Саймон Грин - Злые чары Синей Луны
Лунный Блик пребывала в бесовском расположении духа. Волосы у нее были взбиты так, что походили на черный одуванчик, а черная тушь и кроваво-красная помада подчеркивали прекрасное, странное лицо.
– Немного откровенное, если не сказать просто бесстыжее, – хрипловато отметила фея. – Именно то, что мне хотелось. Можешь идти.
Отражение показало ей язык и пропало. В ту же секунду фея оказалась облачена в избранный наряд. Она медленно потянулась, с бессознательной соблазнительностью, как кошка, повертелась немного, чтобы платье село по фигуре, и повернулась глянуть, как у Магуса дела с шахматами.
– Ну-с, и за кого мы сегодня играем?
– Как обычно, за обе стороны, – ответил тот, не поднимая глаз. – Мне нравится твой наряд. Весьма сдержанный – для тебя. А теперь приготовься. Гости идут.
Лунный Блик стремительно огляделась.
– Кто? Можно мне поплясать на их костях?
– Это наши добрые капитаны Хок и Фишер. Они побывали в Усыпальнице и побеседовали с покойным королем. А теперь направляются сюда, ожидая получить ответы на свои вопросы.
Фея улыбнулась:
– Они пока не слишком хорошо тебя знают, верно?
– Ну, у меня найдутся кое-какие ответы. Только понятия не имею, подойдут ли они к вопросам. Трудно проследить нити судьбы, сплетающиеся вокруг Хока и Фишер. Дикая магия коснулась их слишком глубоко. Они даже не представляют себе, насколько. Может быть, в конце концов они окажутся в состоянии понять меня. Они – не новички в потусторонних сферах.
– И сумеют докопаться до истины? – спросила Лунный Блик, подходя и становясь рядом с Магусом. – Они найдут убийцу?
– Какая разница, узнают они правду или нет? – спокойно возразил чародей. – Важно, что они отправятся в Опрокинутый Собор и встретят там то, что полагается. Это мог бы сделать и Харальд, будь он на самом деле таким героем, каким себя представлял. Но увы! Потому-то мы и сидим теперь в заднице.
– Харальд боялся. Как и любой другой, узнай он правду.
– Героям тоже известен страх, – ответил Магус, печально созерцая, как черные фигуры на доске истребляют белые, неуклонно приближаясь к мату. – Просто герои отказываются ему подчиняться.
Внезапно Магус подался вперед и одним быстрым движением смахнул фигуры с доски. Они попадали на голый пол и несколько секунд корчились там, пока, наконец, не затихли. Чародей откинулся в кресле. Лицо его было спокойным и собранным.
– Хок и Фишер должны пойти в Опрокинутый Собор. Больше у нас никого не осталось.
– А как насчет квестора, Аллена Чанса?
– Хороший человек, – признал Магус. – Возможно, слишком хороший. Он чересчур много думает. В нем недостаточно от его отца. Жестокости не хватает. И многовато того, ради чего стоит жить. Это может поколебать решимость мужчины. А вот Хок и Фишер всегда готовы делать необходимое, и плевать они хотели на цену и последствия.
– А если они не пойдут?
– В таком случае Синяя Луна снова наберет силу, Переходные Существа вырвутся на волю из заточения, и на земле настанет ад.
– «Оставь надежду»...
– Именно... Войдите!
Стук в дверь прозвучал сразу вслед за его словами. После недолгой паузы дверь отворилась, и Хок с Фишер появились в комнате. Они быстро огляделись, словно оценивая возможное поле боя, и вместе направились к Магусу. Лунный Блик придвинулась к нему чуть ближе. Чародей, не вставая, приветствовал гостей учтивым наклоном головы, супруги коротко кивнули в ответ.
– Славный трюк с дверью, – одобрил Хок. – Только это лишает Рождество всякой прелести.
– Я его не праздную, – ответил Магус. – По мне, вся эта приторная сладость несколько утомительна.
Фишер взглянула на разбросанные по полу фигурки.
– Продул, Магус?
– Я никогда не проигрываю. Это вредит имиджу. Как вам Усыпальница?
Хок и Фишер переглянулись.
– Откуда вы знаете, что мы побывали именно там? – напрягся Хок.
– Я – Магус. Знать – моя работа. Харальд сообщил вам что-нибудь интересное?
– А вы не в курсе? – осведомилась Фишер.
– Ну, мне же не все известно. Только представьте, как бы это было утомительно! Я не всемогущ, просто очень хорошо информирован. Я соорудил для Харальда заклинание, но какие слова он в него вложил, осталось между ним и его совестью. При условии, что таковая у него имелась.
– Он был вашим королем, – заметила Фишер. – Проявите хоть немного уважения.
Лунный Блик поежилась от внезапной холодной ярости, прозвучавшей в голосе гостьи, но Магус только слегка наклонил голову, словно признавая ее правоту.
– Король поведал вам что-либо, что могло бы помочь установить личность убийцы?
– Харальд не ткнул пальцем ни в кого конкретно, – ответил Хок. – Меня больше заинтересовало то, чего он не сказал. В тексте, который он однозначно определил как свое последнее послание, ничто не указывало на то, что он опасался за свою жизнь. Он чувствовал угрозу, но не от конкретного лица, а от обстоятельств вообще.
– Так я и думал, – кивнул Магус. – Подозревай Харальд, что его жизни кто-то угрожает, он бы просто арестовал всех этих людей, а об уликах позаботился бы позже. По крайней мере, велел бы мне допросить их. Войдите!
Его слова снова опередили стук в дверь. Створки с грохотом распахнулись, и в апартаменты Магуса гордо прошествовал один из гвардейцев герцога Арлика. Он прошел, печатая шаг, словно на параде, и остановился перед Хоком и Фишер. Поверх формы герцогской гвардии на солдате красовалась кольчуга, а правая его ладонь покоилась на рукояти меча. Высокомерно-снисходительным тоном, вполне соответствовавшим выражению лица, он прокричал сообщение для капитанов:
– Хок, Фишер, настоящим вам надлежит явиться в покои герцога Арлика, дабы он допросил вас по определенным вопросам... определенным вопросам, связанным с... с...
Гвардеец медленно и явно не по своей воле повернул голову. Магус уставился на него. Продолжая говорить, солдат все поворачивал голову медленными болезненными рывками, пока не встретился взглядом с чародеем. Бедняга так и не закончил фразу. Он заглянул магу глубоко в глаза и всхлипнул. А затем чары пропали. Гвардеец повернулся и побежал, выскочив из комнаты так стремительно, словно за ним гнались все демоны Черного леса.
Звук его удаляющихся шагов быстро затих. Магус небрежно махнул рукой, и дверь захлопнулась сама собой. Хок подчеркнуто бесстрастно посмотрел на волшебника.
– Что это за чертовщина?
Тот беспечно пожал плечами:
– Он был несносен... Разумеется, если у вас появилось желание прервать нашу милую беседу и поступить, как велит герцог...
– Нет, – твердо отозвалась Фишер. – Герцог подождет. И не думайте, что нас можно устрашить подобными трюками. Нас не так-то легко запугать.
