Хатчинс Дж. К. - Седьмой сын
Майкл ухватился за дверную ручку.
— У того парня была пилюля смерти, — общительно продолжил Альфа. — Она имела форму зуба, и ее имплантировали ему в десну. Один хороший прикус, и все готово. В такой фальшивый зуб можно поместить что угодно. Помнишь, я говорил тебе, что зубы нужны каждому мужчине…
Майкл развернулся вокруг. Вертолет еще раз качнулся.
— О чем ты говоришь? — прокричал морпех, метнувшись к Альфе.
Тот повернул голову к мертвому снайперу и засмеялся. Это был истерический смех безумца. Смех проклятого человека.
— Что ты сказал? — крикнул Майкл. — Повтори!
Альфа насмешливо приподнял брови. Он будто говорил: ах ты бедная тварь.
— В фальшивый зуб можно вставить любое устройство. Например, пульт детонатора. Нажимаешь на него, и бомба взрывается.
Майкл вытянул руки, пытаясь ухватиться за подбородок Альфы.
«Ты опоздал. Ты уже не успеешь. Он опередил тебя, парень».
Альфа подмигнул ему.
— Вот я и ушел от закона.
Когда он сжал челюсти, Майкл закрыл глаза.
Стены ночного клуба дрогнули и через наносекунду взорвались, рассыпая в стороны раскаленные куски стали, штукатурки и кирпича. Те полетели на бульвар Сансет, в соседние здания и в ночное небо. Жидкий огонь, словно напалм, хлынул волнами на бульвар, снося уличные фонари и сжигая людей. Второй взрыв, раздавшийся из темных глубин клуба, запустил в воздух почерневшие и покореженные останки тридцатифутовой статуи «Фоли а дё», вдруг превратившейся в пушечное ядро. Джон, доктор Майк, Дания Шеридан и бойцы «Седьмого сына» наблюдали за этим зрелищем через иллюминаторы вертолета. Они с ошеломлением и ужасом увидели, как пламя поглотило «Черный ястреб», висевший над клубом, — «вертушку», в которой находился морпех.
Второй взрыв подбросил вертолет Майкла вверх. Он дико накренился вправо, пытаясь сохранить высоту и контроль над винтами… но затем помчался по косой вдоль улицы. Его лопасти, разрезая горящий асфальт, согнулись и отлетели от двигателя. Они рассекали воздух, словно дьявольские бумеранги. Одна из лопастей разрубила капот полицейской машины. Вторая со свистом отсекла макушку горевшей пальмы и заскользила по тротуару. Вертолет упал на бульвар Сансет и взорвался.
Уцелевший «Черный ястреб» вылетел из разраставшегося зарева над Западным Голливудом и помчался к горам Сан-Габриель — к военно-воздушной базе Эдвардс. Миссия завершена.
Глава 32
Отец Томас и Хью Шеридан прогуливались по коридорам засекреченной базы «Седьмого сына». Старик уверенно поднимался или спускался по крутым и пыльным лестницам, которые, возможно, предназначались только для чрезвычайных ситуаций. Они проходили мимо небольших гимнастических залов и бесчисленных дверей на разных уровнях. База оказалась огромным сооружением. Очевидно, после прежнего пика экспериментов по клонированию в эти дни использовалась лишь небольшая часть ее территории.
— Я знал, что ты спросишь о ней, — остановившись, сказал Шеридан. — Я знал, что ты спросишь о Дании.
Он прикурил третью за час сигарету и выпустил клуб дыма в потолок.
— Давай договоримся так. Сначала ты расскажешь мне все, что тебе известно о моей бывшей жене и ее исчезновении. Ту информацию, которую ты получил от Кляйнмана. Затем я расскажу тебе правду.
Отец Томас прислонился спиной к стене и потер глаза. Боже, как я устал.
— Нам рассказали о ней во время инструктажа в оперативном центре, — ответил он. — После того, как вас вывели оттуда. После того, как вы попытались предупредить нас о Брегнере.
— Да, я помню, — произнес Шеридан, выдув в воздух аккуратное колечко дыма.
— Кляйнман и тот самовлюбленный парень… Дурбин… они объяснили, что в ранних экспериментах по записи воспоминаний была случайно выявлена невральная пульсация, стирающая память. Они показали нам ангар со старым оборудованием — Аппендикс. Дурбин говорил, что в тканях мозга возникает какой-то ответный биоэлектрический разряд. Майкл пошутил, что он похож на нейтронную бомбу для человеческого мозга.
— Довольно точно, хотя и упрощенно, — кивнув, сказал Шеридан. — Продолжай.
— Они сказали, что Дания первой обнаружила причину этого ответного импульса. Она поняла, что эффект неврального разряда можно копировать и многократно применять для разных целей. Фактически она предложила использовать его в качестве оружия. Но Кляйнман сказал, что команда «Седьмого сына» не проявила интереса к дальнейшему исследованию неврального разряда.
— Верно.
Шеридан поманил священника за собой. Они направились к двери, ведущей на лестничную клетку. Хьюго открыл ее, и они начали подниматься на верхний этаж. Их подошвы звенели на решетчатых металлических ступенях.
— Секрет неврального разряда был спрятан в архивы и обречен на забвение.
Губы Шеридана изогнулись в циничной улыбке.
— Мы стреляли по более высоким целям аморальности.
— Похоже, вам не нравился проект «Седьмого сына».
Старик кивнул, втянул дым в легкие и вновь продолжил подниматься по лестнице.
— Мы с Данией приехали сюда в тысяча девятьсот семьдесят третьем году. Нас сразу же заставили дать подписку о неразглашении информации. Когда Кляйнман пригласил меня участвовать в проекте, я был примерно в твоем возрасте. Он зазывал меня обещаниями, которые могли бы соблазнить любого молодого человека: неограниченные ресурсы, неприлично большое жалованье, исследования в пограничных областях науки. Как я мог отказаться?
Томас пожал плечами.
— Вы могли бы сказать ему «нет».
Шеридан остановился на площадке и взглянул на номер этажа. Когда он открыл дверь, Томас понял, что они поднялись на уровень оперативного центра. Но центр располагался где-то на другом конце петлявших коридоров, а рядом с ними находилась дверь, ведущая в складские помещения Аппендикса. Хью набрал код, и замок открылся. Они вошли внутрь.
— Я долго старался не думать о том, что мы тут делали. Но это не успокаивало. И тогда я ушел. Они были рады моему уходу. После нашей ссоры с Кляйнманом в оперативном центре ты, наверное, понял причины таких разногласий.
— Вы получили красную карточку, — сказал Томас.
Шеридан улыбнулся. Он зашагал по проходу, и священник наконец понял, почему отец пришел сюда. Томас понял это, когда увидел, куда направлялся пожилой мужчина.
— Ты толковый парень.
— Тем и спасаюсь, — ответил священник. — Конечно, я не представляю себе, как вы оправдывали исследования «Седьмого сына». Но на каком-то этапе вы решили поступить правильно. Вы вышли из проекта.
