кто видел его, вздыхал от восхищения. Его башни были деревьями, а острые шпили и широко распахнутые окна — скалой. Стены были из лавы, поднятой и переплетенной красиво ниспадающими виноградными лозами и гигантскими корнями. Сотни огромных древних деревьев, переплетаясь, образовывали чудный зал, главную часть дворца. Склонившись, они ограничили круг, по каменному полу которого извивались виноградные лозы.
Раньше дворец восхищал. Но теперь — внушал ужас. Его окутывала аура, выбивающая из колеи, не говоря уже об этой неспокойной ночи. Кто осмеливался бросить взгляд на древний венец архитектурной мысли, тут же отводил его в сторону.
Но и воду, бьющуюся у подножия скалы, нельзя было назвать спокойной. Черное как смоль озеро билось в неистовом, неестественном смятении. Вспенившиеся волны поднимались ввысь до самых стен замка и с грохотом разбивались вдали. По его бескрайней поверхности гуляли молнии, сверкая золотыми, багровыми и зелеными, как гниль, искрами. Гром грохотал подобно тысяче драконов; и те, кто жили у этих берегов, в спешке запирали двери, напуганные бурей, разыгравшейся не на шутку.
На стенах дворца сердито осмотривала округу зловещая стража, облаченная в зеленые, как трава, доспехи и вооруженная пиками и мечами. Стражи не сколько следили за дворцом, охраняя его от нежданных и не очень-то умных гостей, посмевших пролезть сюда, сколько незаметно бросали быстрые взгляды вовнутрь... в главную башню, где они чувствовали бившую ключом и не поддающуюся смертным умам силу.
И в этой высокой башне, в каменной зале, скрытой от посторонних глаз, над гексаграммой, начертанной на полу, склонились высокие и худые существа в мантиях, переливавшихся бирюзовым цветом и стилизованных серебряными изображениями природы. В центре символа были знаки на языке столь древнем, что владеющие им давно уже попрощались с этим миром.
Сияющие серебряные без зрачков глаза пристально смотрели из-под капюшонов на то, как ночные эльфы бормотали заклинание. Пока символ переполнялся магией, по их темно-фиолетовой коже ручейками стекал пот. Кроме одного, все были измождены и вот-вот готовы рухнуть от усталости. Но у надзиравшего за прочтением заклинания были не серебряные, как у остальных, а черные глаза с рубиновыми прожилками. Но, несмотря на ненастоящие глаза, он видел каждую деталь, каждое движение. Его худое лицо, худое даже для эльфа, выражало ожидание и нетерпение, в то время как он безмолвно управлял чародеями.
Кое-кто еще впитывал каждое слово и жест. Она сидела на роскошном троне из слоновой кости, ее пышные серебряные волосы обрамляли идеальные черты лица, а шелковое платье — золотое, как и ее глаза, — подчеркивало все прелести ее утонченной фигуры. В каждой черте ее была королева. Откинувшись назад, она маленькими глотками пила вино из золотого кубка. Ее браслеты, украшенные драгоценными камнями, позвякивали при каждом ее движении, а рубин в ее диадеме сиял в свете волшебных энергий, призываемых эльфами.
Время от времени ее пристальный взгляд смещался на темноглазую фигуру, ее полные губы сжимались в пробуждающихся подозрениях. Однако как только он бросал быстрый взгляд ей в глаза, как будто чувствуя ее, все подозрения исчезали, сменяясь томной улыбкой.
Пение продолжалось.
Темное озеро безумно пенилось.
Шла война. И война закончилась.
Крас знал, что со временем историкам придется сделать опись того, что произошло. К сожалению, они легко могли упустить несчетные потерянные жизни, разоренные страны и тот маленький шаг, что отделял этот смертный мир от гибели.
— Даже в памяти драконов она не могла храниться вечно, — призналось само себе бледное существо в серой робе. Он прекрасно это понимал. Он был высоким, с эльфийским телосложением и ястребиными чертами лица, серебряными волосами и тремя длинными шрамами, спускавшимися вниз по правой щеке. По крайней мере, так его видело большинство. Но это была лишь его малая часть. Многим он был известен как волшебник, но лишь при избранных он называл себя Кориалстраз — имя, которое мог носить лишь дракон.
Крас был драконом, величественным красным драконом, самым молодым из супругов великой Алекстразы. Она, Аспект Жизни, была его возлюбленной… и, все же, он снова покинул ее, чтобы изучить состояние смертных.
В вырубленной в скале пещере, которую он выбрал своим новым пристанищем, Крас осматривал мир Азерот. В мягко сияющем кристалле он мог увидеть то место и то существо, которое пожелает.
И везде, куда бы ни посмотрел дракон-маг, он видел лишь смерть.
Казалось, будто еще вчера неуклюжие зеленокожие бугаи, которые звали себя орками, вторглись через портал в этот мир и были побеждены. Все, что от них осталось, охранялось в лагерях, потому Крас думал тогда, что земля готова для мира. Но этот мир оказался слишким недолгим. Альянс — ведомая людьми коалиция, находившаяся на передовой линии сопротивления — сразу же начал крошиться на глазах: его монархи грызлись друг с другом ради власти. В каком-то смысле виной этому было и влияние драконов — или вернее одного дракона, Смертокрыла — но все же, Альянс разъедали алчность и гордыня гномов, людей и эльфов.
Но даже это можно бы было пережить, если бы не пришествие Пылающего Легиона.
Сейчас Крас осматривал далекий, лежащий далеко за морем Калимдор. Даже теперь он напоминал землю после извержения вулкана. Никакой жизни, никакого подобия цивилизации не осталось в этих краях. Но не природа ранила эту землю. Пылающий Легион не оставлял за собой ничего, кроме смерти.
Огненные демоны пришли из мест, что лежат за этойреальностью. Магия была тем, что они искали, они ее пожирали. Нападая вместе со своей омерзительной пешкой, Карающей Плетью, они мыслили опустошить этот мир. Однако они не рассчитывали на самое маловероятное — возникновение “Всеобщего Союза”.
Орки, бывшие их марионетки, обернулись против них самих. Они присоединились к людям, эльфам, гномам и драконам, чтобы победить демонических воинов и омерзительных тварей и откинуть их остатки назад, в адские земли. Многие погибли, но выбор…
Дракон-маг фыркнул. По правде говоря, выбора не было.
