Владимир Серебряков - Лунная соната для бластера
Я об этом, само собой, знал; более того — являлся одним из постоянных клиентов «Погребца». Лучшего места, чтобы выбрать подарок для Сольвейг, мне было не найти. Да и добраться туда можно было пешком, не прибегая к услугам транспортера.
— Привет, Миша, — приветствовал меня Джерри из-за массивной дюрапластовой стойки, когда я, пригнувшись, отодвинул заслонявшую вход особенно пышную ветку шиповника. На пол слетела пара розовых лепестков.
— Сам — привет, — ответил я, пристраиваясь на табурете. Некоторые вещи не меняются. Смотрел я как-то вифильм двухвековой давности — точно такие же табуреты там были, круглые, высокие и бешено неудобные. — Слушай, ты что — нарочно эти сучья отращиваешь? Пройти невозможно.
— Ты меня расколол, — вздохнул Джерри.
— Слушай, — попросил я внезапно, — налей чего-нибудь. Только не тот крашеный спирт, который ты разливаешь по фирменным бутылкам для солидности.
Не переставая протирать стакан верхней парой рук, Джерри вытащил из-под прилавка другой, плеснул минеральной, еще чего-то из пластиковой банки, бросил льда и сунул мне под нос. Я так и не смог привыкнуть к этому зрелищу, и смотрел, как завороженный. Чудеса пластургии одновременно притягивали и отталкивали меня.
— Держи, крыша ты моя.
Я подозрительно принюхался, потом отпил глоточек на пробу. Оказалось не так мерзко, как можно было судить по виду.
— Вообще-то я не твоя крыша, — напомнил я ему.
Это была правда. Хотя официально торговля с колониями строго ограничена, и идет только через каналы Службы (а как иначе, если все лифты переполнены иммяками? И то на одной только торговле Земля оставляет при себе сотню тысяч человек ежегодно), лифт-техники и прочий голубцовый персонал ухитряются протаскивать с собой уйму всякого инопланетного барахла, пользуясь тем, что лифт жрет энергию не по массе груза, а по объему. Таможня смотрит сквозь пальцы, имея с каждого ходока солидный бакшиш. Чего только не везут… Сказать страшно. Но, так или иначе, а дела о контрабанде не подпадают под действие местного законодательства. Любой колониальщик мог израсходовать бармена на месте… если бы когда-нибудь забрел в «Погребец», или заподозрил о его существовании. А я мог смело делать вид, что Джерри не совершает ничего предосудительного.
— Мне тут товару наволокли, — похвастался Джеральд.
Я проявил вежливый интерес. Если Джерри со времени нашей последней встречи получил новую партию барахла, у него может найтись и что-нибудь для меня. А это хорошо, потому что карантин отрезал нас не только от метрополии, но и от системы лифтов, соединяющих сорок обитаемых планет Доминиона.
— М? — полюбопытствовал я невнятно.
— Слезы ангелов! — торжественно объявил Джерри. — С Габриэля! В оригинальной упаковке! Четыре ящика!
Если он хотел произвести впечатление, то облажался. Первый раз слышу и о том, и о другом. Хотя нет! Габриэль, Габриэль… Где же эта дыра?
Джерри, как мне показалось, даже обиделся немножко на мое явное отсутствие энтузиазма.
— Ты понюхай только! — Он выдернул откуда-то и сунул мне под нос полированную стальную флягу с вычеканенной фигурой архангела. Я послушно втянул в себя воздух. Спиртом не несло абсолютно, только слабый необычный аромат, который я никак не мог классифицировать — мгновение мне казалось, что пахнет сеном, в следующее — что корицей, а дальше симфония запахов унеслась в совсем уж мне неведомые дали.
— Неплохо, — согласился я. — Если и вкус такой же…
— Лучше!
Ободренный, я сделал маленький глоток. Если запах я еще мог соотнести с чем-то привычным, то вкус отказываюсь описывать наотрез. Я вернул посудину хозяину — не годится злоупотреблять дареным — и восхищенно покачал головой.
— Как тебе древесный сок? — Джеральд покачал флягу.
— Что?! — Верилось с трудом.
— Ну да. Естественный продукт. Для дерева это вроде антифриза, там у них холодно, а для человека — сам понимаешь.
Природа умеет много гитик.
И тут я вспомнил.
— Черт! — Я театрально хлопнул себя ладонью по лбу. — Габриэль! Это где институт прекурсологии, так?
— Ну да, — кивнул Джерри слегка недоуменно.
А у меня, оказывается, провалы в памяти. Габриэль — это дельта Цефея-четыре, мирок холодных пустынь на самом краю Доминиона, чуть ли не в пятнадцати парсеках от Земли. Туда добрался один из первых лифтоносцев — сотню лет летел, не меньше. Именно там располагаются два интереснейших заведения, спонсируемых все той же Службой — институт физических исследований и институт прекурсологии, чаще называемый просто Академией Предтеч.
— Слушай, — проникновенно попросил я, — а ничего по моей части тебе оттуда не захватили?
— Оттуда — нет, — Джерри виновато развел нижними руками, — а вот с Чжэнь-сюань-син…
Я попытался вспомнить, о чем мне это название говорит. А ни о чем. Украдкой состроил за спиной нужную мудру, запуская инфор в режиме справки.
Ага. Чжэнь-сюань-син — вторая от светила планета в системе оранжевого карлика Тубан (альфа Дракона, спектральный класс К0… ну, это неважно). Населена, как можно догадаться, китайцами, в основном — ссыльными. Следы деятельности Предтеч… в системе не обнаружены.
— Слушай, — Я развел руками, осознавая, что с Джерри мне в этом отношении не сравниться, — ты мне что голову морочишь? Нет там ничего.
— Теперь есть, — Джерри победно ухмыльнулся. — Ну что — берешь?
— А сколько? — Я решил поторговаться.
— Ну… простое описание тебя ведь не устроит?
— Картинку я могу из новостей выкачать, не пори ерунды.
— Тогда…
Проторговались мы с четверть часа, в результате чего мои счет усох почти до невидимости, а в моем инфоре оказался пакет данных по новообнаруженным на дальних планетах Тубана следах, предположительно, третьей волны Предтеч. Я надеялся, что Сольвейг этим удовлетворится.
— А чего тебе так приспичило? — досуже полюбопытствовал хозяин «Погребца», когда сделка была совершена. — Ты же не так давно наведывался.
Я пару минут поупирался, но Джерри был так настойчив, что в конце концов я выложил ему всю историю с карантином. Бармена, как и следовало ожидать, больше волновал вынужденный перерыв в поставках, чем судьбы застрявших в Отстойнике.
— Миш, так это надолго? — все повторял он, заглядывая мне в лицо.
Я, не удостоив его ответом, впился в стакан и задумался.
Что же творится на белом свете? Отчетливо представилось, как в пустых куполах лихорадочно копошится карантинная команда. Устанавливают дезкамеры на выходах, перекрывают вентиляцию, отсекая купола от общей системы снабжения. Спешно доставляют скафандры — не тонкие пластиковые скорлупы аварийного резерва, а настоящие вакуумные, способные выдержать то, от чего дохнет даже неимоверно живучий арбор-вирус. И все это ради того, чтобы Роберт Меррилл смог зайти к нескольким сотням обреченных переселенцев, перемолвиться парой слов с курьером и пристрелить того из милосердия. Ну не сходится тут что-то, чтоб мне налифтнуться! Уж больно неадекватны приложенные усилия видимому результату.
