Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – барон
Обзор книги Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – барон
Но когда в ножнах волшебный меч, под седлом – волшебный конь, а на поясе волшебный молот, кто остановит благородного сэра Ричарда на пути к цели?
Гай Юлий Орловский
Ричард Длинные Руки – барон
1. Не имей других богов.
2. Не служи другим богам.
3. Не изображай бога.
4. Соблюдай субботу.
5. Уважай родителей.
6. Не убий.
7. Не кради.
8. Не желай дома ближнего.
9. Не желай жены ближнего.
10. Не лжесвидетельствуй.
Заповеди библейские(Исход 20 и 34, Второзаконие 5)Часть I
Глава 1
Большая группа молодых дворян в полных рыцарских доспехах, но без шпор и с непокрытыми головами, прямо на турнирном поле преклонила колени перед Барбароссой. Король медленно двигался вдоль ряда и ударял каждого мечом плашмя по плечу. За королем следовал гордый оказанной честью сэр Смит, надевал посвящаемому в рыцари шлем и золотые шпоры, принимал из рук оруженосца меч и передавал королю, а тот лично вручал счастливцу. Затем сэр Смит величественно подавал щит с изображением герба и девиза. После этого должна следовать торжественная клятва верности королю и следованию кодексу чести, но процедуру с моей подсказки упростили: все сорок рыцарей произносят ее вместе, так получилось еще красивее и торжественнее.
Простой люд, что уцелел после альбигойской резни, с энтузиазмом грузит на подводы последние трупы. Карманы уже набиты, с погибших содрали даже исподнее, ведь альбигойцы вырезали начисто всю знать, собравшуюся на трибунах.
Сейчас народ наблюдает за посвящением в рыцари, когда такое еще увидишь. Выбравшись из толпы, я свистнул, подождал и свистнул громче. Раздался конский топот: громадный черный конь несется в мою сторону, слегка наклонившись и красиво выбрасывая ноги вбок, а рядом гигантскими прыжками мчится огромный пес, тоже черный, с красными, как горящие угли, глазами.
Народ шарахнулся с криками ужаса: мои конь и Пес кого угодно озаичат, но когда оба остановились, а Пес еще и лапу подал, женщины успокоились, а мужчины начали присматриваться к коню и псу завистливыми очами. Я взобрался в седло, Пес прыгал и хватал огромной пастью за сапог, мол, турнир закончился, уцелевшие гости из других городов и королевств покидают Каталаун и окрестности, пора и нам из этого скучного места.
Слуги собирают и укладывают на повозки шатры, уцелевшие рыцари после резни, что войдет в анналы под названием «каталаунской», взбираются в седла. Скоро здесь все опустеет, а на впитавшейся в землю крови взойдут дивные нежные цветы, над которыми будут нагибаться девушки.
Со стороны дороги донесся радостный вопль. Там свернул в мою сторону и несется во всю прыть на толстом, как бочонок, муле брат Кадфаэль. Капюшон под напором ветра сбросило на плечи, светлые волосы растрепались, а небесные глаза киллера светятся, как драгоценные камни под лунным светом.
– Брат паладин! – вскричал он ликующе. – Я уж страшился, что уеду, не попрощавшись с тобой!
– А что, – спросил я, – уже закончили свои дискуссии с собратьями из аббатства Святого Доминика?
Он помотал головой.
– Дискуссии нескончаемы. А мне надо на Юг, дабы нести заблудшим истинную веру. Я отдохнул, братья собрали в дорогу постной пищи и бурдюк вина, а в остальном положусь на милость Господа.
Он сиял, как юбилейный рубль, только что выскочивший из печатного станка.
– Какой дорогой камо грядеши? – спросил я. – В смысле, quo wadis?
– По Трапезундской, – ответил он. – До города Тралболта, потом до Бергана, а затем… затем никто не знает. Известно только, что впереди горный хребет, а по ту сторону уже владения Тьмы. Если только миновать степных варваров…
Он протянул ко мне руки, я наклонился с коня, мы крепко обнялись. От Кадфаэля пахнет книгами и чернилами, руки тонкие, я вспомнил, в каком виде он был, когда я увидел в первый раз, в груди защемило.
– Бог в помощь, – сказал я с чувством. – Не грядеши на рожон! Будь мудрым, аки змий. Из мертвого хреновый проповедник.
Он светло улыбнулся.
– Не всегда, дорогой брат паладин.
Я всмотрелся в его чистую улыбку, на лице ребенка глаза просветленного мудреца.
– Ну… да… это ты круто мне вломил, не ожидал. Но все-таки береги себя.
Он лучисто улыбнулся, в глазах неземной свет, на губах улыбка невинного младенца.
– Прощай, брат паладин!
Мул развернулся, повинуясь поводу, застучали копыта. Я смотрел на уменьшающуюся фигурку Кадфаэля, вздохнул. Почему-то появилось предчувствие, что в следующий раз увижу снова на кресте.
Все нормальные избегают неприятностей, а ненормальные сами на них нарываются. Да и еще и весь мир подставляют.
Я ехал к своей гостинице, когда за спиной громко и требовательно простучали копыта. Послышались лязг и звяканье железа, безошибочный признак настигающего меня тяжелого рыцаря.
– Сэр Ричард, – прокричал запыхавшийся голос, – прошу минутку внимания.
Я натянул поводья, между мной и Псом опасливо остановил накрытого цветной попоной в крупную клетку коня рыцарь в полных доспехах. Забрало поднято, я увидел молодое лицо и сияющие глаза одного из тех, кого сегодня посвятили в рыцари.
– Что стряслось? – спросил я мирно.
– Его Величество желает сказать вам несколько слов, – сообщил рыцарь. Всем своим видом он старался, пусть неуклюже, выразить глубочайшее почтение. Король мог позвать, что много проще, и хотя я не его подданный, но пришел бы, Барбаросса старше меня больше чем вдвое. – Он сейчас заканчивает разговор…
Послышался стук копыт, Барбаросса подъехал на соответствующем его рангу огромном белом жеребце, жестом велел рыцарю вернуться к остальным. Я почтительно ждал, теперь король не прежний изгнанник, вполне может выказать крутость, а он остановил коня напротив моего, так что смотрим глаза в глаза.
Пес приветливо махнул ему пару раз хвостом, все-таки почти приятель, вместе прятались в лесу, пока я бил по рыцарским головам на турнире.
– Сэр Ричард, – сказал Барбаросса серьезно, – как бы вы ни валяли дурака и ни задирались, но я вижу ваш сильный и ясный ум…
Он остановился на миг, чтобы посмотреть, как я среагирую. Я вежливо поклонился.
– Мой дедушка предостерегал, что никто так не восхищается вашим умом, как тот, кто собирается одурачить.
Он грозно сдвинул брови на переносице, но сдержал приступ державного гнева – я не подданный, спросил свирепо, стараясь свести к шутке:
– А что сказала бабушка?
– Что бесплатный сыр только в мышеловке, – ответил я невозмутимо. – И только для второй мыши.
Массивные челюсти сжались, я видел, с каким усилием он удержался, чтобы не выругаться, не показать, что я раскусил правителя, считающего себя мудрым и видящим всех насквозь.
– Знаете, сэр Ричард… вы первый из всех, кто не старается понравиться. Вы как будто делаете все, чтобы не допустить… ну, потепления, что ли.
