Татьяна Коростышевская - Белый тигр в дождливый вторник…
…или пусть аджума здесь останется, в себя потихоньку приходит…
Здание тряхнуло, как при землетрясении, пол заходил ходуном.
— Ну вот, боец. Опоздали мы с тобой, теперь не выберешься.
— Что произошло?
— Игоряша все выходы законопатил. Вон у меня и связь пропала. — Ведьма потрясла мобильником. — Сливай воду, суши весла…
Пак Мин Джун не слушал, резко сорвался с места и выбежал в коридор. Вера! Ее надо найти и защитить!
Ручка опустилась, дверь приоткрылась, оставляя на влажном мраморном полу темные разводы. Вера выглянула в коридор. Он был пуст.
— Дзиро? — осторожно произнесла девушка, переступая порог. — Ты здесь?
— Никого нет. — Сотникова дышала Вере в ухо. — А я трех бойцов оставляла — твоего мага перекрыть. Куда они могли подеваться?
Стены зашатались, девушки рефлекторно схватились за руки. Лампочки под потолком мигнули, чтобы сразу погаснуть. Глаза потихоньку привыкали к темноте. Вера с удивлением заметила, что дело вовсе не в отключившейся электроэнергии. Стены, потолок и макаронины ламп покрывал слой черной маслянистой пленки, как мазут на поверхности лужи, как…
— Вера, девочка, ты в порядке?
Пленка истончилась, стало посветлее, но как-то сумрачно, будто в этой реальности стало на пару десятков оттенков меньше. Дзиро обнял Веру со спины, прижал к себе, заставляя отпустить руку Сотниковой.
— Где ребята? — почему-то шепотом спросила Анна. — Здесь оставались.
— Не знаю. — Дзиро зарылся лицом в Верины волосы, поэтому голос его звучал глухо. — Там дальше поищи.
Видящая пошла по коридору, как осторожная кошка — почти неслышно, плавно двигая лопатками спины, опасливо озираясь.
— Что вообще происходит? — пискнула Вера.
Она растерялась — и от неожиданной темноты, и от небратского напора братишки, поэтому не вырывалась.
— Знаешь, а ведь в азиатской культуре долгое время не были приняты поцелуи, — не слушал ее Дзиро. — И если бы не тлетворное влияние Запада…
Вера сделала шаг вперед, вырываясь из его объятий, развернулась:
— Что происходит?
Под сердцем заныло, девушка прижала ладонью левую сторону груди.
— Ты потом поймешь, что у меня не было другого выхода. — Дзиро порывисто взял ее за плечи, склонил лицо. — Мы будем вместе так или иначе, я просто немного ускорил процесс — связал наши судьбы воедино. У ведьм это называется «приворожить»…
— Ай! — Подушечку указательного пальца кольнуло, Вера скользнула правой рукой под мышку, левой удерживая Дзиро на приличном расстоянии. Так и есть! Дурацкая английская булавка, которой она стянула слишком свободную пройму, расстегнулась и весь вечер царапала тонкую кожу груди.
Дзиро, видимо, странных маневров собеседницы не понял, он просто взял Веру за подбородок.
— Если ты не закроешь глаза, я обижусь. — Он интимным жестом снял с девушки очки и приблизил свои губы к ее губам.
Вера растерянно сглотнула, потом резко выбросила вперед руку с булавкой.
— Не знаю, что ты там себе придумал, любезный братец. Но мой ответ — нет!
Вера щелкнула пальцами.
— Ким? — Задорная «челочка» швабры высунулась из-за двери. — Ким!
— Куда ты пойдешь? — спокойно спросил Дзиро, опуская руки.
Его лицо было холодным и бесстрастным.
— Искать Мин Джуна, — ответила девушка. — Ты со мной?
— Мне это не интересно.
— Ты — маг, вокруг творится всякая чертовщина, твой коллега, возможно, в опасности, но ты предпочитаешь оставаться в стороне.
— Я не должен тебе ничего объяснять.
— Чудненько! Верни очки!
Вера спокойно водрузила на переносицу роговую оправу, развернулась и пошла прочь по коридору, держа в одной руке возбужденно поскуливающую швабру.
— Это еще не конец, — тихонько проговорил Дзиро и, отступив на шаг, растворился во тьме.
— Бред какой! Привороты с отворотами! Гадание на кофейной гуще, — бормотала Вера, продвигаясь по коридору. — Поднимите мне веки, опустите мне руки. С поцелуями он ко мне лезет! А у меня разрешения спросить забыл? У нас с ним даже свидания ни одного нормального не было. Это у них в Японии так принято? Если ты не закроешь глаза, я обижусь! Пфф! Это тоже какая-то азиатская традиция? И куда, спрашивается, эта Сотникова подевалась? Она же точно в эту сторону ушла. И свернуть некуда, и…
Из-за бархатной душной драпировки на Веру вывалился какой-то человек. Девушка вскрикнула и огрела его шваброй.
— Это я, мелкая! — потирая плечо, сообщил Пак Мин Джун.
Вера отбросила швабру и всхлипнула:
— Дурак!
— Я не спорю с женщинами, — прошептал «дурак», одной ладонью удерживая ее затылок. — Никогда.
Он целовал Веру так, как будто имел на это право, уверенно, будто это право принадлежало только ему, и как будто она уже сто тысяч раз успела сказать ему «да».
Верино сердце колотилось в груди с сумасшедшей скоростью. Раз, два, три… Девушка закрыла глаза и ответила на поцелуй.
— Ты будешь со мной встречаться, Вера Лисицына? — спросил Пак Мин Джун, когда они наконец оторвались друг от друга. — Станешь моей девушкой?
Вера улыбнулась и кивнула.
— Лисицына, хватит миловаться! — Сотникова бежала по коридору во все лопатки, колотя по паркету каблуками. — Мне помощь нужна.
— Анна, — пыхтя, она протянула Пак Мин Джуну ладонь. — Группа «Зодиак», видящая. Ты маг? Какой уровень?
— Пак Мин Джун, воин-универсал, сеульская группа «Охотники за привидениями».
Сотникова смерила парня внимательным взглядом.
— Так даже лучше. Мои бойцы… — Девушка махнула рукой. — Короче, потеряла я бойцов. Будешь со мной работать в тандеме. Вас подстройке учили?
Белый Тигр кивнул:
— Там высший демон резвится, мы вдвоем его не одолеем.
— Да уж… — Сотникова бросила на Веру мимолетный презрительный взгляд. — От нашей подружки толку чуть, разве что магической шваброй отбиваться будет. У тебя, Лисицына, может, еще волшебная скалка где-то припрятана или сапоги-скороходы?
Обидеться Вера не успела.
— Если видящая желает сотрудничества, — сказал Белый Тигр неприятным безжизненным голосом, — ей следовало бы вежливее обращаться к моей девушке.
Анна покраснела.
— Я жду, — продолжал парень.
— Чего еще? — суетливо переспросила Сотникова. — Времени на болтовню нет, действовать надо.
— Извинений. — Пак Мин Джун не пошевелился. — Искренне извинись перед Верой.
— Прости, я не хотела… Ну характер у меня такой ужасный, всем гадости говорю.
— Это не оправдывает твоего поведения. Ты ее простила? — повернулся он к Вере.
