Игорь Шенгальц - Охотник
Смерти девушек он, как и все плохие происшествия последнего времени, связывал исключительно с бродягой, тем более что и начались они практически сразу после его прибытия в Шандор. Только вот доказать ничего охотник не мог. Бродяга вновь, как и в Лодаре, растворился в городе. Никто его не видел, никто о нем ничего не знал. Зато агенты канцлера собирали многочисленные доносы о новом проповеднике, да на стенах ночами стали рисовать страшную морду с оскаленными клыками – обезьяну. Культ набирал последователей, но скрытно, очень осторожно. И о проповеднике многие слышали, но вот лично, кого бы ни допрашивали, никто его не видел. Как тень: вроде есть и вроде нет…
Ворота Себастьяну открыли без вопросов. В корпусе его знали все, от самых свежих новичков до старожил. А кто забыл, тому пришлось вспомнить. Знали и даже уважали, хотя и относились настороженно. Вся эта история с постоянными опалами выглядела со стороны подозрительно. Ведь, скажите на милость, кто будет отсылать одного из лучших охотников – незаменимого специалиста, – если на это нет веских причин? Значит, провинился, сделал что-то не то, подвел…
Поэтому с ним не знали, как себя вести, слегка кивали в знак приветствия – не больше. Себастьян не обращал на это внимания. Он привык за годы, что братья-охотники держат дистанцию, и его это полностью устраивало. Те, чье мнение он ценил, своего отношения не переменили.
Купер встретил его кислой физиономией. Он сидел за столом, полностью заваленным бумагами, а копаться в донесениях бывший воспитанник приюта очень не любил, хотя в силу своей должности и обязан был этим заниматься. Взлетел Купер высоко – стал правой рукой Рошаля по всем столичным делам, – вот только, по мнению Себастьяна, квалификацию охотника постепенно утрачивал, все больше переходя на канцелярскую работу. И это Купер – неистовый Купер, как многие его называли в прошлом. Человек без страха.
– Еще одна? Уже знаю! Доложили. Есть зацепки?
Себастьян покачал головой:
– Нет, все то же самое. Никаких следов. Горло перерезано, лицо потрескалось, кровь слита, тело брошено в безлюдном месте. Никто ничего не видел.
– Вот ведь… – Купер грязно выругался. – Пять жертв! Пять мертвых женщин, и все красотки, одна другой краше! Убивал бы хоть страшненьких, так нет же, лучших выбирает!
– Я его найду! – пообещал Себастьян.
– В этом я не сомневаюсь, вопрос лишь в одном – когда? Знал бы ты, как давят на Рошаля! Если агенты канцлера поймают ублюдка раньше нас – это будет такой позор!..
– Давай еще раз вспомним все, что мы знаем? – в очередной раз предложил Себастьян. – По порядку!
– Давай, – согласился Купер. – Я помню все наизусть, мне даже в бумаги глядеть не нужно! Итак, первая жертва – супруга графа Клиде. Найдена в подворотне чуть меньше месяца назад, горло перерезано, крови в организме не осталось ни капли. По словам мужа, в тот вечер она отправилась в гости к давней подруге, но та сообщила, что о встрече они не договаривались. Значит, жертва обманывала мужа. Скорее всего, бежала на тайное свидание, с которого уже не вернулась живой.
– Дальше! – Себастьян и сам прекрасно помнил все нюансы, но хотел еще раз послушать товарища. Вдруг да заметит нечто, на что прежде внимания не обращал…
– Вторая и третья найдены с разницей в пять дней в одном и том же месте – под мостом Влюбленных – неподалеку от королевской площади. Это единственное повторение. Всех остальных наш преступник разбрасывал более разнообразно. Знатные дамы, обе замужем. Имена…
– Не нужно, – оборвал его Себастьян. – Что ты чуял, когда осматривал место?
– Вкус свершенного колдовства. Особый вкус. Но я не разобрал нюансов. Я никогда прежде с подобным не сталкивался. Не оборотень точно, и не перекидыш, звериным не пахло вовсе…
С этим Себастьян был согласен. Он тоже не почувствовал признаков оборотной магии, как, впрочем, и ведьмовского привкуса – терпкого, как выдержанное вино. Не было тут и мужского оттенка серьезного колдовства – того, подобное которому отправило на тот свет воспитанников приюта в достопамятный для Себастьяна и Купера день. Нет, тут иное. Убийство не под горячую руку – это точно. Преступник все продумал заранее, все рассчитал и выполнил досконально. Это говорило о внутреннем спокойствии, хладнокровии и невероятной уверенности в себе.
– Четвертая жертва… – начал было Купер, но Себастьян перебил его.
– Маркиза Элойза. Вышла утром в сопровождении служанки, они посетили рынок, потом служанка была отправлена с покупками домой пешком, а маркиза попросила передать мужу, что немного задержится к ужину, но о своих планах ничего не сообщила. Найдена на следующее утро на улице Скитальцев. Тело было, как и в прежних случаях, обескровлено. Все жертвы между собой знакомы, но не близко. Это тщательно проверили. Тесные отношения не поддерживали, пересекались разве что на королевских балах и приемах.
– Все правильно, – согласился Купер, – может, все-таки кровопийца? Может, один из них в город явился?
Версию с вампирами Себастьян отмел, когда осматривал тело маркизы. Да, казалось бы, все логично. Раз крови нет – виноват вампир! И, несмотря на то, что последнего их представителя в здешних местах охотники уничтожили много лет назад, а новые в столицу не совались – себе дороже, – Купер никак не хотел откидывать этот вариант.
Но! И тут у Себастьяна имелось одно веское возражение – на шеях жертв отсутствовали следы укусов, характерные для нападения вампиров. Перерезанное горло – это совсем иное. Пить кровь не из шейной артерии для них все равно, что предпочесть подгорелый кусок мяса с костра нежно замаринованному и поджаренному до тонкой хрустящей корочки порции филе. Терпимо, но совсем не то… Если есть хотя бы малейший выбор, ни один уважающий себя вампир не упустил бы возможности полакомиться деликатесом. А в этом случае аж пять жертв. Пять! И все убиты одним и тем же способом. Кинжалом, не через укус. Значит, либо тут действует вампир с особыми пристрастиями, либо не вампир вовсе, и охотник скорее склонялся ко второму варианту.
– Не веришь в вампира? – правильно понял старого товарища Купер. – Что ж, может быть, ты и прав. Я дам тебе в помощь двух молодых, ты не против?
– Против! – отрезал Себастьян, но Купер упрямо покачал головой.
– Ты пойми, капитану и так приходится отбиваться от недоброжелателей. Тебе все еще не могут простить Лодар. Да, Рошаль выбил для тебя право вернуться в город, но одна ошибка – и все может стать даже хуже, чем прежде…
Себастьян это понимал прекрасно, может, даже лучше, чем сам Купер, но он так же осознавал, что в нем нуждаются, как никогда, что двор напуган до дрожи в коленях, что агенты канцлера не смогли решить проблему обычными методами и что даже охотники не справились. Поэтому сейчас он мог позволить себе что угодно, до поры до времени у него появился иммунитет не только к колдовству, но и к ярости Ламберта…
