Павел Марушкин - Дело серых зомби
Реакция у бойплава была великолепная: татуировщик еще только повернул голову, Шакес вообще не успел сообразить, что происходит – а он, не вставая на ноги, откатился в сторону и, взяв низкий старт, бросился к выходу. Щелк! Щелк! Сразу две стрелы с гуттаперчевыми наконечниками ударили его в спину. Арриведерчи рухнул, перекувырнулся, но тут же выхватил пистолет. Хлопнул выстрел. Татуировщик кулем свалился на пол: пуля попала точно в затылок. Тут подоспели ребята Тыгуа. На Арриведерчи навалились втроем. Он еще какое-то время сопротивлялся – пока кто-то, наконец, не угомонил негодяя. Шакес растерянно вскочил – и замер с поднятыми вверх руками: на него нацелилось сразу несколько арбалетов. В дверном проеме появился тип, размахивающий обнаженным мачете. Часовой, услыхал выстрел. У кого-то из «спортсменов» сдали нервы: боевая стрела пронзила его насквозь.
Посланные в часовню сработали как надо. Приволокли связанного по рукам и ногам радиста. Опять знакомая физиономия: майор, он же – шкипер с «Арлекиновой рыбы». При виде меня он чуть заметно усмехнулся: мол, надо же, как в жизни бывает. Арриведерчи и Шакеса скрутили и усадили спиной к алтарному возвышению. Итог: четыре трупа, четверо пленных. Из наших не пострадал никто. Победа?
– Набери воды, – приказал Тыгуа одному из своих парней, и получив требуемое, выплеснул все в физиономию Арриведерчи. Тот нехотя разлепил глаза.
– Зачем убил? – учитель кивнул на неподвижное тело татуировщика. Вокруг головы его расплывалась кровавая лужа. Бандит скривил губы в усмешке.
– Ошибся…
– Врешь!
Бойплав без труда выдержал его взгляд и ничего не ответил. Наглый сукин сын. Но смелый, это у него не отнимешь. Зато Шакес явно сделан из другого теста: подбородок дрожит, глаза испуганно мечутся с одного лица на другое. При виде меня он совсем сник.
«Капитан команды» перебросился парой слов с учителем, шагнул к дверному проему, направил в небо вощеный картонный цилиндр и потянул шнур. Зеленая сигнальная ракета рванулась сквозь струи дождя. «Все в порядке, пакуйте пленных». Если бы требовалось подкрепление, дали бы красную. Ко мне подошел Тыгуа и, глядя куда-то в сторону, сказал:
– Значит, так, Эд… Мы их сейчас увезем. Если тебе надо что-то узнать – спрашивай…
– Увезете? – надо сказать, я ожидал чего-то подобного, но все же рассчитывал, что времени будет больше. – На спортивную базу, да? Выпытывать тренерские методики?
– Ага. Типа того.
– Ну-у… Вопросов-то немало накопилось… – протянул я задумчиво.
– А ты кратенько так сформулируй. Самую суть. Пяти минут тебе хватит?
– Час, не меньше, – твердо ответил я. – Скорее всего, даже два.
Он досадливо крякнул.
– Извини, не получится.
– Учитель, мы с вами вместе пробирались через восставшую Стигию. Вместе плыли на корабле в компании уголовного отребья. Про плавучую крепость я вообще молчу… Вам не кажется, что теперь напускать таинственность, как бы это выразиться… Малость смешно? А его показания мне нужны, понимаете? Помимо прочего, этим делом заинтересовался Его Величество.
Тыгуа долго молчал, о чем-то сосредоточенно размышляя.
– Хорошо, – неожиданно сказал он. – Ладно. Только вот что, Эд. Придется тебе завязать глаза. Потерпишь? И на обратном пути, кстати, тоже.
– Нет проблем.
Глава 26
Точка в расследовании
– В общем, конечно, история нетривиальная, хотя и не столь загадочная, как представлялось вначале, – я отхлебнул из бокала. Шерри-бренди у посла был отменный. На столе чуть слышно шуршал фонограф. Я старался говорить прямо в латунный раструб – так запись получалась лучше.
– Значит, Ирокко… – задумчиво произнес Грей.
– Да. Отношения Ирокко и Пацифиды никогда не были особенно теплыми, но до открытой вражды дело доходило редко – последний раз это случилось около ста лет назад, вы знаете – Война Пяти Княжеств…
Он кивнул.
– Большая часть территории Ирокко – горные районы; а между горцами и жителями равнин всегда существует некая напряженность. По-моему, это всеобщее правило, вроде гегельянского принципа противоположностей. Верно не только для нас, но и для любого из миров спектра ван Верде…
Посол кивнул.
– Ирокко вообще – очень своеобразная держава: в чем-то его законы дозволяют предельную неформальность, в чем-то, наоборот, весьма жестко регламентируют. Последнее, в частности, касается взаимоотношений полов. Молодой Шакес, отправляясь в путешествие, этого не знал. Думаю, он был очарован кажущейся простотой тамошних нравов, а когда его прихватили, испытал настоящий шок.
– Сексуальный скандал? – поднял бровь посол.
– Он был не слишком откровенен в этой части истории – что само по себе кое о чем говорит. Полагаю, да. Нечто неприглядное. Наказания у горцев весьма суровы, и когда ему предложили выход из положения, уцепился за него руками и ногами…
– Что ж. Классическая вербовка. Но это кнут, а пряник? Деньги?
– О нет, не только! На самом деле, звонкая монета тут вовсе не главное! Наш мир вообще экзотичен для любого представителя Метрополии, а Ирокко в некотором роде – квинтэссенция. Своеобразная медицина, извращенная этика, положенная в основу самого государства, необычные методики… Шакес был большой охотник до тайн и загадок. Его поманили некими эзотерическими умениями, местной философией. А ведь он талантлив! Его ораторские, лидерские способности как нельзя лучше совпали с новыми знаниями…
Пожалуй, можно назвать его профессиональным гуру. Такому, оказывается, учат. Как привлекать к себе фрогов, да и людей тоже, как ими манипулировать – и даже как извлекать из таких манипуляций особое, утонченное удовольствие… Ну, и банальная власть, конечно. Самое сладкое для таких мистериальных подонков, как он, – власть над другими.
– Промывка мозгов.
– Она самая. У него здорово изменились приоритеты: с Ирокканских гор спустился совсем не тот фрог, что некогда отправился в загадочный край. Он много путешествовал по стране. Заполучил в свое распоряжение бродячий театр… Именно заполучил, хотя мог бы просто купить все необходимое – шатер, реквизит, нанять сколько угодно известных актеров. С деньгами у него проблем не было, как понимаете. Но его разум уже был отравлен этими странными идеями. Сперва он подвизался в качестве иллюзиониста – с несколькими весьма эффектными номерами, потом, шаг за шагом, заманивал в свои сети коллег – пока те на полном серьезе не стали считать его просветленным, мессией. Они были готовы на что угодно ради него.
– Секта…
– Да еще какая. Полностью подчиняет личность, высасывает ее, как паук муху, причем исподволь, незаметно. Одна моя знакомая, актриса… Она некоторое время провела там: играла в спектаклях-мистериях, ей очень нравилось. Считала коллег безвредными чудаками. Думаю, ей просто повезло – общение было недостаточно долгим… Ладно, возвращаясь к предмету: мало кому столь же удобно шпионить, как владельцу бродячего театра. Ему не нужно оправдывать свои перемещения по стране. К тому же фроги, причем весьма высокопоставленные, такие же охотники до зрелищ, как и простая публика, – у них это в крови. Шакес долгие годы был, наверное, самым успешным проектом ирокканской разведки. И вот как-то раз, во время очередного вояжа, его занесло на виллу кронпринца. Это случилось четыре года назад. И вот, когда он увидел, в каком состоянии находится Его Высочество, понял, что с ним такое, в его голове родился план. Одним из аспектов его мастерства были перевоплощения. Речь не о чем-то мистическом, а о вполне материальных умениях: копировать голос, манеры, походку… Болезнь Альцгеймера штука страшная, вы знаете – даже в Метрополии с ее развитой медициной она неизлечима. Поэтому, кстати, королевская секретная служба и не присматривала за принцем столь тщательно: как возможную угрозу трону Альфусто Аламбасто не воспринимали. То, что его можно попросту подменить, никому и в голову не приходило… Кроме Шакеса. Он мог бы стать настоящим злым гением Пацифиды. Конечно, Его Величество всеми любим и уважаем, государственная машина отлажена, но… Шанс у него был.
