Габриэль Зевин - Право на рождение. Дилогия (ЛП)
Прозвенел звонок. Я была рада, что все закончилось.
— Мисс Баланчина, — позвал меня мистер Бири. — Задержитесь ненадолго. Меня беспокоит, что мы с вами не очень хорошо начали этот год.
Я могла бы притвориться, что не слышала его, но не стала этого делать:
— Я не могу. Я опоздаю на следующий урок, а вам известно, как относятся к рецидивистам.
— Я думаю, не позвать ли Вина погулять с нами в пятницу, — сказала Скарлет. Мы ехали домой из школы.
— О-о, Вин. Он мне нравится, — сказала Нетти.
— Это потому что у тебя отличный вкус, дорогая, — сказала Скарлет и поцеловала Нетти в щеку.
Я закатила глаза к потолку.
— Если он настолько тебе нравится, спроси его сама. Почему тебе обязательно нужна я? Я же буду вам только мешать.
— Анни, — заныла Скарлет, — не будь такой дурочкой. Если мы будем только вдвоем, я буду выглядеть в его глазах странной девушкой, которая сама его пригласила. А если рядом будешь ты, то обстановка будет более похожей на обычную и дружескую.
Скарлет повернулась к моей сестре:
— Нетти, ты согласна со мной, правда?
Нетти помолчала секунду, кинула на меня взгляд и кивнула:
— Ну, если все пойдет хорошо, вам двоим стоит подать сигнал Анни, что пора уходить.
— Да, что-то вроде вот этого. — И Скарлет подмигнула мне, как героиня мультфильма, скривив половину лица.
— Действительно незаметно, — сказала я. — Вин ни за что не догадается.
— Перестань, Анни! Я должна застолбить участок, опередив претенденток. Признай, что он просто создан для меня.
— На основании чего? Ты же его едва знаешь.
— На основании того, что… что… Нам обоим нравятся шляпы!
— И он очень симпатичный, — добавила Нетти.
— И он симпатичный, — сказала Скарлет. — Клянусь, Анни, я больше тебя ни о чем никогда не попрошу.
— Ладно, — ворчливо согласилась я.
Скарлет поцеловала меня:
— Я люблю тебя, Анни! Я подумала, может быть, мы зайдем в заведение, которое держит твой двоюродный дядя, Толстяк?
— Боюсь, это не самая лучшая идея, Скарлет.
— Почему?
— Неужели ты еще не слышала? Отец нашего Мистера Совершенство — новый глава полиции.
Глаза Скарлет расширились от изумления:
— Неужели?
Я кивнула.
— Тогда нам надо найти что-нибудь юридически нейтральное, — сказала Скарлет, — что здорово ограничивает выбор мест, где можно повеселиться.
Автобус остановился на Пятой авеню, и мы втроем прошли оставшиеся шесть кварталов до моего дома. Скарлет, как обычно, шла делать со мной уроки.
Мы вошли в подъезд и миновали пустую комнатку консьержа (после того как последнего убили и его семья подала иск, правление дома решило, что не готово нести такие расходы), затем поднялись на лифте к квартире.
Скарлет и Нэтти направились к моей комнате, а я зашла к бабуле. Имоджин, бабушкина сиделка, читала:
— «Начну рассказ о моей жизни с самого начала и скажу, что я родился в пятницу в двенадцать часов ночи (так мне сообщили, и я этому верю). Было отмечено, что мой первый крик совпал с первым ударом часов».
[4]
Я не была особой любительницей чтения, но голос Имоджин был мягким, он убаюкивал, так что я обнаружила, что уже какое-то время стою в дверном проеме и слушаю. Она дочитала до конца главы (та была не особо длинная), а затем закрыла книгу.
— Ты подошла к самому началу, — сказала Имоджин мне. Она подняла обложку книги, чтобы я могла увидеть заглавие: «Жизнь Дэвида Копперфилда».
— Аннушка, когда ты пришла? — спросила бабуля. Я подошла к ней и поцеловала в щеку. — Мне бы хотелось что-то немного более энергичное, — сказала она, наморщив нос. — Девушки, пистолеты… Но это все, что у нее было.
— Дальше будет интереснее, — заверила ее Имоджин. — Надо немного потерпеть, Галя.
— Если книга будет слишком длинной, я умру, — ответила бабуля.
— Пора завязывать с черным юмором, — строго заметила сиделка.
Я взяла книгу и поднесла ее к лицу. От пыли защипало в носу. Запаху книги был соленый, с кислинкой. Обложка разваливалась в руках. Книги прекратили печатать еще до моего рождения (по причине высокой цены на бумагу). Когда-то бабуля говорила мне, что во времена ее детства существовали огромные магазины, заполненные бумажными книгами. «Не то чтобы я часто ходила по книжным магазинам. У меня были занятия получше, — говорила она с грустью в голосе. — Ах, молодость!» Сейчас почти все было перенесено на электронные носители, а сами бумажные книги были измельчены и переработаны в более нужные вещи вроде туалетной бумаги и денежных купюр. Если ваша семья (или школа) обладала настоящей бумажной книгой, к ней относились как к большой ценности. (Кстати, черный рынок бумаги был одной из сфер деятельности семьи Баланчиных.)
— Ты можешь взять ее почитать, если хочешь, — сказала мне Имоджин. — В самом деле, дальше будет гораздо интереснее.
Сиделка моей бабушки была заядлой коллекционеркой бумажных книг. Это казалось мне до смешного старомодным. Зачем человеку все эти грязные стопки бумаги? Однако для нее книги были ценностью, и я знала, что предложение почитать ее книгу было знаком уважения с ее стороны.
Я отрицательно покачала головой:
— Нет, спасибо. Мне и так приходится очень много читать для школы.
Я предпочитала читать с доски, да и не особенно любила художественную литературу.
Имоджин проверила напоследок приборы моей бабушки и пожелала нам спокойной ночи.
— Надеюсь, ты нашла Леонида, — сказала бабуля после того, как сиделка ушла.
— Нашла. — Я замолчала. Неизвестно было, стоило ли тревожить бабулю историей, где и с кем был Лео.
— Он был в Бассейне с Пирожковым и Толстяком, — сказала бабуля. — Я спросила его сегодня утром.
— И что ты думаешь?
Бабуля пожала плечами и закашлялась.
— Может быть, это к лучшему. Хорошо, что Семья заинтересовалась твоим братом. Лео тесно с нами, женщинами. Ему пора найти товарищей-мужчин.
Я покачала головой:
— Мне все это не нравится, бабушка. Пирожкову не стоит доверять.
— И все же он член Семьи, Аня. А родственники заботятся друг о друге. Так всегда было и всегда будет. Кроме того, Толстяк кажется достойным человеком, — сказала бабушка и снова закашлялась. Я налила ей воды из кувшина на прикроватном столике. — Спасибо, девочка.
— Лео говорил, что ему предлагали работать в Бассейне.
Глаза бабушки на мгновение расширились, она задумчиво кивнула.
— Этого он мне не говорил. Ну, там работали мужчины, еще более… простые, чем Лео.
— Например?
— Например… пример… Вспомнила! — Она победно улыбнулась. — Виктор Попов. Он был моим ровесником. Рост под два метра, весил сто пятьдесят килограмм. Был бы классным игроком в футбол, если бы только мог запомнить правила. Другие парни звали его Быком в лицо, а за спиной — Ослом. Если требовалось разгрузить грузовик, все время звали Быка. Вне зависимости от степени технического прогресса всегда есть нужда в тех, кто бы занимался физическим трудом.
