Оксана Панкеева - Пересекая границы
Обзор книги Оксана Панкеева - Пересекая границы
Оксана Панкеева
Пересекая границы
(Судьба короля — 1)
Вместо пролога
Бывает с людьми всякое. И жизнь иногда выкидывает такие фишки, что ни в одном кино такого не увидишь, потому как ни один сценарист в здравом уме до такого не додумается. А у больного фиг кто сценарий возьмет.
А ведь начинается все, можно сказать, очень просто и обыденно…
К примеру, бывает вот так. Тебе двадцать один год, и четыре из них ты вполне успешно изучала иностранные языки, пока не случилась катастрофа… Впрочем, и без этой катастрофы все было плохо. У родителей нет денег, и твой последний курс под большим вопросом, даже если они последние гроши выгребут. Разве что папе снова начнут платить зарплату, но это вряд ли. Но это еще ладно, можно как-нибудь самой подработать, хоть какую-то малость добыть можно. Но вот потом… Что делать потом? Угораздило же тебя сдуру выбрать такую экзотическую специальность, как испанский язык! Когда поступала, это имело смысл — конкурс был меньше, на английский вообще не поступила бы. А теперь? А теперь, как ни прискорбно это признавать, до тебя с большим запозданием, как до того жирафа, доходит, что конкурс был меньше не просто так, а по самой реальной и объяснимой причине. Что с этой специальностью делать? В большом городе можно было бы устроиться, но для этого надо там жить. А чтобы там жить, надо иметь такую работу, чтобы хватало и жить, и за квартиру платить, и еще прописаться каким-то образом надо, а то ведь вообще никуда не возьмут… Замкнутый круг. Чтобы найти такую работу, надо иметь или знакомства, или феноменальное везение, а ни того ни другого у тебя нет. Равно как и нет еще одного полезного качества, которому трудно найти название, но благодаря которому люди ухитряются устраивать свою жизнь в таких же обстоятельствах, и даже в намного худших. Закономерный финал: пометаться пару месяцев, пока из общаги не выселят, и валить домой, в родные Большие Кульбабы, задрипанный районный городишко, где вообще работы нет. Разве что на том заводе, где папе зарплату не платят. Или на базаре. Кому нужен твой испанский в родном городе? Разве что, давать уроки английского, который у тебя был вторым языком и который ты сама знаешь очень и очень неуверенно?
И вот топаешь ты с ночного поезда пешком домой, потому как автобусы уже не ходят, а на такси, разумеется, ни копейки в кармане, размышляешь обо всем этом, и такая безнадега вырисовывается впереди, хоть иди и топись. Бывает же, что человеку по жизни вообще ни в чем не везет. Ни в труде, ни в личной жизни. Идешь ты вот так, думаешь о том, что все пропало и жизнь кончена, и даже не подозреваешь, что твои проблемы смешны и уже не актуальны, поскольку жизнь кончена и все пропало в прямом смысле. В самом прямом, какой только бывает. И когда тебя вдруг хватают за горло сзади, ты успеваешь только увидеть, как блеснуло лезвие в свете фонаря, и запоздало вспомнить, что по городу давно ходят слухи о маньяке. И еще подумать, что жизнь все равно кончена, так что фиг с ней. Ну что в ней осталось хорошего?
Само собой, в такой момент никакому идиоту не взбредет в голову думать о параллельных мирах, волшебниках, эльфах, гномах и прочих там сказках. Какие уж тут сказки…
Глава 1
В королевстве Ортан, как и на всем континенте, раскинувшемся с севера на юг от Белого Океана до Мистралийских морей, а с запада на восток его вряд ли кто-то прошел целиком… в общем, никто из проживавших там в жизни бы не подумал назвать волшебников, эльфов и гномов сказками. Хотя бы потому, что волшебники и гномы благополучно проживали бок о бок с людьми, а от эльфов остались многочисленные и убедительные доказательства их существования. И о параллельных мирах было достоверно известно, что таковые существуют, и тому имелись наглядные доказательства — так называемые переселенцы. Никто точно не знал, почему так происходит и каковы механизмы спонтанных перемещений, но зато все знали точно, что это бывает. Некоторые дотошные маги, занимавшиеся исследованиями в этой области, даже вывели несколько закономерностей упомянутого явления, однако понять его механизма так и не смогли. А остальным обитателям мира было как-то и все равно, отчего да почему и откуда вообще берутся эти странные чужаки. Откуда бы ни взялись, лишь бы жить не мешали и безобразий не учиняли. Не лезли со своим уставом в чужой орден, не пытались переделать мир на свой вкус, не оскорбляли общественную нравственность и вообще давали коренным жителям спать спокойно.
В ту ночь, когда королевство Ортан в очередной раз пополнилось новым переселенцем, коренные жители спали спокойно. Ночь была в общем самой обычной, ничем не примечательной ночью, каких полно бывает в году. Не было в ту ночь никакого праздника, никаких магических знамений, и с астрономической точки зрения она тоже ничем не была интересна. Даже дождя не было. Так что представить себе, что как раз сегодня случится что-то важное для судьбы королевства, вряд ли пришло бы кому-то в голову.
Однако отчего-то — и совершенно непонятно, отчего — не спалось кое-кому в эту ночь, хотя люди были все молодые и здоровые, и бессонницей не страдали.
…Бывает еще и так. Тебе тридцать, ты красавец мужчина пяти с половиной локтей ростом, и у тебя есть все, что только можно пожелать. Здоровье — сколько угодно, о твоей нечеловеческой силе слагают легенды и баллады, и единственное, что тебя смущает — это склонность бардов преувеличивать все, чего касается их резвое перо. Деньги — хоть купайся в них, даже одна сокровищница дракона способна обеспечить человеку безбедное существование на всю оставшуюся жизнь, а ты выпотрошил их четыре, не считая того, что причиталось тебе просто по наследству. Женщины — они повально падают в обмороки, едва услышав твое имя, хотя тебе это, в общем-то, безразлично, ведь только одна из них для тебя дороже всего на свете, и вы счастливы в своей любви, что бы ни говорили по этому поводу злые языки. Это они oт зависти, не иначе. Власть — она тебе на фиг не нужна, но если кому интересно, то ты все же принц и первый наследник престола, и пусть пошлют боги твоему кузену-королю долгую жизнь, хорошую жену и побольше других наследников. Слава — уж ее-то у отставного героя больше чем достаточно, во всем королевстве Ортан да и на всем континенте вряд ли найдется человек, который не слышал о принце-бастарде Элмаре и его подвигах…
И если бы кто-то набрался наглости и спросил принца-бастарда Элмара, какого же рожна ему еще не хватает, пожал бы его высочество могучими плечами, опустил бы свои пронзительно-синие глаза в томик классической поэзии, который держал как раз в руках, вздохнул бы печально и промолчал. Потому что вряд ли понял бы спросивший, что происходит в загадочной варварской душе первого паладина короны, даже услышь он прямой ответ. Если бы мог понять, не спрашивал бы. Да и незачем знать каждому встречному-поперечному, что не тешит принца слава, хотя бы потому, что он вообще не тщеславен. И что опытный умелый воин, владеющий и топором, и мечом, и всеми классическими видами оружия, вовсе не считает это великим достоинством, потому как махать этим самым оружием, всеми его классическими видами, находит занятием простым, общедоступным и не особо интеллектуальным. Что под стальной броней могучих мышц бьется сердце поэта, и, не задумываясь, отдал бы принц-бастард свою воинскую славу за то, чтобы уметь так же изящно сплетать слова, как столь любимые им старые классики. Но увы! — поэт из него получался никудышний, и поскольку ценителем он был настоящим, всю никудышность своих поэтических экспериментов полностью сознавал. Вот и оставалось сидеть в библиотеке с бутылкой доброго вина, вчитываться в бессмертные строки давно почивших бардов, наслаждаясь их неповторимой прелестью, и размышлять о вещах возвышенных и прекрасных. Так было и в эту ночь. Принц-бастард Элмар сидел в библиотеке с томиком стихов, неторопливо перелистывая страницы, и настроение у него было печально-лирическое. Думалось его высочеству то о несправедливости матери-природы, уделившей ему гору железных мышц в ущерб другим талантам, то одолевали его воспоминания о былом, и поскольку вспоминать ушедших товарищей и соратников всегда было грустно и больно, эти воспоминания только усугубляли его печаль. Он уж подумал было, что довольно хлестать вино и предаваться унынию, и самое время пойти спать, как вдруг его ночные посиделки были прерваны самым неожиданным образом.
