Павел Багряк - Пять президентов. Научно-фантастический роман
Таратура добежал до конца галереи, а затем — вверх по лестнице. Его окутали сумрак и прохлада бетонных перекрытий. Он прислушался. Сзади доносился топот.
Оставался единственный выход — наверх. Таратура, перепрыгивая через две ступени, побежал туда. Вот и третий этаж. Один из преследователей, вероятно, отстал. Он что-то крикнул, но Таратура не разобрал слов.
Дверь на чердак была закрыта. Таратура растерялся: он оказался в ловушке. Преследователи близились, они тоже перепрыгивали через ступени.
Не раздумывая, Таратура навалился плечом на чердачную дверь. Прогнившие доски треснули, и он упал на рухнувшую дверь. Острая боль вновь резанула тело — рука, поврежденная в парке, давала о себе знать.
Таратура вскочил и, опрокидывая на пути какие-то корзины, ящики, стулья, побежал к светлому пятну — это было слуховое окно.
Он выбил стекло и протиснулся на крышу.
За ним катился шум преследования. Те двое уже приближались к окну.
Черепичная крыша была очень скользкой. Балансируя руками, Таратура осторожно шел по коньку. В двадцати шагах начиналась крыша другого дома, а там пожарная лестница и — спасение.
— Таратура, стой! — услышал он знакомый голос Честера. — Вернись!
Таратура остолбенел. «Честер? — мелькнуло в голове. — Почему он?»
Левая нога заскользила, и Таратура упал. Тело медленно поехало по крутому склону крыши. Судорожным движением Таратура попытался дотянуться до стойки телевизионной антенны. Но, когда пальцы почувствовали металл, сознание помутилось от пронизывающей боли. «Как глупо…» — успел подумать Таратура, скользя к пропасти.
…Когда Честер и Гард сбежали вниз, возле распростертого на земле тела собирался народ.
18. ЧЬЯ ВОЗЬМЕТ?
Осторожный стук в дверь заставил Миллера и Чвиза переглянуться. Миллер стоял у окна, Чвиз сидел в кресле. Оба они не пошевелились.
Стук повторился.
— Это не Таратура, — стараясь говорить спокойно, произнес Миллер.
— Что будем делать? — спросил Чвиз.
Миллер ничего не ответил, лишь нервно закурил сигарету. В дверь снова постучали, и теперь в стуке определенно чувствовалось нетерпение.
— Он мог потерять ключ, — сказал Чвиз.
Миллер пожал плечами:
— Спросите.
Приблизившись к двери, Чвиз строго спросил:
— Кто там?
— Полиция! — мгновенно ответил жесткий мужской голос.
Чвиз оглянулся на Миллера.
— Открывайте! — шепнул Миллер. — В противном случае они просто выломают дверь. Я буду за шкафом.
Чвиз повернул замок. Дверь распахнулась. На пороге стояли Честер и Гард, держа руки в карманах.
— Комиссар полиции Гард, — сказал Дэвид. — Мне нужно осмотреть квартиру.
Честер остался в дверях, а Гард решительно шагнул в комнату мимо Чвиза. И тут же увидел Миллера. Мгновенно побледневшее лицо профессора не выражало, однако, никакого страха.
— Я знал, Гард, что, если нас обнаружат, это будете вы, — сказал Миллер. — Прикажите своему человеку закрыть дверь. Терпеть не могу сквозняков.
— Там Честер, — сказал Гард. — Вы с ним знакомы. Простите, я очень устал. — И Гард с явным удовольствием опустился в кресло.
Честер, слышавший этот разговор, закрыл дверь и вместе с Чвизом вошел в комнату.
— Позвольте представить вам, господа, профессора Чвиза, — сказал Миллер.
При этих словах Гард, несмотря на всю свою выдержку, не усидел на месте. Честер с изумлением смотрел на Чвиза. Зло улыбнувшись, Миллер сказал:
— Коллега, это тот самый Гард, о котором я вам говорил. — Затем, повернувшись к Гарду, он спокойно спросил: — Что вы намерены с нами делать, комиссар?
— Еще не знаю, — ответил Гард.
Наступила долгая и томительная пауза. Каждый лихорадочно продумывал линию дальнейшего поведения. Но слишком много неизвестностей, возникших в эти первые минуты странной встречи, мешали выработать четкий план. Предстояло, вероятно, произнести еще несколько прощупывающих фраз, прежде чем хвататься за пистолеты или, как говорится, броситься друг к другу в объятия.
— Я видел вас, профессор, лишь на фотографиях, — сказал Гард, нарушив молчание. — И никак не ожидал встретить вас здесь.
— Я очень изменился? — ехидно заметил Чвиз.
— За минувший год я тоже не помолодел, — жестко сказал Гард. — Хотя и не жил в заточении.
— Вы легки на помине, — обернувшись к Честеру, произнес Миллер. — Не ранее как вчера мы о вас вспоминали.
— Благодарю, — без тени иронии ответил Честер. — Очень жалею, что Таратура не пришел в «Указующий перст». Я долго его ждал, и, приди он, все бы сложилось иначе…
— Увы, ему пришлось уехать по срочному делу, — осторожно сказал Миллер. — Но он вернется и встретится с вами, поскольку считает вас порядочным человеком.
— Он не вернется, — сказал Гард.
— Как вас понимать? — насторожился Миллер.
— Таратура принял нас за своих преследователей, пытался увести от этой квартиры и… сорвался с крыши, — грустно сказал комиссар.
Чвиз тут же схватился за сердце и начал тихо массировать грудь.
— Вам плохо? — спросил Честер, но старик не удостоил его ответом.
— Когда это случилось? — прошептал Миллер.
— Полтора часа назад, — ответил Гард.
Они вновь умолкли. Миллер стоял посреди комнаты, понурив голову и тупо глядя перед собой.
Наконец он встряхнулся:
— Где… где он сейчас?
— Его увезли, по всей вероятности. Мы были в толпе, но очень недолго, так как понимали, что рядом могут оказаться люди, которые интересуются вами. И не хотели рисковать.
— Чем?
— Скорее кем, — сказал Гард. — Вами. Они могли обнаружить квартиру прежде, чем это сделали бы мы.
— За кого же вас принимать? — нахмурившись, спросил Миллер.
— Такой же вопрос вертится у меня на языке, профессор, — сказал Гард. — Но я задам его в иной форме. Скажите, три года назад у вас была золотая коронка?
— Глупо, — устало произнес Миллер. — Поверьте, мне сейчас не до шуток и тем более не до загадок. Если хотите, спрашивайте в открытую.
Гард отрицательно покачал головой:
— В открытую не могу, Миллер. Особенно теперь, когда я понял, что вы обманули меня в деле профессора Чвиза. В открытую я вам пока не верю.
— Предположим, — ответил Миллер. — Но какое отношение ко мне имеет золотая коронка?
— Вы хотите знать правду? Обещаю сказать ее, как только получу ответ на свой вопрос. Итак, была ли у вас три года назад золотая коронка? Я имею в виду время до того, как случилось дублирование.
