Кира Измайлова - Футарк. Второй атт
Явившись в участок, я попросил проводить меня к инспектору. Меня здесь давно и хорошо знали (казалось бы, не тот факт, которым следует гордиться порядочному джентльмену, но сейчас я этому радовался), поэтому лишних вопросов задавать не стали.
А вот новый обитатель бывшего кабинета Таусенда меня удивил.
– Вы?! – воскликнули мы в один голос, и невысокий, похожий на растрепанного галчонка инспектор кинулся пожимать мне руку. Ну, Таусенд, не мог не переврать фамилию!
– Откуда вы здесь взялись, мистер Кин? – спросил он.
– Вообще-то я тут живу, – усмехнулся я. – А вас каким ветром занесло в нашу глушь? Вы же, кажется, собирались открыть частное детективное агентство с таким звучным названием…
– Я и открыл, – вздохнул Мэтт Пинкерсон, с которым мы познакомились в Лондоне, и жестом предложил мне присаживаться. – Да только не по мне это дело оказалось.
– Что такое? Клиентов не было?
– Были, как не быть, – повел он острым носом. – Но… знаете, мистер Кин, попалась мне пара дел с душком, тут-то я и понял, что здесь кто платит, тот и прав. И никаких там… – Пинкерсон помахал рукой в воздухе, – идеалов.
– Да, вы же хотели стоять на страже справедливости и закона, – кивнул я.
– Вот-вот. А какая уж тут справедливость… Ну и… восстановился на службе. В Лондоне остаться не вышло, куда уж мне, но вот тут оказалось вакантное место, я и поехал. Лучше, как говорится, быть инспектором в Блумтауне, чем постовым в Лондоне!
– Понятно… – протянул я.
– А вы, собственно, по какому вопросу? – вдруг подобрался Пинкерсон.
– По личному, – серьезно ответил я. – Дело касается трагической кончины миссис Флип.
– Почему это вы вдруг заинтересовались? – нахмурился он.
– А вы не в курсе? – приподнял я брови. – Мы родственники. Правда, дальние… очень дальние. К счастью.
– Поясните-ка, – потребовал инспектор, хватая какой-то обрывок бумаги и карандаш.
– М-м-м… Мой дядя Эдвард женат на Памеле Флип, – коротко проинформировал я. Вдаваться в то, в какой степени родства находимся мы с Эдвардом, мне не хотелось. – Они живут в Австралии. Насколько мне известно, миссис Флип намеревалась навестить дочь.
– А, вот оно что! – Пинкерсон черкнул что-то на бумажке и снова посмотрел на меня. – Но у вас-то какой интерес в этом деле? Покойная миссис вам ведь не кровная родственница, да и вообще… Или это вдовец вас прислал? А этот мистер Флип… скажем так, он пользуется всеми возможностями, чтобы затянуть решение вопроса о вскрытии. А время-то, сами понимаете, идет! А я настаиваю! А он говорит, что это богопротивно! И как прикажете работать в таких условиях? Теперь и вы станете меня убеждать, что почтенных леди кромсать не положено?
– Нет, – вздохнул я. – Я по другому поводу. Видите ли, мистер Флип, насколько мне известно, обвинил в гибели супруги одного молодого человека…
– Ага, некого Сирила Кертиса, своего секретаря, – вставил инспектор, пошуршав разномастными листочками. Надо ему подарить гроссбух на Рождество… – И что?
– Это мой кузен, – терпеливо сказал я.
– Тяжело, наверно, приходится с такой толпой родни, – сочувственно произнес Пинкерсон.
– Не то слово! – с чувством ответил я. – Особенно с такими, как Сирил.
– Да уж, отзываются о нем не слишком лестно, – усмехнулся инспектор, снова поворошив бумажные завалы на столе. – Сами смотрите: пил, дебоширил, водил автомобиль в нетрезвом виде и задавил овцу, а потом врезался в изгородь…
– Так вот где он фару разбил! – вырвалось у меня.
– Ага, ага, – покивал Пинкерсон. – Родители незамужних девиц на него жалуются… мужья, впрочем, тоже жалуются. Играет на деньги. Розыгрыши дурацкие устраивает. Священника вот напугал…
– Когда?! – вырвалось у меня. Об этих похождениях кузена я ничего не знал. – И каким образом?!
– Каким именно образом ему удалось это подстроить, не могу сказать, – ответил инспектор, – но, во-первых, почерк определенно Кертиса, во-вторых, он сам сознался, только отказался говорить, как именно провернул явление привидений бедному пастору. Ну что вы так смотрите? Этот ваш кузен у меня тут намедни часа два во всех грехах каялся, не хуже, чем в исповедальне!
– Я его прибью… – тихо сказал я и мысленно добавил: «А Хоггарта опять на кактус повешу! На месяц! Но когда они успели договориться и, главное, что Сирил Хоггарту пообещал?!»
– Да ладно, – отмахнулся Пинкерсон. – Ну побегал пастор с крестом и святой водой среди могилок, размялся… Не помер же никто!
– Кроме миссис Флип. Сирил ведь под подозрением, так?
– А-а-а, вы об этом… – Он почесал кончик носа и искоса посмотрел на меня. – Это я Кертиса припугнул просто. Может он того, уймется немножко, пора бы уж… А что, я переборщил маленько? Раз уж вы приехали?
Я вытер холодный пот со лба.
– Так вы его не подозреваете в убийстве? – слабым голосом спросил я.
– Нет, что вы, – фыркнул Пинкерсон. – Только вы ему об этом не говорите. Пускай побоится еще чуток, таким парням это полезно.
– Ладно, не скажу, – выдохнул я с облегчением. Сирилу и вправду не мешает прочистить мозги, и инспектор явно справлялся с этим куда лучше меня! – Но что же тогда случилось с бедной женщиной? Ее вправду отравили?
– А это пока неизвестно. Говорю ж, не дает вдовец согласия на вскрытие. А я разрешения на похороны не дам, пока он не согласится, – добавил полицейский непримиримо. – Потому как дело темное. По показаниям Кертиса и мисс Пайплс – вроде бы и похоже, что даму чем-то траванули. Посинела, задыхалась, хваталась за горло – есть такие яды, которые дыхательные пути парализуют… – Пинкерсон постучал по толстенной книжке с непроизносимым названием. – Вот, у доктора взял, еле продрался, сплошная латынь! Но суть уловил.
Я с уважением посмотрел на огромный том, а потом на инспектора. Он же вскочил и начал ходить взад-вперед по кабинету, заложив руки за спину.
– Еще, может, с сердцем чего случилось, – продолжил он. – Но их доктор клянется, что миссис была здоровее вола. Либо ее задушили, – неожиданно закончил Пинкерсон.
– Как?! – поразился я. – Никто ее не душил, там же полный вагон свидетелей!
– Ну а что, – совершенно серьезно произнес инспектор. – Если вон пастор за привидениями гоняется, а они в него снежками кидают, так почему призрак человека задушить не может?
Я поморгал. Нет, он действительно был абсолютно серьезен!
– Но эту версию я уж так придумал, – сказал Пинкерсон, насладившись выражением моего лица, – для тренировки воображения. Хотя отбрасывать не стану до последнего… С другой стороны, если б ее душили, остались бы следы на горле, а их нет. А с третьей – если душил призрак, то какие после него следы-то?
