Марк дель Франко - Лишенное формы
— Спи, — сказала Бриаллен.
И я уснул.
Глава 17
Очнуться заставило настойчивое, непрерывное попискивание. Смутно помнилось, что я махнул рукой и сбросил на пол будильник. Мысль эта разогнала остатки сна, но не заставила встать. Тело ощущалось чугунной гирей. Попискивание прочистило голову, задало мыслям четкий ритм. Теперь я узнал звук. Не будильник — пищал монитор сердечной деятельности. Я сделал над собой усилие и поднял веки.
На потолке — то же старое акустическое покрытие. Над головой у меня кто-то, очевидно тошнотворно бодрый и жизнерадостный, приклеил стикер с ухмыляющейся желтой физиономией. Рядом со мной, свернувшись в клубок и приткнувшись бочком, спал Стинкворт. Я ощущал исходящую от него целительную сущность. У кровати, в кресле с виниловым покрытием, сидела Бриаллен. Она тоже спала. Там, в форте, мне не померещилось. Кожа у нее была бледнее обычного, а волосы совсем седые.
Монитор снова запищал. У изголовья кровати стояла капельница с несколькими подвешенными пакетиками. Отходившие от них пластиковые трубочки змеились, переплетались и исчезали под тампонами на моей руке. Фиксирующее устройство на правой ноге придавало покрывалу сходство с заснеженным холмиком. Моя левая рука пребывала в гипсе. На окне — лиловые шторы, на входе — занавеска цвета укропа. Применив дедуктивные способности, я дал себе ответ на очевидный вопрос — это мемориальный госпиталь Авалон.
На тумбочке стояла ваза с букетом черных роз. Осторожно, стараясь не побеспокоить Стинкворта, я потянулся за карточкой. На передней стороне еще одна улыбающаяся физиономия с двумя черными Х вместо глаз и высовывающимся изо рта языком. Я перевернул карточку.
Дорогой Коннор. Не умирай. ХХОО. Мирил. P.S. А ты совсем неплохо разобрался с концом света.
Я улыбнулся. Похоже, догадка насчет тошнотворно бодрого и жизнерадостного существа не оправдалась. Я положил карточку на тумбочку, но промахнулся, и она слетела на пол. Поднимать ее у меня не было сил.
— Пора бы нам прекратить такие встречи, — сказала Бриаллен.
Я с трудом открыл глаза и посмотрел на нее. Она села чуть выше, но даже продолжительный сон не стер с ее лица следов усталости.
— Как Мердок?
— С ним все в порядке. Он двумя этажами ниже.
Я нахмурился. Обычно людей в Авалон не принимали.
— Почему он здесь?
— Негативная реакция на энергетический шок. У него что-то с сущностью. Но сейчас уже легче. Только ничего не помнит с того момента, как оказался в форте. Не хочешь рассказать, что случилось?
— Сначала ты расскажи мне об остальных.
Бриаллен слегка наклонилась вперед.
— Шай в тяжелом состоянии, но идет на поправку. По крайней мере в физическом отношении. Когда его доставили сюда с Касл-айленд, он очнулся и закричал. Очевидно, в какой-то момент он потерял сознание, а потом память начала возвращаться. Похоже, он присутствовал при убийствах. Гиллен обнаружил следы чар обладания.
— Тогда картина проясняется. Я никак не мог понять, что его связывает с происходящим. Должно быть Гетин использовал парня для поисков жертв и подхода к Коркану Сидхе.
Бриаллен согласно кивнула.
— Шай винит себя в случившемся, но, по правде говоря, он был бессилен.
Бедняга Шай. Оставалось только надеяться, что у него достанет сил справиться с потрясением и жить дальше.
— Что с Корканом?
— Говорят, ему значительно лучше. Лучше даже, чем раньше. Ритуал определенно подействовал на него положительно. — Она вздохнула.
— Кива погибла.
Бриаллен взяла меня за руку.
— Нет, милый, не погибла. Она жива. Прочему ты решил, что она погибла?
Мне сразу стало легче.
— Я, кажется, видел, как ее унесло куда-то. А что она сама говорит?
— Говорит, что накрыла форт защитным барьером, что остановить заклятие.
— Вот как?
— Вот так.
Я кивнул. Кива скромничает, хм, что-то новенькое.
— Ладно. Что со мной?
— Посмотрим… разрыв селезенки, повреждение легкого, разрыв коленных связок, рука сломана в трех местах, сотрясение… — Она улыбнулась. — Ты несколько дней пролежал без сознания. Достаточно сказать, что сейчас ты жив, и это уже хорошо.
Я промолчал. Меня вдруг переполнили чувства. Кровь бросилась в лицо. Не хватало только пустить слезу перед Бриаллен.
— Послушай… мои способности… вернулись. Потом они снова ушли. Моя сила была со мной, и все равно я… не смог…
Она погладила меня по руке.
— Смог. Ты одолел ту тварь, предотвратил катастрофу. Благодаря тебе все отделались относительно легко.
— Относительно.
Она закатила глаза.
— Прекрасно. Но спорить с тобой сегодня я не буду.
— В самом конце… это действительно была ты?
Бриаллен откинулась на спинку кресла.
— И да, и нет. Твой призыв сорвал дверь в моем святилище. Я понимала, что не успею к тебе вовремя. И послала свою сущность. Столько, сколько смогла.
— Я едва не убил тебя, да?
Она улыбнулась.
— Не хочу врать. Я очень многим рисковала. Отдала тебе почти все. Но, как видишь, ты меня не убил.
— А луна? Я видел полную луну. Как тебе это удалось, если ты была в трансе?
Бриаллен как-то странно посмотрела на меня.
— Это не бред. В небе была полная луна. Горгулья сказала, что это не моя луна. Поэтому я и вспомнил о тебе. Решил, что ты ее показала.
Она покачала головой.
— Я не знаю, что ты видел. Ты попал в пространственную воронку, и где находился на самом деле, этого никто не знает. У Колеса свой ход, Коннор. Откуда горгулья узнала о Силе Луны, я понятия не имею, но рада, что она дала тебе подсказку.
Мы замолчали. Разговор о луне вернул меня в форт. Я вспомнил фейерверки, вспомнил кружащий рой флитов, вспомнил мелькнувшую тогда мысль, что это все мне знакомо. У Мирил было пророческое видение, она узрела конец — убитых и раненых. Но нечто подобное я и сам видел раньше. Какие-то короткие, как отдельные кадры, вспышки. Свет. Меч. И одноглазое чудище. Значение этих видений дошло только теперь.
— Мне все это уже снилось. Ну, не совсем все. Но многое. А вот понять не сумел. Как ты и сказала, я не Сновидец. Мне являлось будущее, но я осознал это лишь сейчас, а раньше принимал за кошмары.
Бриаллен слегка склонила голову и поджала губы.
— Может быть, эта загадочная штука у тебя в голове направляет твои способности в иное русло.
— Я не хочу ничего нового. Я хочу, чтобы все было по-старому.
Она вздохнула.
— Когда-нибудь, Коннор, ты еще порадуешься новым поворотам жизни. Я, со своей стороны, желала бы новизны.
