Под сенью Великого Леса (СИ) - Локхарт Лисс
Самариэль с почтением склонил голову, уважая ее решимость. На этом собрание за столом закончилось. Напоследок Дерк еще раз осмотрел каждого, немного поколдовал, сунул каждому в руки чашки с травяным настоем и отправил по кроватям. Избранные гурьбой повалили из кухни, а Джанет, Майкл и Элоиза остались дожидаться, когда Редания покажет им комнаты. Дерк и Самариэль, накинув плащи, ушли в лес: один отправился к Последователям, а другой — на поиски Стража Границы. Правда, Джуди сомневалась, что они увенчаются успехом.
— Я уже ненавижу этот травяной чай, — поделилась Джуди с Мелвином. — Как вы можете постоянно его пить?
— Я тоже поначалу его не переносил. А еще не могу его пить много, когда возвращаюсь с Земли. Но ко всему со временем привыкаешь, — пожал плечами Мелвин. — Кстати… Ты привыкла?
— Привычки привычками, но Дерк отпаивает нас им при каждом удобном случае!
— Я не про чай, — усмехнулся Мелвин. — А про то, что происходит вокруг тебя. Все эти чудеса, странности и опасности… В Гарлане я начал жалеть, что втянул тебя в это.
— В самое невероятное приключение моей жизни? Ну да, намного лучше было бы продолжать ходить на учебу, а потом работать на работе, которая тебе к черту не нужна.
— И не подвергаться риску каждые пятнадцать минут. Я уже боюсь считать, сколько раз ты чуть не погибла!
Джуди закатила глаза и ничего не ответила. А что тут ответишь, если это правда: она и сама сбилась со счета, сколько раз оказывалась в шаге от смерти. Ей по-прежнему было страшно, а внутри все содрогалось при воспоминании о коридорах Гарлана и глазах Ворлака Мердила. А про тот жуткий пожар и рану Афлека она вообще старалась не вспоминать… И все же что-то внутри невероятно тянуло ее к Великому Лесу, и она уже не могла представить свою жизнь без него, без его уютной сени, без Дерка и Редании. Без Афлека… Даже человеческий образ Мелвина больше не казался ей притягательным. Ей хотелось видеть его таким, каким его придумал Великий Лес.
— Спокойной ночи, — попрощалась Джуди, свернув к себе в комнату.
Новый вид Сверкающего Дома полностью ее устраивал: можно было закрыть дверь, и никто не побеспокоит тебя в твоих владениях, никто не будет шмыгать мимо твоей комнаты, если ему срочно приспичит выпить стакан водички перед сном. Заперевшись на ключ, Джуди переоделась, с ногами забралась на кровать и достала из-под подушки эбонитовую шкатулку. Подумать только, ее некогда держала в руках бабушка, может быть, даже в этой самой комнате! Джуди провела пальцами по крышке и ощутила знакомую дрожь. Шкатулка так и просила, чтобы ее скорей открыли, и Джуди достала оттуда записную книжку. Ее страницы пожелтели и разбухли от времени, и Джуди подумала, что его, возможно, следует переписать. Хотя бы отдельные фрагменты занести в ее собственный путеводитель по Великому Лесу, который она начала рисовать по примеру Мерлина. Стянув синюю атласную ленту, Джуди открыла записную книжку.
Какими же удивительными рисунками она пестрела! Необычайные существа, волшебные растения и маленькие, созданные руками магов чудеса. Бабушка вела свой дневник, где рассказывала о путешествиях по Великому Лесу и о своих наблюдениях. Джуди мельком просмотрела даты под записями. Они начинались с юных лет Оливии, когда она была еще шестнадцатилетней девушкой. Именно в этом возрасте она впервые попала в Великий Лес, где с тех пор бывала регулярно. С шестнадцати до двадцати записи появлялись почти регулярно, а лет в двадцать начали пропадать: Оливия увлеклась своим однокурсником Аароном Чармингом, и у них завязался серьезный роман. Аарон и учеба в университете стали для Оливии главными приоритетами, а чудеса Великого Леса остались по другую сторону границы между мирами. И все же Оливия то и дело навещала Великий Лес: незадолго до рождения дочери, Эвридики, несколько раз во время счастливой семейной жизни и намного чаще — после смерти Аарона. Здесь, под его сенью, она искала утешение и покой, и Джуди заметила даже ее записки об Эйланисе. Там Оливия часто гостила в свои последние годы. Вновь вернувшись к началу, Джуди потрясенно опустила дневник на колени. Подумать только: жизнь ее бабушки с юности и до преклонных лет была связана с Великим Лесом, а она ни слова не рассказала ни своим детям, ни даже ей, любимой внучке! Впрочем, Оливия умерла, когда Джуди было всего пять, и она почти не помнила себя в этом возрасте. Может быть, Оливия показывала ей рисунки или хотя бы намекала на существование волшебного места. Джуди взялась за дневник, но не смогла прочитать не строчки: мысли побежали дальше.
Выходит, Дерк все это время кривил душой? Он сказал, будто это Мелвин предложил взять ее в команду Избранных. Но Джуди не верила в подобные совпадения, да и Дерк не случайно отдал ей этот дневник. И Мелвин мог вовсе не случайно оказаться в одном классе с внучкой Оливии Чарминг… Оливия часто гостила здесь, в Великом Лесу. Что, если их знакомство было заранее тщательно спланировано? Чтобы, например, поддерживать связь между двумя мирами. Джуди почти не вчитывалась в записи, но успела понять, что бабушка мечтала вернуть на Землю утерянную магию. А для этого нужен прочный союз двух друзей, таких, как Мелвин и Джуди. Это открытие до того потрясло Джуди, что она не сорвалась с места и не побежала делиться шокирующими новостями с Мелвином. Бабушка… Нет, это все слишком личное. Она не может делиться этим, пока сама не поймет, какую жизнь прожила Оливия Чарминг и какие секреты скрыты под потрепанной обложкой. Оливия Чарминг. Кларисса Чарминг. Они обе — часть ее семьи — связаны с Великим Лесом. А Джуди и ее родители жили столько лет бок о бок с ними и не знали ничего.
«А ведь все могло быть по-другому», — мелькнула непрошеная мысль. Джуди задумалась, как было бы здорово, если бы родители смогли разделить с ней ее переживания и проблемы. Помочь справиться с горечью и отчаянием, укутать в плед, как в детстве, и быть рядом в любой беде. А не вот это все… К глазам подступили слезы, и Джуди, сердито их сморгнув, распахнула дневник. Нужно было срочно отвлечься. На глаза ей попалось изображение, набросанное талантливой рукой Оливии: сердце лесной чащи, деревья, пестреющие зеленой листвой, и веселая быстрая река, несущая воды вдоль берега, поросшего желтыми цветами. Джуди показалось, она где-то уже видела это место раньше. Может быть, в одну из прогулок с Реданией по Великому Лесу? Нет… Она словно видела эту картинку не своими глазами. Или не совсем наяву.
Джуди откинулась назад, запрокинув голову, и тут же охнула и выпрямилась. Конечно! Она видела сон о встрече тети Клариссы и Береники где-то в глубинах Великого Леса. А потом ей попались на глаза фотографии… Джуди выдвинула ящик и достала телефон, который она, вернувшись в Сверкающий Дом, спрятала от чужих глаз. Она все еще ждала, что Ванесса позвонит, хотя напрасно тешила себя такими надеждами: никакая техника с Земли не работала в Великом Лесу. Экран телефона оставался черным, но Джуди он и не требовался. Едва сжав телефон в руках, она осознала, что права: это место она видела там на фотографиях. Ванесса сказала, что это и есть логово Черной Колдуньи.
Поборов подступивший страх, Джуди склонилась над пожелтевшими страницами книги и принялась вчитываться в торопливый бабушкин почерк.
«Что за дивное место — Исток! Нигде не сыскать травы зеленее, неба голубее, а кроны гуще, чем здесь. Близ чудесного Истока, первой реки, с которой начался Великий Лес, никогда не бывает зимы, и никакие морозы не страшны этим местам, словно бы их оберегает от губительного холода сам Господь Бог. На самом же деле Исток — это почти что Сердце Леса, и его магия здесь особенно сильна. Его магией живет и дышит все, что есть в Великом Лесу: цветы и деревья, звери и птицы, люди и сильвы — каждому из них нужна частичка его волшебства. Здесь, у Истока, издревле проходили свое посвящение Хранители Леса: с самых древних, чьи имена уже затерялись в веках, до великих Мерлина и Дерка, его ученика и нынешнего Хранителя. Они приходили сюда на стыке ночи и дня, в рассветный час, когда звезды еще не уходили с небесной глади, возносили молитвы старым богам и окунали ладони в Источник. Так они пропитывались его волшебной силой и уже никогда больше не становились прежними, воссоединяясь душой и сердцем с Великим Лесом».
