Александр Лонс - Завещатель
И снова гудки. Я криво усмехнулась и уставилась на все еще зажатую в руке трубку. Решила перезвонить, только ответом мне послужил автоматический голос автоответчика — «неправильно набран номер, неправильно набран номер, неправильно…» И так до тех пор, пока я не повесила трубку.
Сказать, что я почувствовала себя полной дурой, это было бы очень просто. Адрес мне ничего не говорил — проспект Маршала Блюхера, дом номер восемь. Так и есть. По указанному номеру в атласе Санкт-Петербурга ничего не значилось. Совсем. Даже дома такого не было. Проспект был, а дома — не было! Вот дом 6, а потом сразу дом 10! А где восьмой? Я почувствовала себя как во сне. Бывают такие сны — полные нелепых непоняток, странных разговоров и безумных событий. И вообще, психоневрологический диспансер — это типа поликлиники. Туда не кладут, и не увозят, а приходят на своих ногах. Так что? Она ушла на прием к участковому психиатру? Или может сама там работает? Но это — весьма сомнительно. Скорее всего, моя собеседница перепутала, и госпожу Фатум увезли в обычную психушку. В психбольницу. Вооружившись Яндексом, я одним духом нашла телефоны приемных отделений всех психиатрических больниц Питера. Что-то мне подсказывало, что это пустая трата времени — ни один из этих телефонов не имел адреса, совпадающего с накарябанным на моей бумажке.
Противное ощущение, что вся эта история — совсем не мое дело — появилось довольно быстро и уже не проходило. Ну, попала какая-то тетка в психушку. Ну, имелся ее (или не ее?) телефон у моего не в меру педантичного начальника. А я-то тут причем? Решив, что это меня не касается, я постаралась выбросить из головы все ненужные мне факты и бесполезные сведения.
Мой пес, мой старый-престарый верный Артур подошел и положил свою большую тяжелую голову мне на колено. В его слезящихся полуслепых глазах читалась такая грусть, такая тоска, что я чуть было не разревелась.
7. Феликс
Я чуть было окончательно не позабыл о Старом Доме, мимо которого иногда проходил, поскольку часто бывал на этой улице. А потом случилось так, что я стал бывать там ежедневно.
В конце девятнадцатого и начале двадцатого века в условиях экономического и промышленного роста в Белокаменной начался настоящий строительный бум, и повсюду возводились многоэтажные доходные дома со всеми удобствами. Как сообщает старый путеводитель, особенно бурным выдался девятьсот двенадцатый год, когда одних только пяти— и семиэтажных домов в Москве построили около трех тысяч. Для привлечения клиентов хозяева с архитекторами пытались разнообразно украсить парадные фасады своих домов, на дворовые же фасады с чёрной лестницей для прислуги особо не тратились. Эти добротные, солидные и, как правило, красивые здания строились во всевозможных архитектурных стилях. До сих пор, несмотря на не прекращавшийся весь двадцатый век процесс перестройки Москвы, многие из них уцелели и продолжают украшать город, будучи уже заняты под офисы, бутики, посольства и прочие разные нежилые надобности. Впрочем, иногда они и по-прежнему остаются жилыми.
Одним из таких зданий и был доходный жилой дом Я.М. Демента с одиноким рыцарем на фронтоне. Раньше был еще и второй рыцарь, но его зачем-то убрали после революции. И Старый Дом, как все его называли, остался только с одним рыцарем. Возможно, при благоприятных обстоятельствах, Старый Дом мог бы стать памятником архитектуры, но не стал, и сейчас это всего-навсего Старый Дом. А раз он старый, значит и дорогостоящий, добротный, воздвигнутый еще при царе-батюшке. И вот однажды, погожим утром, когда никого не было не только на улице, но и во дворах и школах, на первый этаж Старого Дома почти в Центре Москвы начала въезжать некая бурно развивающаяся Фирма. Для ее хозяев подстроить так, чтобы Фирма въехала именно в этот Дом, было вопросом техники, связей и взяток. Но проблему решили, и решили сравнительно быстро — за один сезон.
Сначала пришли серьезные мужчины в одинаковых синих комбинезонах и с оранжевыми надписями на спинах. Рабочие одели Старый Дом в леса. Потом отреставрировали фасад, сняв с него многолетние наслоения и искажения, и дом стал если не таким, каким он был в девятьсот двенадцатом году, то близким к этому. Второй рыцарь так и не вернулся на фронтон. Позже, когда леса убрали, несколько грузовиков завезли кучи папок, коробок, мебели и прочего офисного барахла. Завизжали дрели, застучали молотки, и другие полезные инструменты. Фирма быстро обустраивались на свежем месте, скоро все утряслось, и началась прозаическая повседневная работа. При входе появился солидный охранник в камуфляже, стены подъезда приобрели близкое к былому изящество, лестницу отмыли и сменили перила. Лифт, правда, остался прежним, но его несимпатичную сущность стыдливо прикрыли металлические панели. Мрачные квартирные двери на первой площадке исчезли и их поменяли на две легкие металлические с непробиваемым стеклом и хитрыми замками. Чуткий аборигенный пенсионер, привычно следя за происходящим вокруг, мог бы услышать, что за этими дверьми названивают телефоны, пищат факсы, шуршат принтеры, разнообразная прочая техника тоже испускает положенные ей звуки и народ изредка прохаживается из кабинета в кабинет. Но этот гипотетический пенсионер никогда бы не догадался, чем именно занимается наша Фирма. Работа кипела вовсю и, как правило, никто даже не был в курсе — что это за работа такая. Постепенно, заинтересованность к новой конторе у местных жителей сильно ослабла, а затем и заглохла сама собой. Ну, в самом деле — какой тут может быть интерес к тому, что канцелярия работает, дела идут, контора пишет и все как у классиков. Чем там занималась Фирма — никто толком не знал и не понимал, да и алчущих узнать об этом уже не находилось — спустя некоторое время интересоваться стало просто некому, ибо все население Старого Дома было куда-то выселено. Лестница оделась ковровой дорожкой, а квартиры исчезли совсем — на всех остальных этажах их тоже заменили офисы. Остались, правда, жители соседних домов, но им состояние Старого Дома было глубоко безразлично — разные фирмы и компании заняли Дом целиком, а на фасаде прибавилось табличек. Время шло, и Фирма занималась производством положенного ей нематериального продукта — из ничего делая деньги. И деньги вполне приличные.
И не надо быть Шерлоком Холмсом и патером Брауном, чтобы понять, что работал я именно в этой самой Фирме, которая так недавно вселилась в Старый Дом. Устроился туда случайно. Можно сказать — с улицы. Увидел объявление, показал то, что умею делать, и меня неожиданно взяли. Уже намного позже я узнал, что им в силу каких-то внутренних специфических проблем необходимо было срочно укомплектовать штат сотрудников. И уже после, не торопясь и со знанием дела, босс смотрел, кто есть ху, и постепенно заменял случайных людей профессионалами. Меня оставили и взяли в постоянную команду.
