Шабаш Найтингейл - Стим Виолетта "ViolettSteam"
В серых глазах охотника горело пламя. Его руки обвили талию Деметры с такими очевидными непристойными намерениями, а затем потянули вслед за собой, что ни у кого не должно было остаться и малейшего повода для сомнений.
– Простите нас, – стыдливо хихикнула Деми, поднимаясь вслед за парнем.
Ноэлин понимающе улыбнулась, Абатис же фыркнул что-то нечленораздельное и снисходительное, как бы показывая, что отпускает их. Пьяные и совершенно влюбленные Деметра и Дориан покинули зал.
Однако стоило только оказаться в полутемном безлюдном коридоре, как улыбки погасли, а взгляды стали трезвыми и серьезными. Вдвоем они сработали настолько слаженно, словно умели читать мысли друг друга.
– Ты помнишь дорогу? – тихо спросил Дориан.
– Мы должны спуститься в подвал и пройти мимо кухни, – прошептала Деми и осмотрелась вновь, вспоминая маршрут, показанный слугой накануне. – Сюда.
Она повела охотника по закоулкам замка к лестнице вниз, надеясь, что по пути к комнате Тристана им встретится как можно меньше людей.
Идея осмотреть комнату шута возникла у нее спонтанно. Если Рейвен, Старлинг и Найтингейл замыслили остановить будущего магистра Верховного Ковена перед шабашем, значит, у них уже имелись какие-то идеи или средства для этого. Однако сотрудничать они явно не желали, и «посланникам с Авалона» могли пригодиться любые козыри, чтобы убедить их.
Конечно же, комната оказалась надежно закрыта, как выяснилось вскоре.
– Дверь заперта не на ключ, – задумчиво проговорил Дориан, легко подергав за ручку и проведя по ней рукой. – Особые чары.
– Ты сможешь их нейтрализовать? – с тревогой спросила Деми, оглядываясь и опасаясь вновь увидеть в подвальном коридоре Хэлла Рэйвена.
– Конечно. В Штабе нас обучали этому сразу при поступлении на службу, – усмехнулся охотник и щелкнул пальцами.
После этого не произошло решительно ничего – не возникло никакого лишнего звука или волшебной искры. Но дверь, тихо скрипнув, приоткрылась. Дориан щелкнул пальцами вновь, и в комнате зажглись немногочисленные имевшиеся там свечи. Осторожно толкнув дверь, он вошел внутрь.
Деметра последовала за ним.
Все в тесной спальне шута кричало об отведенном ему месте в социальной иерархии. У стены располагалась небольшая деревянная кровать, укрытая тонким и местами рваным соломенным матрасом. В левом углу стоял письменный стол с наклонной столешницей, покрытой пятнами чернил и частичками измельченных трав. В невысоком шкафу рядом с ним лежали свитки и книги, полотняные мешочки и маленькие глиняные сосуды с неизвестным содержимым.
Стены были завешаны потертыми, давно выцветшими гобеленами и грубыми лоскутами ткани, пытавшимися удержать хоть какое-то тепло, – камина в комнате не имелось. Так же, как и окон.
Зато в углу, сразу за дверью, обнаружилось странное громоздкое устройство, сплошь состоящее из нагромождения кристаллов разных форм и величин. Его можно было принять за причудливую скульптуру – такую ошибку Деми уже совершала раньше. Или позже?.. Неважно.
– Это устройство, способное создавать новые миры, – сказала она, тихо притворяя за собой дверь. – Именно его Винсент Ларивьер планировал запустить на Эйрине, чтобы уничтожить Землю, убить Антуанетту и снять проклятие со всех темных. Интересно, как Тристан умудрился протащить эту махину сюда совершенно незаметно?
– Использовал чары невидимости, уменьшения размера и веса? Для их одновременного применения нужно обладать немалыми магическими силами, – предположил Дориан и прошел чуть дальше, к стоявшему возле кровати дорожному сундуку.
Он откинул крышку и разворошил хранящееся там тряпье – под ним показалась блестящая стеклянная сфера, в точности как та, что размещалась на мраморном пьедестале в пещере-святилище на Нью-Авалоне. С одним-единственным различием – в ней пока еще не клубились в танце свет и тьма. Сфера была пуста.
– Он не успел зачаровать ее, – удивилась Деметра, мельком взглянув на сферу и торопливо переходя к шкафу.
– И надеюсь, что не успеет, – ответил Дориан.
Пока охотник возвращал вещи в исходный вид, Деми склонилась над полками и наугад вытащила один из свитков. Она развернула его и увидела подробный чертеж святилища, похожий на тот, что был зарисован в гримуаре.
– Если верить этой схеме, устройство с кристаллами должно находиться там, где в наше время стояла статуя спящего короля, – сказала она, проводя по чернильным линиям пальцем. – Необходимо поместить сферу в центр устройства и…
– Применить чистую светлую и темную магию? – догадался Дориан. – Наши ритуалы никогда не бывают оригинальными, не так ли? Неужели для того, чтобы создать целый мир, достаточно магии всего лишь двоих человек?
– Как раз нет, – покачала головой Деметра, продолжая всматриваться в свиток, – света одинокой свечи, стоявшей на столе, было недостаточно. – Тут сказано, что для ритуала понадобится шестеро светлых волшебников и шестеро темных магов, и еще один, кто встанет во главе. Например, весь будущий Верховный Ковен и его магистр. Это Винсенту Ларивьеру было достаточно лишь себя и амулета «богини» Деметры. Ведь он использовал зелья Ворона и стал крайне силен благодаря им. Мне кажется, маги и волшебники из шестнадцатого века слабее, и многие виды чар еще даже не изобретены.
– Значит, и «богиня», которая подарила тебе свое имя, сильна не меньше Винсента Ларивьера, – нахмурился Дориан и, закрыв сундук, подошел к кровати. – Возможно, поэтому Абатис и не торопится приглашать сестру – завидует ее способностям.
Деми пожала плечами, не особо желая встречи со своей тезкой. Она свернула свиток, чтобы положить его на полку, и вдруг заметила ту же книгу, что лежала сейчас у нее в спальне.
В этом времени одновременно существовало два гримуара Тристана Найтингейла – новый и старый.
Но прежде чем Деметра успела протянуть к нему руку, посреди комнаты что-то вспыхнуло. Ярким, ослепляющим огнем.
Глаза пронзила резкая боль, и они мгновенно заслезились, больше не различая перед собой ничего. Кто-то толкнул Деми к стене, и в следующую секунду она почувствовала холодное, остро заточенное лезвие у своего горла.
– Что именно было непонятно в моих словах, миледи? – вкрадчиво спросил Хэлл Рэйвен, и его горячее дыхание защекотало ухо. – Кем бы ты ни являлась на самом деле – подосланной девицей от Генриха или от Абатиса… живой из этой комнаты тебе не уйти. Но прежде ты расскажешь мне все, что я захочу услышать.
Он больно сжал ее предплечье, а лезвие кинжала прижалось к коже так плотно, что пришлось затаить дыхание.
– Сделаешь это, и своими руками перечеркнешь дальнейшую историю своего рода, – донесся до Деметры ледяной голос Дориана.
– А мне казалось, чары должны были оглушить тебя на более долгий срок, – явно поморщился Хэлл и чуть ослабил хватку, позволив Деми вдохнуть. – Жаль. Разбираться с прекрасными леди куда интереснее…
Неведомый холод начал сковывать все мышцы Деми, не позволяя ей пошевелиться. Кинжал больше не касался ее горла, зато чужие и грубые мужские пальцы медленно прочертили линию от ее скулы до подбородка, явно глумясь. Зрение постепенно обретало прежнюю четкость, и стали видны очертания лица темноглазого мужчины, приблизившегося к ней.
– Иди к черту, – прошипела Деметра, стараясь увернуться.
– Поздно, миледи. Черт уже давно ходит у меня в услужении, – усмехнулся Хэлл Рэйвен и, убрав пальцы, обернулся. – Придется убить тебя, посланник с Авалона. Но не беспокойся, леди не будет долго ждать.
Послышался звон стали, и Деми что есть сил рванулась вперед, но не смогла сделать и шага.
– Дориан, не надо, – с усилием выдавила она. – Остановись…
Это казалось ироничным, но она беспокоилась больше за Хэлла, чем за своего парня. Ведь если бы охотник убил мужчину, то каждый из еще не родившихся Далгартов исчез бы. Род Рейвенов перестал бы существовать, как Дориан и сказал. Тогда и он сам, и Дрейк, и Морган никогда не появились бы на свет.
Впрочем, Хэлл Рейвен владел клинком слишком уж хорошо. И в следующий момент переживать пришлось уже за жизнь Дориана.
