Джим Батчер - История Призрака
Однако защитные заговоры тоже требуют ухода. Их надо регулярно подпитывать энергией, которая в свою очередь тоже должна защищаться от солнца. С простыми убойными заклятиями вроде моих оберегов, действовавших наподобие минных полей, возни меньше. Однако перед входом в убежище я таких не обнаружил, что неудивительно. Мало кто устроит пикник под мостиком пешеходного перехода, но это все-таки Чикаго, и мало ли кто случится здесь на протяжении дня. Обугленные трупы совершенно случайных людей наверняка привлекли бы к себе внимание властей, а может, и Белого Совета. Серое Привидение не производило впечатления идиота. У входа не оказалось ни одной смертоносной западни, на которую мог бы напороться какой-нибудь случайный прохожий или бомж.
Я тоже не стал бы ставить их здесь. Гораздо умнее разместить сигнальные заклятия под землей — достаточно глубоко, чтобы массив земли защитил их от разрушения.
Серое Привидение было умно. Да, футах в пятнадцати или двадцати ниже все обещало сделаться интереснее, гораздо интереснее.
Я завершил последний виток и переместился к двери. Там я осторожно вытянул руку вперед, остановив ладонь в каком-то дюйме от металлической поверхности. Что-то такое едва заметное там ощущалось — словно притяжение старого, совсем уже слабого магнита. Я нахмурился и сосредоточил на этом все свои чувства. Такого магического построения я еще не встречал.
Оно действовало на подсознание, посылая какие-то приглашающие сигналы, — я бы ни за что не заметил их, не ищи я специально чего-то в этом духе. Сигналы почти терялись в фоновых энергетических потоках города и его обитателей. Я вытянул руку чуть сильнее и коснулся потока энергии, ровно струившегося наружу. Кожу чуть защипало, и от этого ощущения я невольно поежился.
Играть с незнакомой магией неразумно. И потом у меня имелись и другие дела. Я опустил руку и шагнул в направлении источника едва слышной музыки, которая в какой-то момент начала играть у меня в голове. Тянуть время, оставаясь на поверхности, все равно не имело больше смысла. А еще — этой песни я раньше не слышал, а подпевать почему-то мог. Я начал мурлыкать ее себе вполголоса и...
...и застыл, едва не врезавшись носом в стальную дверь.
Меня разом прошиб холодный пот.
Блин-тарарам! Возможно, эта магия и не отличалась особой силой, зато изощренности в ней хватало с лихвой. Всего через несколько секунд после того, как я ее коснулся, я едва не ввалился в дверь, слепо и бездумно — прямо навстречу тому, что приготовили здесь для непрошеных гостей.
Не знаю, что именно меня там ожидало, но уверен, что не корзинка с подарками и бутылью вина.
Я отступил на шаг от двери и действующего наподобие призывных песен сирен заклятия. Еще чуть-чуть, и я вполне мог бы номинироваться на премию Дарвина. Меня могло разнести на части, как это делали обереги у моей квартиры... впрочем, скальпель вскрывает артерии ничуть не менее эффективно, чем меч. А в отдельных случаях даже эффективнее. Я поежился, зябко охватив себя руками.
Это заклятие явно складывал не новичок и не заклинатель-самоучка, экспериментирующий с магией, которую он откопал в каком-нибудь букинистическом магазинчике. Такое не под силу никому, кроме настоящего профессионала, обладающего многовековым опытом.
Возможно, более искушенного в магических делах, чем я сам.
Поймите меня правильно: я мастак своего дела. Когда речь идет о поединке заклятий, мои окажутся едва ли не самыми быстрыми и разрушительными — самыми разрушительными на планете. Я вроде Великана Андре сверхъестественного мира. Силищи у меня хватает.
Вот только Андре хорошо иметь в союзниках, когда вам противостоит кучка забияк из таверны. Однако в ситуации посложнее он ничего бы не смог поделать с профессионалами, которые, уступая ему в физическом отношении, умели бы использовать свою силу на порядок эффективнее. Отличным примером бойца такого рода можно считать Мёрфи. Ростом от горшка два вершка, она не раз и не два швыряла у меня на глазах здоровенных, весом в три сотни фунтов мужиков с такой легкостью, словно это неразумные щенята.
Если это заклятие — дело рук самого Серого Привидения, мне крепко повезло, что я остался жив после нашей первой встречи. Умнее всего было бы схитрить. Если дело дойдет до честного поединка, боюсь, противник окажется мне не по зубам.
Я ощутил загривком холодное прикосновение потусторонних энергий и, оглянувшись, увидел приближавшихся духов. Они стекались к двери со всех сторон — неспешно, но неумолимо, стройными рядами. Теперь до меня дошло назначение призывного заклятия. Его складывали вовсе не для обороны, хотя и такая функция его не исключалась. В первую очередь оно служило маяком, гонгом на обед, созывавшим надвигавшуюся толпу.
Не задерживаясь, не ускоряя и не замедляя движения, духи скользили вперед и, оказавшись у самой двери, по два, по три просачивались сквозь сталь внутрь.
Я лихорадочно размышлял, прикусив губу. Серое Привидение не убивало духов. Оно их каким-то образом использовало. По крайней мере в данный конкретный момент дверь не охранялась. Ну не могла она охраняться, или же Серое Привидение убивало бы свое собственное воинство, впустую расходуя время и энергию.
Что ж, вполне возможно, я мог бы этим воспользоваться. Входившие духи почти наверняка направляются по огороженному проходу в какой-нибудь загон. Путь их передвижения по подземелью скорее всего свободен от рассчитанных на потустороннее вторжение ловушек. Я вполне мог нырнуть внутрь, поискать уязвимые места в обороне, а потом наскоро пробежаться по штаб-квартире Серого Привидения в поисках Морти.
Прошло почти полчаса, прежде чем тянувшаяся мимо меня процессия подошла к концу, и все это время поток духов не прерывался ни на мгновение. Я пытался считать их, дошел до четырехсот пятидесяти и бросил это занятие. Это была не толпа духов — скорее я назвал бы это чертовой ордой. Приди одному из духов в голову слопать меня, и потребовалось бы истинное чудо, чтобы поделить меня на количество частей, достаточное на всю его застольную компанию.
Похоже, моя завеса более или менее защищала меня от их внимания; впрочем, с таким же успехом это могло происходить за счет действия призывного заклятия. Опыт нашептывал мне, что стоит заклятию смолкнуть, и все они запросто обернутся на меня, а потом все будет напоминать свалку борзых, разом навалившихся на зайца. Только самый отъявленный глупец мог разгуливать по незнакомым подземельям Рядом с подобной угрозой.
— И я, Гарри Дрезден, — вздохнул я, — и есть тот глупец.
Я подождал, пока последний дух нырнет сквозь дверь, потом сосчитал до двадцати. Во рту пересохло. Страх клубился у меня в животе и сползал к ватным коленкам. Пальцы слегка дрожали.
