Ген поиска (СИ) - Мадоши Варвара

— Нет, пусть говорит, — Аня засмеялась. — Мне сейчас полезно отвлечься.

Отвлечься ей надо было от расстройства с Волковым. Глупые дети!

— Общайтесь, — разрешил я великодушно и вынул голову из раструба, пуская Ваську на свое место.

А сам спрыгнул со стола. Мне нужно было послать весточку своему знакомцу Сарыкбаеву, и содержание весточки было таково, что я вовсе не хотел доверять его телефонным проводам. У меня уже был случай убедиться, что телефонисты в нашем городе не всегда проявляют должное почтение к личным тайнам.

Глава 24

Как красть картины — 7

Несмотря на то, что в Необходимске живет много генмодов, не так много ресторанов знают, как правильно обслуживать хищных птиц. В этом есть свои тонкости.

В ресторане «Старый двор», что в Аметистовом конце — но не под куполом! — эти тонкости знали прекрасно. Если передо мною поставили обычную тарелку, то перед моей спутницей — довольно сложную конструкцию, которая состояла из небольшой П-образной перекладины, к которой на разной высоте были подвешены кусочки мяса, облитого соусом. Соус стекал в небольшую ванночку, предусмотренную снизу. На правой перекладине имелся небольшой вентилятор, ручку которого можно было крутить. Тогда под воздействием ветерка кусочки вяленого мяса начинали раскачиваться. Для хищной птицы это весьма способствует росту аппетита!

Разумеется, разумный генмод вполне способен ухватить и пищу, которая не выглядит для него съедобной инстинктивно. Но зачем бороться со своей природой, когда можно получить от нее дополнительное удовольствие? Это как с почесыванием за ушами. Само по себе, конечно, интимное действо, которого лучше не допускать на публике. Но с близкими и надежными людьми — почему бы и нет?

(Впоследствии я убедился, что почесывание меня за ушами успокаивает не только меня, но и почесывающего, если он принадлежит к людскому племени, и вовсю пользовался этим трюком. Но в молодости, конечно, мне неоткуда было набраться такого опыта.)

Официант предложил свои услуги по раскручиванию ручки вентилятора, но Елена отказалась и отправила его восвояси небрежным шевелением крыла. Даже не взмахом — взмахни она им, и могла бы официанта задеть. Ручку она взялась раскручивать сама, когтистой лапой. Одновременно сразу же ловила клювом приманчиво раскачивающиеся ломтики.

Гипнотическое зрелище, должен сказать! Для меня это раскачивающееся мясо тоже немедленно стало выглядеть исключительно привлекательно — кошачьи инстинкты, что поделаешь! Мы тоже всегда бросаемся на движущиеся объекты, с которыми можно поиграть. Особенно когда они так завлекательно пахнут.

Кстати говоря, у сов действительно очень длинные лапы. Вот бы никогда не подумал. Когда они сидят, прикрыв ноги перьями, по ним ни за что не скажешь.

— Хорошо, — сказал я Елене. — Рассказывайте подробнее, что там с вашим отцом.

— А! — она замедлила вращение ручки. — Папенька мой работает в Ратуше, он — депутат Городского собрания. А вообще-то сам по себе он немалая шишка в ЦГУП… Я же пока на службе ни там, ни там не состою, просто бываю у него периодически. Набираюсь опыта, так сказать.

— Вы еще студентка? — спросил я.

— Хуже, — усмехнулась сова, из чего я сделал вывод, что она, вероятно, уже окончила высшее учебное заведение, но по тем или иным причинам не спешила устраиваться на работу — должно быть, ждала, пока освободиться достойная ее должность. А может быть, ей больше нравилось носиться по коридорам таинственным призракам и распугивать случайных посетителей. — Так или иначе, я рассчитываю на место в папочкином аппарате… рассчитывала до недавнего времени. Мурчалов, сколько вам было, когда вы обнаружили, что ваши родители глупее вас?

— Честно говоря, до сих пор не могу сказать, что обнаружил, — сбитый с толку таким вопросом, ответил я.

Признаться, пока этот ответ не вылетел у меня изо рта, я понятия не имел, что не считаю свою матушку глуповатой. Иной раз я злился на нее за легкомыслие и драматизм, а также за неумение понять мои чаяния и увидеть мои достижения. Но, оказывается, я никогда всерьез не считал ее глупой. Может быть, слегка ограниченной… но ее ум и хитрость никогда не подлежали сомнению в моих глазах.

Елена нахохлилась.

— У-ху-ху! Ну что ж, вам тогда повезло… должно быть. Я же вот недавно выяснила, что папенька мой — набитый идиот, которым пользуются все, кому не лень! Он не глядя подмахнул контракт по строительству дренажных труб возле Ратуши — под тем предлогом, мол, что этой зимой много снега, и что архивы может затопить. Ему даже в голову не пришло поговорить с архивными работниками…

— А вам пришло? — уточнил я.

— Да! У архивов собственная система дренажа, очень надежная. И снега в этом году не особенно много. То есть эта зима выдалась очень снежной, но не аномально. Такое уже бывало, и ничего этим драгоценным связкам старых бумажек не грозило.

— Ясно, — кивнул я, пережевывая еще один кусочек отличной сырной запеканки с кусочками кролика (не единой рыбой жив генмод). — То есть вашего отца обманули. А вы можете сказать, кто?

— В том-то и дело, что нет! — сердито ответила сова. — Если бы я могла, я бы не стала прибегать к вашей помощи. Мне только удалось выяснить, что Ратуша подписала договора с несколькими разными подрядчиками по схожим «дренажным работам» в разных частях города, но я даже не знаю, где.

Я тут же вспомнил карту в кабинете деда с новыми станциями пневмотуннелей.

— А это уже знаю я, пожалуй.

— Вот как? — Елена доела последний кусочек мяса и очень естественным жестом вытерла клюв о салфетку. — Отрадно слышать! А может быть, вы еще и можете сказать, что объединяет все эти разные компании? Я подозреваю, что у них один владелец или владельцы!

— Как вы сами заметили, для этого достаточно зайти в Торговую палату и поднять договоры по названию нужных вам подрядчиков, — заметил я. — Так мы немедленно увидим, если ими владеют одни и те же лица.

— Скажем так, я не хочу светить там свое удостоверение личности, — проговорила Елена с апломбом.

Я усмехнулся в усы — правда, только мысленно, чтобы не обидеть собеседницу своим сарказмом. Что-то подсказывало мне, что Елене, скорее всего, было просто лень возиться. Или, может быть, она не располагала той информацией, на которую намекнула мне. Если так, то я, считай, угостил ее ужином впустую… ну что ж, не самая большая трата в моей жизни!

— Что ж, мое удостоверение личности ни у кого не вызовет вопросов, так что, если вы дадите мне названия, а лучше сразу регистрационные номера хотя бы нескольких из этих кумпанств, я охотно разыщу эту информацию для нашего совместного проекта.

— Без труда, — сообщила сова. — Вам есть, где записать?

— Вы их помните? — удивился я.

— Естественно, — фыркнула Елена. — Разум — самое надежное хранилище информации… Должным образом тренированный разум, разумеется! Не волнуйтесь, от вас я не жду того же. Я привыкла относиться к другим разумным снисходительно.

Положительно, эта девушка нравилась мне все больше и больше! Даже не знаю, что очаровательного я находил в такой высокомерной самоуверенности, но факт остается фактом: сова меня, определенно, притягивала. Может быть, в ней я видел ту личность, которой сам всегда хотел быть (или хотя бы казаться), но не решался под гнетом общественных и семейных обстоятельств.

— Сейчас позову своего слугу Прохора из ливрейной, — сказал я, спрыгивая с лавки, — и он все запишет.

Так мы и сделали.

Затем Прохор расплатился за наш ужин, и мы условились о новой встрече, чтобы обсудить результаты. К моему удивлению, Елена настояла на свидании в портовых складах.

«У меня предчувствие, что придется кого-то выслеживать, — сказала она. — А это лучше всего начинать именно там».

Почему лучше, этого я не понял, но сова обещала научить меня полезному трюку, которому не научит никто и ни за что; я покорился. Однако решил отправиться туда вместе с Пастуховым: портовые склады — такое место, где сопровождение лишним не будет!