Людмила Стрельникова - Тайна племени Бату
Когда примчался Стэлпсон, сражение было проиграно.
— Упустили девчонку! Убью! Уничтожу! — орал разъяренно он.
Охранники пытались оправдаться. Один из них рапортовал:
— Ничего не могли сделать, лазерный луч её не берет.
Второй, нахмурившись, хрипло сипел:
— С привидениями нас воевать не обучали. Человека мы убъём, а приведение — нет.
Стэлпсон раздосадованно махнул рукой.
— Хватит оправдываться. Если через десять секунд не скажете, у кого мой аппарат — стреляю. — Он вытащил из-за пояса два пистолета и, наставив на охранников, стал считать: — Раз, два, три… — Все трое молчали, понимая, что выдавшего одинаково ждёт смерть, как и не выдавшего — … Девять, десять. — Из пистолетов сверкнули смертоносные лучи, двое охранников упали замертво. — Даю возможность говорить тебе без свидетелей, — обратился Стэлпсон к последнему.
Тот покосился на валявшихся на полу сослуживцев и хрипло выдавил:
— Мичарльстон.
— Я так и думал, — нахмурился Стэлпсон. — Начальник полиции — первый вор и убийца. Но ничего, рано или поздно он получит пулю в лоб, благо он у него широкий.
Захватив молодчиков из собственного штата, Стэлпсон решительно направился в отделение полиции. Аппарат оставался для него единственной доступной ценностью, поэтому ради него он готов был идти на всё.
«Только бы успеть, только бы его не перехватили русские, — думал он. — На моё счастье они не знают, что он украден, и будут рыскать по всему дому. Аппарат задержит их. Это уже хорошо. Я что-нибудь придумаю».
Мичарльстон являлся неофициальным мэром города и одновременно начальником полиции, он доминировал над местными аристократами и дельцами. В его руках находилась политическая и военная власть в городе. В последнее время он так искусно обделывал любые дела, что уверовал в свою непревзойдённость. Но частые победы ослабляют бдительность, поэтому в полицейском участке, где располагался его кабинет, было немноголюдно. Собственная охрана личного особняка намного превосходила охрану государственного учреждения и была вооружена по последнему слову науки и техника. Что касается защиты интересов граждан города, то здесь он не проявлял никакого рвения, считая достаточным того, что ему удавалось обезвреживать заезжих гастролёров и обогащаться за их счёт.
Изъятый у Стэлпсона аппарат «САЖ» Мичарльстон хранил не дома, а у себя на работе, так как никак не предполагал, что на полицейский участок могут совершить нападение. На его счастье в момент, когда Стэлпсон ворвался со своей группой в полицейский участок, сам он был вызван по делам службы в другой город. Это спасло ему жизнь.
Стэлпсон, ожидавший встретить отчаянное сопротивление, был поражён сонной атмосферой полицейского участка. На него и на группу идущих за ним карабинёров никто не обратил внимания. Только один дежурный, проводив их по коридору сонным взглядом, бросил другому, откровенно дремавшему у телефона:
— Наверно, какая-то комиссия.
Полицейские ничего не заподозрили, даже когда Стэлпсон спросил у одного из сидевших в коридоре на стуле:
— Где кабинет Мичарльстона? Тот зевнул, и вяло ответил:
— На втором этаже в конце коридора.
Кабинет оказался закрыт, но один из молодчиков мощным ударом ноги выбил дверное полотно, и оно упало внутрь. Насколько дома у Мичарльстона было всё замаскировано и сделано прочно, настолько на работе — непрочно и запущено. Правду говорят: мой дом — моя крепость. Однако Мичарльстон никак не мог предположить, что противник тоже не дурак и обойдет его.
Увидев сейф, Стэлпсон приказал одному из наемников.
— Вскрыть и содержимое изъять.
Достав инструмент, взломщик попытался открыть дверцу, но как только прикоснулся к замку, раздался лёгкий взрыв, и он повалился на пол с окровавленными руками.
— Осторожней! Я же говорю — осторожней! — заорал Стэлпсон, переживая, конечно, не за человека, а за содержимое сейфа. Он рванулся к развороченному ящику, но нашёл только обломки.
— Черт побери! Одни неудачи, — выругался он и приказал: — Возвращаемся. А этого — в больницу, — он указал на раненого.
Выйти из полицейского участка оказалось еще проще, чем войти: на обратном пути им вообще не встретилось ни одного человека, потому что наступило время обеда.
Решив вернуться в особняк, Стэлпсон надеялся встретиться там с друзьями Огнесы, которые, по его мнению, должны были рыскать уже по всему дому в поисках аппарата. И хотя он знал, что защитное поле не позволит захватить кого-нибудь в плен, надеялся на случай. Если у Огнесы поле исчезло один раз, то это могло повториться и у кого-нибудь другого. Слугам он приказал быть особенно бдительными и следить за всем, что происходит внутри дома. Обслуживающий персонал не защищал его от Мичарльстона, но от посягательств русских мог оградить.
После того, как распоряжения были отданы, Стэлпсон улёгся на диван, сильно болела голова. «Черт побери, проворонили такие ценности! Не могли справиться с какой-то девчонкой, — ругался он мысленно. — Как я мог упустить их, ведь они были у меня в руках. Зря я держал девчонку в этом доме. Лучше было бы отвезти её на какой-нибудь остров. Там бы она стала моей вечной пленницей. Эх, упустил такой момент».
Но хорошие мысли приходят часто очень поздно. Негодование не облегчало головной боли, а усиливало, так как ничто так не уничтожает, как мысль о том, что ты мог бы владеть миллионами, но сам по своей вине прошляпил их. Стэлпсон лёг на один бок; показалось неудобно — перевернулся на другой. Душевный зуд нарастал, головная боль усиливалась. Не выдержав, он приложил ладонь ко лбу и раздраженно крикнул охраннику, стоявшему у двери:
— Узнай — ничего не слышно в доме?
Через несколько минут охранник предстал перед ним с сообщением:
— Всё спокойно. Посторонние не замечены.
— Смочи полотенце водой и подай мне, — приказал американец. — Проклятая голова раскалывается.
Охранник отправился в ванную за полотенцем, но что-то задержался. Его отсутствие показалось долгим, и Стэлпсон выругался:
— Ослы! Примочку не дождешься. Погодите у меня, я вам… — Не успел он докончить, как из стены над ним высунулась рука с кувшином, и прямо на лицо полилась холодная вода. Захлебываясь, в испуге он заорал:
— Помогите! Ловите! Они здесь.
Он вскочил с дивана и забегал по комнате. На зов примчались охранники и его молодчики.
— Ищите везде, особенно следите за стенами и чуть что — хватайте, — приказал он.
Собственно говоря, приказ был бесполезен, потому что ловить в материи, недосягаемой для простых людей, было тем же, что и сбор электронов вокруг атомного ядра голыми руками. Однако, в самых необычных ситуациях в силу консервативности сознания, некоторые действуют, используя старые методы и способы. Поэтому машинально Стэлпсон приказал перерыть весь дом, надеясь где-нибудь в вещах обнаружить потерявшего поле члена экспедиции.
