Ольга Новицкая - Две недели (СИ)
— Александр.
Услышав столь официальное обращение, Игорь решил, что грядет большой разговор, и навострил уши.
— Александр, вы понимаете, что это исключено?
Тон Розенталя, обычно дружелюбный и веселый стал жестким и холодным, словно Богданов попросил его дать продать наркотики.
— Это всего на пять минут, — тон Богданова в твердости не уступал.
— Александр, я всегда относился к вам с искренним уважением, и никогда бы не подумал что вы, зная мою семью, обратитесь с подобной просьбой. Честь имею.
— Горохов убит, — быстро сообщил Богданов, не успел Розенталь встать со стула.
Новость произвела должное впечатление — Ярослав Викторович передумал вставать и, приходя в себя, отпил чаю.
— Не хотел говорить, но Аркадий знал про сыворотку, и, по всей видимости, проболтался о ней, хотя из дома ее не выносил. Могу спорить, он просто упомянул о том, что вы сделали потрясающее открытие, а уж вытянуть из него подробности проще пареной репы, вы же знаете его наивность, — торопливо привел свои доводы Богданов.
— Но причем тут Ирочка? — воскликнул Ярослав Викторович. — Вы же знаете, как она отреагирует на вопросы не связанные с ежедневными событиями. Бедная девочка будет сама не своя несколько часов.
— А у меня имеется труп бедного мальчика с трихомонозом, — стоял на своем Богданов. — И он будет мертвым еще очень долго.
— Александр, если вы намекаете, что это Ирочка взяла сыворотку, или впустила вора в дом, то это чушь несусветная. Вам известно, как она реагирует на посторонних.
— Ну тогда поищем другого подозреваемого, — начал закипать Богданов. — Аркадий был в санатории, остаетесь вы, Анна Степановна или ваши университетские друзья. Кого из них допросим первым? Вас с Анной Степановной я исключаю, так как ваш единственный отпрыск приболел по той же причине, по которой умер Горохов.
— Что вы сказали? — тихо уточнил Розенталь и Богданов, предупредив о конфиденциальности, вкратце изложил события, связанные со знаком Васнецова.
По мере рассказа Розенталь становился все задумчивее, лицо его бледнело, а по окончании он только и смог, что залпом допить чай.
— Какая же это сволочь, — с чувством выдавил Ярослав Викторович. — Простите, Данечка. Теперь передо мной неприятнейшая дилемма, не оказать помощь в поимке убийцы или подвергнуть известному риску душевное здоровье несчастной девочки, которой и так в жизни сильно не повезло.
— Чего это не повезло? — удивился Богданов. — Живет в хорошем доме, овладевает навыками выживания, вон, даже разговаривать начала.
— Саша! — прикрикнул Ярослав Викторович. — Вы сами когда-нибудь пробовали побыть олигофреном с жесткими психологическими отклонениями?
— Сколько раз, — бодро заявила Даня.
Игорь ожидал ругани Богданова, но вместо этого засмеялся Розенталь.
— Данечка, боюсь, что Саша вам это еще припомнит, — предупредил он, шутливо погрозив девушке пальцем, и, подумав, принял жесткое решение. — Похоже, жребий брошен, но у меня имеется три условия. Первое, Игорь во время беседы будет в другой комнате, второе, вести беседу с Ирочкой будет Даня, пусть и в вашем присутствии, и третье, с вами в машине я не поеду. Уж простите, Саша, но нервы у меня уже не те.
Условия были приняты. Пришлось подождать, пока Ярослав Викторович поймает машину, но, спустя каких-то полчаса, все прибыли к Дому Ученых.
— На фига ты-то поперся? — спросил Богданов у Игоря. — Все равно в соседней комнате торчать будешь, на участие в допросе даже не рассчитывай.
— Знаю, но мне тоже интересно, — упрямо заявил Игорь.
— Нет, ну тебя точно Данька покусала, — проворчал Богданов. — Колись давай, ведь покусала?
— Нет пока, — с сожалением призналась Даня и тут же оживилась. — А что, можно?
— Дело закроем, и можешь его загрызть. Только не сильно, что б к понедельнику был как новенький.
Тут он повернулся к Игорю и пояснил.
— Просто она вервольф.
— Да ну вас.
В квартире Игорю велели сидеть на кухне и подслушивать как можно тише, Богданов с Даней были усажены на диван, а Ярослав Викторович отправился договариваться с Ирочкой.
Вскоре вошла Ирочка, испуганно посмотрела на гостей и замерла возле дивана, неловко теребя подол цветастого платья.
— Привет, — помахала ей Даня, и девушка в ответ нерешительно улыбнулась.
— Красивое платье, — продолжила Даня. — А юбка кружится?
Ирочка улыбнулась шире и неуклюже крутанулась на месте, отчего юбка чуть приподнялась.
— Я так не могу.
Для демонстрации Даня встала и покрутилась. Джинсы, естественно, таким «колоколом» не взвились, но от ее попытки Ирочка тихо захихикала.
— И туфельки красивые, прямо взрослые.
Ирочка выставила вперед ногу, демонстрируя лакированную туфельку на ремешке.
— Ты теперь, наверняка, мальчикам нравишься, — сказала Даня, сев на место, и Ирочка смущенно покраснев, кивнула.
Тут уже Богданову пришлось встать, не делая резких движений, и тихо вытолкать из комнаты покрасневшего от бешенства Ярослава Викторовича.
Даня тем временем продолжила наступление.
— Красивый, наверное?
Ирочка опять кивнула.
От порога Богданов скорчил Дане рожу, приказывая продолжать допрос, но все идеи, как назло, вылетели из головы. Пришлось ему самому, порывшись в кармане, и получив, пусть неохотное, согласие Розенталя, выудить несколько карамелек и двинуться в атаку.
— Ты совсем большая стала, — сообщил Богданов, усаживаясь на свое место. — На, будешь?
Схватив конфету, Ирочка быстро сдернула фантик и сунула ее в рот. На лице девушки расплылось выражение блаженства, а Розенталь невнятно проворчал о порче зубов.
— Ириш, а у твоего кавалера волосы как у меня?
Ирочка показала жестами, что волосы у кавалера длинные, до плеч. Еще ремешок на лбу.
— Круто, — одобрил Богданов. — Он тебе поэтому понравился?
Вот тут случилось то, что происходило в этом доме от силы пару раз в неделю — Ирочка добровольно заговорила.
— Он мне песенки пел. И на гитаре играл как Аркаша, — невнятно пробормотала она.
— И имя у него красивое такое — Вова, — с каменным лицом и натянутой улыбкой проговорил Богданов.
— Вова, — подтвердила Ирочка, беря с его ладони еще одну конфету.
— Он тебе за песенки нравится? — тут уже Ярослав Викторович сообразил, что его племянница ухитрилась непонятным образом влюбиться, и тихо вмешался в разговор, игнорируя зверский взгляд Богданова.
— Нет, — замотала головой Ирочка. — Он целовался, — сообщила она смущенно, но гордо. — И вот так делал, вот так!
