Владимир Серебряков - Лунная соната для бластера
— Сьюд связи, — скомандовал я. — Офицер полиции Макферсон. Ид?
— Личность подтверждена, — отозвался псевдоразум. — Предупреждаю — в локальных подпрограммах замечены следы вредоносных алгоритмов.
— Ч-черт!
Моя идея — воспользоваться местными управляющими подпрограммами, чтобы устроить берку веселую жизнь, — только что потерпела пробоину и бодро устремилась ко дну. Но альтернативу я видел только одну: штурм. А бросаться самому под огонь скорострельного бластера, да еще вести за собой бестолковых милицейских — увольте.
— Аларм оверрайд, — отдал я приказ, внутренне сжавшись в предчувствии удара. — Выход в глос.
— Подтверждаю.
Объем заполнился неяркими переливами красок — преобладали пастельные желто-розовые тона. Из мглы сконденсировался синтезированный облик глосного сьюда, лицо, заботливо лишенное художниками всех черт пола, возраста и расы.
— Чем могу быть полезен? — осведомился тот с дежурной любезностью.
— Аларм оверрайд, — повторил я. — Ид Макферсон. Контроль над системами купола Чаплина.
— А, этот там, где сидит псих с бластером? — Просто удивительно, как сьюды ухитряются узнавать последние новости, даже не относящиеся к их полю деятельности. Или они тихонько болтают между собой, когда выдается свободная минутка? Ну нет, это я антропоморфизмом занимаюсь. Сьюд не может обладать свободой — тем более свободой воли. Скорее всего, в их программы заложен принцип поиска информации. — Приказ принят.
Этот не спрашивал у меня пароля — видимо, справился где-то, что доступ к паролю у меня есть. В объеме проявилась сложная комм-сеть купола. Я приказал сьюду показать участок третьей отводки. Ало мерцали места повреждений — меньше, чем я мог ожидать, судя по жутким наплывам растекшегося пластика вокруг устья отводки. Опустить гермощит не удалось — пластик залил пазы. У меня мелькнуло подозрение, что элман заранее обезопасил себя от такой простой ловушки.
— Уровень энергопотребления? — поинтересовался я ради проформы.
— Только освещение, 80 % номинала. Повреждение люмифоров, — отозвался сьюд.
Плохо. Я надеялся, что центровой держит себя в форме, подключив блиссер к сети. Видно, то ли ума на это не хватило, то ли не задумывается, что заряд не вечен. А из блиссера он себя поливает — будь здоров. Знай он коды к своему чипу, не стал бы заниматься мелким терроризмом.
Да, но как же его выковырять из убежища, покуда он не разнес полкупола?
— Так… — пробормотал я непонятно зачем. — Дай мне его в объем крупным планом.
Судя по всему, камеры изрядно пострадали — вместо прямой трансляции сьюд показал мне реконструированное изображение. Кое-где проглядывали дыры, многие ракурсы отсутствовали… но главное я разглядеть сумел.
— Сольвейг, — шепнул я недоверчиво, — мне мерещится, или на нем инфор?
Моя сожительница вгляделась и кивнула.
— Все странче и странче, — не удержался я от избитой цитаты.
Зачем электронаркоману компьютерный терминал? От инфоров делинки избавляются в первую очередь — штука недешевая, а справку, письмо или рассылку в случае чего можно получить с уличного или домашнего стационара. Если наш берсерк до сих пор щеголяет в обруче, то едва начал плавный спуск в Аверн… но тогда почему дотерпелся до дисфорического припадка? И почему опустил козырек — чтобы никто не разглядел лица? Или он что-то видит там, в затемненном стекле?
Решимость прихлынула неожиданно. В конце концов, сколько можно бояться?
— Жди здесь! — крикнул я Сольвейг, одним жестом выключая стационар. — И не давай этим идиотам идти на штурм!
Мембрана втянула меня, помяла секунду, и выплюнула. Я шагнул к дверям квартиры, распахнул, схватил валяющийся на полке серебряный обруч и торопливо, чтобы не передумать, натянул.
Инфор лег на свое место так ладно, словно и не покидал его, погрузившись в натертую за годы бороздку. Я опустил козырек и бросился обратно, лихорадочно вывязывая узлы из собственных пальцев.
Команда: выход в глос. Оверрайд: подчинение под-личности сьюда-контроллера, ответственной за купол Чаплина. Переадресация выходов следящих камер. Оверрайд: подчинение сьюда связи. Поиск: гейт выхода на инфор беснующегося электромана.
Мембрана вытолкнула меня обратно в коридор, чуть ли не в объятья ошарашенной Сольвейг.
— Миша, ты…
Я жестом приказал ей умолкнуть. Так, очень хорошо — отсюда берка не видно, значит, о моем прибытии тот не подозревает. Команда: запуск программы видео-реконструкции. Зажужжал тревожный зуммер, и замигали, окаймив поле зрения, алые сполохи. «Обнаружены вредоносные алгоритмы…» Я зверски оскалился и одну за другой сложил три мудры, причем вторая на удивление совпадала с общеизвестным непристойным жестом.
Эту защиту я сплел когда-то на всякий случай, и не думал, что она мне пригодится на самом деле — так обыватель бережно хранит под подушкой разрешенный парализатор. Огненная стена стирала из интелтронных цепей все алгоритмы, которые ее невеликий умишко расценивал как вирусные, и опознавательный код не был ей помехой. Конечно, надолго ее не хватит. Программы, вооруженные разрешительным паролем Службы, могут бросить на незваного пришельца все мощности антивирусных щитов глоса. Но покуда я мог действовать невозбранно… и намеревался воспользоваться этим на полную катушку.
Отработанным жестом я подал инфору завершающую команду и спокойно вышел из-за угла.
Берсерк по-прежнему бесновался на галерее, поливая покореженные стены и глиссады бластерным огнем. Я двинулся вперед, стараясь не наступать на выжженную землю, чтобы не поднимать облачков медленно оседающей золы.
Если бы электроман увидел меня, моей жизни осталось бы секунды две — сколько летит очередь плазменных шариков — но он не видел. Мой последний приказ переподчинил инфор безумца лунной сети, а через нее — моему собственному компьютеру, и тот добросовестно замазывал мое изображение, выводя на козырек инфора реконструкцию — каким выглядел бы опустошенный купол, если бы по нему не брел, стараясь ступать в одно и то же время торопливо и осторожно, некий Миша Макферсон. В самой методике нет ничего нового — похожим способом инфоры избавляют нас от навязчивой рекламы, — но, чтобы подшутить таким образом над ближним, требуется самое малое полицейский допуск.
Я не собирался подбираться к электроману вплотную — ровно настолько, чтобы всадить заряд плазмы точно в грудь, потому что голова этого уникума нам еще очень пригодится. Но вышло иначе. Милицейские, очевидно, устав ждать, открыли беспорядочный огонь из парализаторов — забыли, наверное, что на центровых оружие подобного рода не действует. Мне пришлось отскочить за глиссаду, чтобы не попасть под шальной луч, а берк шарахнулся, забившись в глубь запечатанной отводки.
