Инна Кублицкая - На тихом перекрестке
Она хотела поделиться впечатлением, но какой-то неясный шум за дверью, на лестнице, насторожил.
— Ты никого не ждешь? — спросила она Майка. — По-моему, за дверью кто-то стоит…
В этот момент дверь отскочила в сторону, выбитая мощным ударом, и Занни даже испугаться не успела, как в комнату ворвались полицейские.
5
Исчезновение девочки было замечено уже минут через двадцать. Еще полчаса ушло у сестер-воспитательниц на то, чтобы проверить все укромные местечки на территории приюта, где так любят прятаться дети; после этого сообщили в полицию. Полицейские прежде всего проверили, какие автобусные маршруты проходят рядом с приютом. Запросили диспетчеров; те в свою очередь запросили работающих в эту смену водителей — и автобус, в котором Занни добралась до центра Корисы, был обнаружен. Водитель описал место, где высадил девочку. Связались с полицейским участком, на территории которого находился указанный дом, объяснили ситуацию и дали приметы. Почти в это же время в участок позвонила какая-то престарелая желчная дама и потребовала утихомирить соседа сверху: он привел к себе девицу, а теперь они кричат друг на друга и даже, похоже, дерутся. Дама назвала адрес — тот самый дом, куда, по словам водителя, вошла девочка.
Патруль прибыл на место тихо, без сирен и мигалок. Терпеливо поджидавшая дама открыла дверь в подъезд и указала квартиру, в которой якобы была драка.
Но за дверью было тихо. Там разговаривали двое, но тон разговора был вполне мирным. Полицейские не могли разобрать слов, хотя один из голосов показался детским. Дверь вышибли, и глазам патрульных представились встрепанный помятый Майк, благоухающий дешевой анисовой водкой и не менее дрянным кофе, и тоненькая хрупкая девчушка с надтреснутой чашкой в руке. Чашку немедленно отобрали, жидкость из нее слили на предмет лабораторного исследования, Майк же мигом оказался в наручниках.
В просвете между фигурами полицейских то и дело мелькало злорадное лицо дамы в бигуди — ее розовое кимоно просто невозможно было оттеснить от двери. «Совращает малолеток!» — слышался ее торжествующий голос, так она комментировала ситуацию выглянувшим на шум соседям.
Занни пыталась протестовать, но ее попросту не слушали, а вскоре и вовсе увели вниз, посадили в машину и отвезли в участок. Здесь сопровождавшая ее женщина в форме замешкалась. Ей представлялось совершенно невозможным оставить девочку сидеть в компании задержанных пьяниц, наркоманов и проституток. Впрочем, эту проблему решили быстро: дежурный открыл дверь в кабинет начальника — его пока не было, но он вот-вот должен был подъехать.
Занни прошла в глубь кабинета и села в лейтенантское кресло; полицейская дама села в кресло напротив. Девочка настороженно оглянулась, потом, приняв решение, облизнула губы и обратилась к ней:
— Простите, мне хочется пить. У вас не найдется молока?
Женщина внимательно посмотрела на нее.
— Конечно, деточка, — сказала она, — сейчас принесу.
И вышла, не забыв запереть за собой дверь. Оставшись одна, Занни набрала нужный номер, быстро отыскав его в списке служебных телефонов под стеклом. Занни повезло — трубку подняли после второго гудка.
— Алло? Слушаю! — голос инспектора Коэна был бодр.
— Добрый вечер, я вас не разбудила, извините, что так поздно, это Занни Шевальер! — на едином дыхании выпалила Занни.
— Занни? — голос Коэна стал напряженным. — Что случилось?
— Я втянула Майка Касслера в жуткую историю, — невинно призналась Занни, одновременно поглядывая в просвет жалюзи на стеклянной двери кабинета. — Помогите ему, пожалуйста.
— Где ты, Занни? — голос Коэна был строг, но внушал спокойствие.
— В полицейском участке, — ответила она.
— Номер участка?
— Я не знаю… Это недалеко от Большого моста.
— Двадцать шестой, — понял Коэн. — Что вы там натворили?
Сквозь щели в жалюзи Занни увидела, что женщина-полицейский возвращается с пакетом в руке.
— Я не могу больше говорить, — быстро сказала она. — Пожалуйста, помогите!
Занни бросила трубку и отвернулась к полке с книгами. В глаза ей бросилось слово «малолетних». Занни подумала, что эта книга может относиться и к ней, сняла ее с полки. Но открыть не успела — щелкнул замок, и женщина вошла в кабинет.
— Вот молоко и булочки, — сказала она, ставя пакет на стол. — Через пятнадцать минут за тобой приедет сестра Жанна.
Занни кивнула, вынула из пакета бумажный пол-литровый кубик с молоком, надорвала зубами. Женщина предложила пластиковый стаканчик, но Занни предпочла пить прямо из упаковки.
— Когда меня будут допрашивать? — спросила Занни между двумя глотками.
— Завтра, — ответила женщина. — Точнее, уже сегодня утром. Тебе надо успокоиться и поспать.
— Я спокойна, — сказала Занни. — И я хотела бы, чтобы меня выслушали прямо сейчас.
— Сейчас никто не будет с тобой разговаривать, — наставительно сказала женщина. — Детей, выступающих в качестве потерпевших, можно допрашивать только в присутствии хотя бы одного из родителей, поручителя, детского психиатра или адвоката из комитета по надзору за правами несовершеннолетних.
— Моих родителей убили пять лет назад, — сказала Занни, жестко глядя на женщину. — На озере Сент-Этьен. Может, слыхали?
Женщина ахнула, и официальность полицейской служащей мигом сменилась неподдельным участием.
— Ах! А что убийцы? — спросила она. — Их поймали?
Занни только пожала плечами и замкнулась — так бывало с ней всегда, когда ее расспрашивали о том времени.
Она молча допила молоко, гадая, кто явится раньше: сестра Жанна или старший инспектор Коэн. Монахиня сразу потащит ее обратно в приют. Но Занни просто необходимо поговорить с Коэном — ведь иначе Майку могут предъявить бог весть какие обвинения. Занни решила: если монахиня появится раньше, придется устроить что-то вроде истерики. Утихомирят ее не сразу, какое-то время удастся выиграть, а там, глядишь, и Коэн появится.
Однако устраивать спектакль ей не пришлось — Коэн приехал первым. Но прежде чем он подошел к Занни, его перехватил один из полицейских и долго говорил с ним о чем-то. А тут и сестра Жанна подоспела. Ее тут же вовлекли в разговор, и по реакции монахини Занни поняла, что ей наговаривают разные ужасы.
Женщина, опекавшая Занни, отвлеклась на коллег и сестру Жанну. Занни решила, что не стоит туда пялиться, лучше проявить выдержку. Она опустила взгляд и, наконец, прочитала название книги, которую недавно сняла с полки. Это был сборник законов, касающийся прав малолетних. Занни подумала, взвесила книгу на руке и решительно засунула за ремень джинсов сзади, под куртку. Стало неудобно сидеть, и она распустила ремень на пару дырочек. Потом подошла к жалюзи и посмотрела в щель. Коэн покачивал головой. Похоже, ко всему, что ему рассказывали, он относился более чем скептически. Интересно, чего они ему такого наговорили?
