Андрей Бондаренко - АнтиМетро, Джек Потрошитель
– Ничего себе, сюрприз, – удивлённо присвистнул Артём. – И чего им, чудакам, не спится?
Не смотря на раннее утреннее время, узкий переулок был заполнен разномастным народом.
– В основном, здесь собралась молодёжь, – заметила Таня. – А на высокий фанерный ящик неуклюже забирается худенький юнец с жиденькой бородёнкой на прыщавой физиономии. Очевидно, сейчас будет толкать пламенную речь…. Кстати, милый, местная публика одета в том же простецком стиле, что и мы. Подойдём поближе и смешаемся с толпой?
Молодой человек – тем временем – пафосно объявил:
– Рад вас видеть, единокровные и свободолюбивые братья и сёстры! Спасибо, что собрались. Наш Чрезвычайный Комитет объявляет о начале проведения акции в поддержку современного «Потрошителя». Руки прочь от «Джека»! Он не преступник, а «санитар» общества!
После того, как затихли одобрительные аплодисменты, юноша продолжил:
– Мы придерживаемся следующего мировоззренческого постулата. Любое принудительное управление человечеством должно быть – чем быстрее, тем лучше – прекращено. Общество должно быть организовано без всяческого государственного принуждения. Если «Потрошитель» желает резать проституток и расстреливать геев, то пусть он это делает. Лондонский воздух будет чище! Спасибо, друзья. Спасибо – за ваше понимание…. Общественные отношения и институты должны основываться сугубо на личной заинтересованности, взаимопомощи, добровольном согласии и ответственности, исходящей из личной заинтересованности каждого конкретного индивидуума. Понимаете меня, соратники? Более того, все виды власти – рано или поздно – должны быть безвозвратно ликвидированы. На место властных структур должен быть привнесён принцип действительной низовой инициативы, когда люди сами будут решать возникающие общественные и бытовые вопросы. Повторяю, инициатива должна выстраиваться именно снизу-вверх, и никак иначе…
– Что, Рамирес, ты предлагаешь? – раздался чей-то хриплый недоверчивый бас. – Кончай трепаться! Даёшь – конкретику!
– Мы должны потребовать у Правительства, чтобы полицейское расследование – в отношении нового «Потрошителя» – было решительно и бесповоротно прекращено. Пусть всё идёт – по мудрому старику Дарвину – сугубо естественным путём…. Предлагаю – незамедлительно начать сбор подписей!
– Сбор подписей – под чем?
– Под требованием о проведении общенационального референдума!
Слегка потянув Артёма за рукав куртки, Татьяна прошептала ему в ухо:
– Любимый, ты постой здесь, послушай. А я, пожалуй, загляну в местный магазин профильной литературы. Полюбопытствую слегка…
Когда они вернулись домой, Артём поинтересовался:
– Алмазная донна, а почему ты такая тихая, задумчивая и слегка расстроенная?
– Считаю, что «анархический след» нас никуда не приведёт. Я имею в виду, не дальше тупика, – заявила жена. – Несут, понимаешь, откровенный горячечный бред, шуты гороховые. Какой – в одно известное место – общенациональный референдум? От таких легкомысленных и наивных болтунов нельзя ожидать ничего серьёзного. Тем более, связанного с кровавыми преступлениями…. Скорее всего, мы, действительно, имеем дело с маньяком-одиночкой…
– А как же быть с найденными книжками, покрытыми отпечатками пальцев разных людей?
– Я же заходила в магазинчик анархической литературы. Там было достаточно много посетителей, но они практически ничего не покупали. Так, только бестолково бродили между стеллажами, заинтересованно вертели книжечки в руках, а потом ставили их на прежние места. Отсюда и большое количество отпечатков пальцев на книжных обложках. При этом многие книги стоят сущие копейки – в магазине уже полтора месяца проводится сезонная распродажа…
– Подожди, подожди, – задумался Артём. – Может, наш «Джек» является сотрудником этого торгового заведения? То бишь, продавцом?
– Не обязательно. Он, скорее всего, просто трудится где-то рядом с магазином. Шёл с работы (или же выскочил в обеденный перерыв), и увидел объявление о скидках. Зашёл в магазинчик и купил, польстившись на дешевизну, парочку толстых книжек…
– Работает где-то рядом?
– Ага, – заразительно зевнула Таня. – Например, в полицейском офисе, расположенном в торце здания Музея детства…
Глава восемнадцатая
Сделка и пушистые хвосты
Ровно в одиннадцать пятьдесят пять с улицы – из-за потрескавшейся оконной рамы – долетел высокий голос, полный глубокой задумчивости и величественной печали.
– Дурдом какой-то, – недовольно проворчала Татьяна. – Уже в который раз не удаётся толком выспаться. И зачем так часто проводить намазы? Какой в этом заложен глубинный и потаённый смысл? Ну, отважный и сексуально-активный амазон, встаём? Иди-ка в душ, а я пока проверю электронную почту. А перекусывать будем?
– Зачем, радость моя? – сонно отозвался Артём. – Мы же собрались посетить куриный ресторан. Надеюсь что там – кроме деловых разговоров – удастся заодно и покушать…
Когда он вернулся из ванной комнаты, Таня сообщила:
– Наша уважаемая Катенька загадочно молчит. Никакой информации – ни о причинах пропажи изумрудного оттенка лампочки анализатора, ни о мистере Германе Уилшере. Ладно, подождём, не горит. Наверное, Катерину срочно вызвали на очередное судьбоносное совещание…
Приведя себя в порядок, и тщательно загримировавшись, они вышли на шумную Филдгрейт-стрит, заполненную смуглолицыми, скромно-одетыми мужчинами самых разных возрастов.
– Наваз закончился, – пояснил Артём. – Правоверные мусульмане, совершив священный обряд, покидают мечеть.
– А о чём они сейчас так оживлённо переговариваются между собой по-арабски? – заинтересовалась Таня. – Обсуждают мудрые слова седобородого священнослужителя? И куда, интересно, направляются?
– Обсуждают, в основном, дела футбольные. В частности, букмекерские ставки на результаты игр предстоящего тура чемпионата Англии. А направляются – кто куда. Бедные, конечно, на работу. Например, на сомалийский продуктовый рынок. А богатые…. Да, кто же их знает? Может, в ближайшую восточную кафешку – покурить кальян и, перебирая с важным видом самшитовые (или же нефритовые), чётки, поточить лясы с себе подобными бездельниками. Не исключаю вариант, что некоторые обеспеченные и сознательные мусульмане следуют домой – на предмет старательного исполнения супружеского долга. Жён-то у них, бедолаг правоверных, бывает по нескольку штук. Не всех удаётся удовлетворить за ночь. Приходится и днём – в поте смуглого лица – отрабатывать…
