Павел Корнев - Без гнева и пристрастия
Обычные люди из рук вон плохо контролируют бег времени. То им кажется, что оно стремительно проносится мимо, то ощущают себя угодившим в смолу муравьем. Скажи им, что до начала заседания городского совета остается пятнадцать минут, и они поверят. Как дети малые…
На самом деле в запасе у меня было не менее получаса, поэтому я не стал играть в сломанный телефон, прося дежурного принять сообщение для главы специального дивизиона, а заскочил в будку и спокойно набрал рабочий номер Навина.
На мое счастье, он оказался на месте.
— Ян! — с ходу выпалил я. — Цель твоих бомбистов — мэрия. Не уверен насчет всех, но часть охраны точно на их стороне. Выезжай, я организую эвакуацию.
Навин попытался что-то спросить, но я уже утопил рычажки и кинул в прорезь очередной четвертак.
— Кай! — обрадовался я, застав газетчика в редакции. — Будет здорово, если ты в течение пяти минут окажешься с фотоаппаратом у мэрии и заглянешь в полицейский автомобиль рядом с цветочной лавкой. А если немного задержишься на месте, то будешь передо мной в неоплатном долгу.
И вновь ответа я дожидаться не стал. Третий звонок был в приемную мэра; я поздоровался с секретаршей градоначальника и попросил пригласить к телефону господина Брига.
— Где тебя черти носят? — зло прошипел Алекс, принимая трубку. — Ты должен был появиться четверть часа назад!
— Слушай меня внимательно и не перебивай, — заявил я. — И не вздумай издавать удивленных возгласов. Понял?
— Что случилось? — враз успокоился медиатор.
— Меня никто не слышит?
— Нет.
— Охрана в приемной есть?
— Нет.
— Ровно через пять минут, не позже и не раньше, выйди в коридор и сорви рычаг пожарной сигнализации. Сделаешь — и беги на выход. Внутри не задерживайся. Ты меня понял?
— Что происходит?
— Сделай это, — потребовал я и выскочил из телефонной будки.
В голове начался обратный отсчет, и в отличие от большинства людей хронометр мне для этого был не нужен…
Первым делом я забежал в цветочную лавку, сунул в лицо продавщице служебный жетон и попросил упаковать штуцер.
— У вас есть две минуты, — предупредил перепуганную девчонку.
Та уложилась в одну. Опыт.
Кинув на прилавок мятую пятерку, я вышел на улицу и приказал караулившему автомобиль водителю:
— Встречай подкрепление. Внутрь не суйтесь, дождитесь прибытия специального дивизиона.
Седой сержант кивнул и зашагал к въезду на площадь; я с убранным в подарочную упаковку штуцером поспешил к мэрии. Взбежал на крыльцо, прошел в вестибюль, и навстречу немедленно выдвинулось сразу трое крепких парней. Серые пиджаки одинаково топорщились на боках, на лицах застыло выражение мрачной сосредоточенности.
— Вы по какому вопросу? — потребовал ответа старший охранник.
— Мне назначено, — спокойно улыбнулся я и кивнул на клерка за стойкой регистрации. — Позволите?
Охранники расступились, и тогда я представился:
— Виктор Грай.
Клерк отыскал в журнале регистрации мою фамилию и кивнул:
— Проходите.
— Одну минуту! — нахмурился старший агент и приказал одному из подчиненных: — Проводи.
— В этом нет необходимости, — попытался отвертеться я от сопровождения.
— Положено! — заявил сотрудник сыскного агентства Лазаря Гота. — Сегодня проходит заседание совета, усилены меры безопасности.
— Как скажете, — пожал я плечами и направился к центральной лестнице, не дожидаясь провожатого. Тот как приклеенный потопал следом.
А в голове у меня — секунды, секунды, секунды…
Будто в песочных часах из одной колбы в другую песчинки сыплются.
Или так оно и есть?
Последняя секунда отпущенных Алексу пяти минут сорвалась и полетела вниз, когда мы поднялись на второй этаж. Теперь все зависело лишь от того, как скоро он отыщет рычаг пожарной сигнализации. Таких было несколько на каждом этаже, а потому…
Вой сирены ударил по натянутым нервам совершенно неожиданно, но я не растерялся, резко развернулся к сбившемуся с шага охраннику и ткнул его в лицо обернутым бумагой штуцером. Приклад угодил по зубам, парень кубарем покатился по ступенькам и распластался на лестничной площадке.
Подобный удар мог выбить дух из кого угодно, но, когда я сбежал к охраннику, тот встрепенулся и поднял ко мне залитое кровью лицо.
Глаза. Поразили его глаза.
Шевельнулось в них нечто столь чуждое, что на миг мне сделалось не по себе и по спине побежали колючие мурашки. Смотрел на меня не человек, на меня смотрела поработившая его тело сущность. Именно поработившая. Охранник не был тронутым; порождение вечности не вступило с ним в симбиоз, а неким противоестественным образом растворило в себе сознание, украло память, а вместе с тем и саму жизнь.
Мне даже стало жаль этого бедолагу…
Но жалость не помешала пнуть его в лицо, навалиться сверху и воткнуть клинок служебного ножа между четвертым и пятым ребрами. Прямо в сердце.
Что голова? Голова — всего лишь вместилище дурных мыслей. Сердце — вот сосредоточение отпущенного человеку времени.
По руке пробежала легкая дрожь, охранник встрепенулся и широко распахнул глаза. На миг его взгляд прояснился, но сразу померк, когда вслед за уничтоженной мною сущностью умер и человек.
Я осторожно высвободил нож, вытер его о пиджак мертвеца и убрал в чехол. В коридоре захлопали двери, сотрудники мэрии без особой спешки потянулись на выход, и мне удалось оттащить тело к стене и выдернуть револьвер охранника из поясной кобуры, прежде чем лестницу заполонила разноголосая толпа.
На револьвер в опущенной руке никто из клерков внимания не обратил, тогда я просто вклинился в общий поток и вместе со всеми спокойно спустился в вестибюль. Там уже скопились чиновники, чьи кабинеты находились на первом этаже, а люди все прибывали и прибывали, поэтому затеряться среди них оказалось даже проще, чем представлялось поначалу.
Высмотреть сотрудников агентства Лазаря Гота труда тоже не составило. Парни в серых костюмах не двигались в унисон с остальными, а замерли на месте, сбитые с толку внештатной ситуацией. Люди обходили их, толкались и ругались, а они даже не догадались запереть входные двери. Больше всего происходящее напоминало иллюстрации из приключенческих книг, где прибой накатывает на окруженные бурунами рифы.
Упускать столь удобную возможность уравнять счет я не стал, сунул трофейный револьвер в карман пиджака, обнажил нож и, когда меня толкнули на охранника, уверенным движением загнал служебный клинок под сердце растерянно озиравшегося парня. Хотя нет — не ему, нужно было уничтожить сущность, а тело просто приняло удар на себя.
