Ева Никольская - Зачарованный город N
– А-а-а! – вырвалось у меня, когда мы, перекувырнувшись в полете, вместе с Красоткой полетели в зеркало, оказавшееся как раз за моей спиной, и… дружно протаранили ледяную стену водопада. – У-а-у! – еще громче завопила я, вытаращив глаза и вцепившись мертвой хваткой в мокрого дога.
Так в обнимку и рухнули в озеро, подняв столб брызг. Новое соприкосновение с водой заставило мои руки разжаться, и я топориком пошла ко дну. Красотка же, напротив, грациозно дернула лапами и начала всплывать. Но, к счастью, в последний момент вспомнила, что вечерним дайвингом занимается не одна, и, ухватив за косу, рывком вытащила меня на поверхность. Было холодно, страшно и темно. А эта наглая зверюга стояла надо мной, склонив набок голову, и любовалась содеянным. Минуточку! Как это она… стояла?
Не успев прояснить сей вопрос, я снова начала медленно погружаться, ибо сил делать какие-либо движения не было. Вода, конечно, держала мое тело, но, увы, недолго. Мышцы занемели от холода и страха. И это Светлоликого я считала сволочью? С кем же тогда от него сбежала? С двухвостым «ангелочком», что ли? Псина подпрыгивала от удовольствия, прохаживаясь по водной глади, как по асфальту, кивала головой, водила ушами и куда-то показывала хвостами, явно на что-то намекая. Но не в моем состоянии было эти ее жесты и знаки разгадывать. Никогда я не купалась в проруби зимой, с многометровой высоты в озера тоже не ныряла, через зеркала не прыгала и уж точно не водила дружбу с демоническими тварями!
Из воды меня опять достали за косу, когда я уже погрузилась с головой и самоотверженно пускала прощальные пузыри. Как только доступ кислорода в легкие был восстановлен, Красотка отпустила мои волосы и, осторожно прихватив зубами топ, засеменила вперед, не забывая при этом тащить за собой меня. Я, естественно, не сопротивлялась. Будучи в состоянии слегка подмороженной рыбы, флегматично наблюдала за тем, как она транспортирует мой «мешок с костями» к берегу. А ведь у нас даже хвороста нет, чтобы развести костер, не говоря уже о спичках. Оставалось надеяться, что этот бессловесный организатор побегов умеет не только ходить сквозь зеркала и по воде, но и вышибать взглядом искру, иначе я умру от банальной простуды.
Увы, но собака огонь разводить не умела! Отрицательное мотание головой в ответ на мой вопрос, скромное опускание глаз и смущенное шарканье когтистой лапкой она исполнила мастерски. Также не забыла сочувственно ткнуться мордой в мое посиневшее от переохлаждения плечо, всем своим видом демонстрируя искреннее сожаление. И все бы ничего, да только эта новоиспеченная подружка оказалась абсолютно сухой, что без труда определила моя дрожащая рука, решив погладить сердобольную спутницу по голове. Отскочив от ладони, Красотка виновато завиляла хвостами, едва ли не завязав их бантиком, и так преданно посмотрела, что я была готова простить ей все, даже мой хладный трупик на берегу небольшого озера с довольно большим водопадом. Она же хотела как лучше, да?
А потом эта зараза смиренно подошла ближе, задумчиво осмотрела мою съежившуюся от холода фигурку, по которой стекали прозрачные струйки, и довольно ощутимо цапнула меня за предплечье. Я аж подскочила от такой наглости, резко забыв о том, что у меня озноб, да и вообще тело вроде как плохо слушается. Удовлетворенно рыкнув, полосатая нахалка обежала вокруг и приложилась зубами ко второму плечу. Взвизгнув, я уставилась на нее, как на сумасшедшую, надеясь, что у нее проснется совесть. Как бы не так! Красотка продолжала весело скакать, уворачиваясь от неудачных попыток поймать ее хоть за что-нибудь. Злость во мне росла, но азарт в этой гонке все-таки лидировал. Мышцы постепенно разогревались, а проклятая дрожь исчезала. Когда я окончательно выдохлась и повалилась на покрытый мелкой галькой берег, моя мучительница улеглась рядом и, опустив голову на лапы, посмотрела на меня оценивающим взглядом, в котором плескалось удовольствие от затеянной игры.
– А знаешь, – проговорила я, отдышавшись, – ты была права: вы с Таасом действительно похожи. Оба нечестно используете свои физические и магические преимущества, и оба не прочь поразвлечься за мой счет… Спасибо, что согрела, – добавила, немного помолчав.
Красотка насмешливо фыркнула, продолжая разглядывать меня, в то время как я смотрела на небо, где в лиловых сумерках светили две «луны». Золото и серебро… красиво. Немного повалявшись, я нашла в себе силы отжать волосы и свой потрепанный наряд, который мокрой тряпкой облепил тело. Заприметив подходящий куст, на котором можно было временно развесить вещи, я сообщила четвероногой бестии, что отлучусь на пару минут, и принялась забираться вверх по не очень крутому склону. Собака помахала мне на прощание хвостами и осталась лежать на камнях. Зрение после приема местных эликсиров радовало несказанно. Я не то чтобы видела в темноте, как при свете дня, но прекрасно разбирала очертания предметов и вблизи даже различала их цвета. Все-таки плюсы от пребывания в чужом мире присутствовали, с этим трудно было не согласиться.
Выйдя на покрытое густой травой возвышение, с которого открывался чудесный вид на силуэт городской стены с одной стороны и на парочку деревьев в окружении разноуровневого кустарника – с другой, я посмотрела на горы, расположенные чуть поодаль, и перевела взгляд на озеро. Оно, будто хрустальная чаша, таинственно мерцало в мягком сиянии ночных светил. На воде робко дрожали две лунные дорожки, придавая особое очарование этому месту. Длинное зеркало водопада отсвечивало серебром, в котором то и дело проскальзывали золотые нити. Шум падающей воды, шелест затерявшегося в листве ветра и лиловое небо с зажигающимися звездами заставили меня на время забыть, зачем я сюда пришла.
Засмотревшись на эту красоту, так хорошо видимую с берега, не сразу почувствовала чье-то присутствие. Зато Красотка, всего пару секунд назад лениво валявшаяся возле кромки воды, резко дернула лапами, вскочила и рванула наверх. Преодолев в пару прыжков склон, по которому я ползла минут пять, это полосатое создание пронеслось мимо. Я обернулась, ошарашенная ее поведением, и увидела, как моя не на шутку разбушевавшаяся подруга с разгона налетела на темную человеческую фигуру, притаившуюся в тени деревьев.
Пока я соображала, хлопая ресницами, и пыталась рассмотреть хоть что-то в катающемся по траве клубке, эти двое разлетелись в разные стороны и тут же оба вскочили на ноги. Дог на четыре, а мужчина на две. Он чуть покачнулся, но тут же снова принял боевую стойку. Неужели ранен? Трупов нам не хватало для полного счастья! Красотка пружинистой походкой обходила справа, ее противник медленно поворачивался, не выпуская зверя из виду. В сгущающихся сумерках сверкнули две ослепительные вспышки: оскал на собачьей морде и обнаженный клинок в человеческой руке. Мгновение, и эти двое начали свой смертельный танец. Их взаимная ненависть казалась настолько ощутимой, что даже я, невольный свидетель схватки, почувствовала эту жуткую эмоцию. И тут меня снова пробил озноб, но вовсе не из-за мокрой одежды. В затуманенной растерянностью голове вспыхнул проблеск узнавания.
