Давид Константиновский - Ошибка создателя
Улетел…
Новость номер два — со мной желает поговорить Высокое Начальство.
— Соединяю! — пропела секретарша, и я услышал голос Высокого Начальства, которое с утра решило упрекнуть меня в том, что я до сих пор не уехал на ферму. Не могу сказать, будто я изменил свое твердое, как камень, решение отказаться наотрез; но именно тогда, когда следовало сказать «нет», я вдруг — признаюсь — сплоховал, стал мямлить нечто совсем неподходящее, то ли слов не подобрал нужных, то ли еще что-то, не знаю.
В общем, я уже успокаивал себя (в следующий раз откажусь любой ценой!), но потом расхрабрился и спросил, почему на меня именно пал выбор Высокого Начальства. Ответ удивил меня: Высокое Начальство аргументировало свое решение тем, что обитатели Тальменуса хотят послушать именно Фревиля — в их заявке стоит моя фамилия. Откуда такой интерес к моей персоне?
Итак, я не отказался… Настроение было испорчено окончательно. Но следующее известие — а оно-то и оказалось причиной звонка Высокого Начальства — превзошло все мои дурные ожидания.
Я тут же выбежал — именно не пошел, а побежал — убедиться во всем собственными глазами.
В кресле у стола Высокого Начальства сидел незнакомый мне человек с листом бумаги в руке. Едва поздоровавшись, я выхватил у него этот листок. «В соответствии с письмом Вашего Отдела, направляем к Вам на работу Ж. Сови…» и так далее вот что было напечатано на бумаге.
Высокое Начальство попросило приезжего подождать, и мы вышли в приемную.
— Я не посылал никакого письма! — стал я оправдываться. Но это не убедило Высокое Начальство.
— Надеюсь, вам известно, что приглашения на работу могу подписывать только я?
Однако я в самом деле не приглашал никакого Сови!
Да и в любом случае я не стал бы делать это сам, я слишком уважаю порядок в делах.
— Фревиль, вы должны выяснить, что это за история. И что бы там ни оказалось, Фревиль, вы — извините за резкость влипли. Сови был у меня в свое время на преддипломной практике. Я заведовал тогда лабораторией, как вы сейчас. Из этого вы можете заключить, что я знаю Сови, его уровень и его возможности. Позвольте известить вас: вы влипли.
Я глазом не успел моргнуть, как Высокого Начальства уже не было рядом со мной, я стоял посреди приемной… Секретарша сочувственно смотрела на меня.
Тут подошел этот самый Сови, следовало что-то сказать ему, и я, нарушая правила гостеприимства, выпалил:
— Так вы, значит, получили от нас письмо?
Он кивнул.
— На бланке?..
Он еще раз кивнул. Видимо, не из самых разговорчивых.
Я отправил его устраиваться в гостиницу — с глаз долой.
В коридоре меня догнала секретарша и сообщила, что несколько дней назад Арман взял у нее чистый бланк Отдела. Она, видите ли, решила, будто бланк нужен мне, а для меня… И так далее.
Часа полтора я совещался с Арманом и Клер. Арман с невинным лицом оправдывался тем, что если бы он не поспешил с приглашением Сови, то у нас отобрали бы ставку. Лучшая защита — это, разумеется, нападение; Арман, таким образом, не только оправдывался, но и упрекал меня за медлительность (а я и вправду не знал никого, кто мог бы прийти к нам на место, освободившееся с отъездом Берто) и, помимо всего прочего, предлагал воздать себе — хвалу за расторопность; по оценке Клер я понял, что Арман в этой истории выглядит даже мучеником — он, видите ли, поставил себя под удар, дабы помочь лаборатории и, разумеется, мне лично.
Хороша услуга!
Не называя первоисточника, я сообщил им, что у меня имеются не слишком лестные отзывы об умственных способностях Сови. Арман принялся возражать. Сови, оказывается, старый его приятель…
С ощущением полнейшей безнадежности я уныло распекал Армана, он поставил меня и лабораторию в труднейшее положение перед Высоким Начальством.
Мало того, что нас покинул Берто, — взамен явился Сови!
И еще эта история с письмом!
Затем меня навестил Сови. Длиннейшая беседа с ним… И в итоге — такое чувство, что мне осталось только покончить с собой, выбросившись за колпак Отдела, других выходов из положения я не видел.
Высокое Начальство было право — да, оно знало Сови!
Но, поскольку Сови прилетел по нашему приглашению, что я мог поделать? После романтичного умницы Берто общаться с этим типом, который займет его место, было мучительно… Битый час я объяснял Сови элементарные вопросы нашей тематики — и, я убежден, бесполезно.
Неразговорчивость оказалась единственным его достоинством.
Пока он молчал, у вас создавалась иллюзия взаимопонимания, и это рождало надежду. Но затем вы обнаруживали, что надо начинать все сначала…
Если бы я хотел набрать к себе в лабораторию пешек, рядовых исполнителей — а ведь именно это, бывает, делают те, кто боится, как бы их не обогнали собственные же подчиненные, Сови стал бы, разумеется, находкой.
Арман по сравнению с ним — гений. После разговора с Сови у вас развивалась мания величия: вам начинало казаться, что весь мир, кроме вас, непроходимо туп и не может взять в толк даже самую простую вашу мыслишку…
Обедал я — что было естественным продолжением этого дня с секретаршей Высокого Начальства.
Она позвонила мне и воскликнула:
— Ах, вы еще у себя! Я совсем не была уверена, что застану вас. Я думала, вы уже ушли обедать…
Что мне оставалось? Я пригласил ее. Клер я ни разу не пригласил пообедать со мной! Ну, и ладно. Я улетел на несколько дней к Юркову — а она тут же поехала неизвестно куда с Берто и Арманом…
За обедом я разговорился. Слишком хотелось поделиться с кем-то свалившимися с резных сторон неприятностями — и я вдруг стал распространяться о них малознакомой женщине. И вот тут мне впервые за этот день повезло. Да как! Женщина всегда женщина, и если даже вас не волнуют ее глаза или ее волосы, вы можете быть уверены в том, что душа-то у нее не менее прекрасна, нежели у первой телезвезды сезона. Я встретил доброту и отзывчивость и ухватился за них, как утопающий за соломинку.
Я успокоился.
Она уверила меня — не логикой, а глазами, интонацией, прикосновением пальцев к моей руке, — что лаборатория еще выправится и все будет хорошо.
Я поверил ей.
Даже относительно Сови она меня успокоила. Утверждала, будто ситуация не совсем безнадежная. Я стал допытываться что она хочет этим сказать? Или ей известны способы, которыми можно избавиться от приглашенного сотрудника?
— Пожалуй, — только и ответила она.
Я продолжал настаивать.
— Нет, — сказала она тогда, — это я так. Я ничего не знаю.
И замкнулась.
А когда заговорила снова — ее тон удивил меня: