Инна Кублицкая - На тихом перекрестке
— Но я же уже здесь! — орал турист, — неужели вы…
Шуму от него было, однако. Валери высунулась в окно и звонко крикнула:
— Да что с ним спорить, дядюшка Лишо! Сейчас я опущу решетку — и пусть вытаскивает из-под нее свой драндулет как хочет!
Местного диалекта турист явно не понимал, но главное уяснил. Он глянул вверх. Тяжелая решетка, перегораживающая ворота, опустилась бы как раз посередине его автомобиля, смяв его изящный корпус, как яичную скорлупу. Разумеется, в одиночку управиться с механизмом решетки у Валери не хватило бы сил, но назойливый турист этого не мог знать, поэтому он ринулся к своему автомобилю и, спасая его, задним ходом вывел из створа ворот. Дядюшка Лишо с облегчением прокричал ему вслед:
— Завтра с утра приезжайте! Вот тогда — добро пожаловать!
Турист вряд ли его услышал, но уехал.
Попечением министерства охраны памятников замок Альта-Леве выглядел как живой уголок Средневековья. Дотаций на его реставрацию из министерства, правда, выбить не удалось, да и любое благоустройство оно разрешало, только убедившись, что нововведения не нарушат древнего облика. Но Валери была довольна уже тем, что замок как памятник старины давал возможность получать солидную скидку при уплате налогов; хотя следовало признать, эту скидку целиком съедала необходимость поддерживать замок в достойном состоянии. И все же нельзя было не согласится, что Валери Адлар де Альта-Леве устроилась более чем удобно, имея в своем распоряжении великолепный загородный дом — причем сравнительно недорого.
Здесь жила после окончания университета она сама; здесь, как и многие уже поколения семейства Лишо, жили дядюшка Жером и его жена Тина; на уикенды сюда приезжали немногочисленные представители семьи Адлар де Альта-Леве, наведывались туристы…
Валери подумывала, что, пожалуй, стоит, распотрошив копилку, куда падали туристские кроны, заказать новый рекламный щит и красочные буклеты с историей и легендами замка Альта-Леве. Она уже и текст написала к этим буклетам, а один знакомый фотограф, приятель Ян-Клода, сделал колоритные панорамы окрестностей и красот самого замка. Но последнее время Валери оказывалась постоянно занятой. Надо было поскорее сдать перевод дурацкого американского детектива, и она, расписывая многочисленные перестрелки и зубодробительные приключения дебилообразного героя, давала себе слово, что вот дотянет до последнего трупа и, перед тем как начать править стиль, недельку посвятит типографским хлопотам. Тут, впрочем, Валери лукавила перед собой. Просто она даже себе не хотела признаться, что выжидает, пока типограф Карел Трауб из ближайшего городка Болье не отправится с женой в отпуск; дела она предпочитала вести с его отцом, а самого Карела после его недавней женитьбы старалась избегать.
2
Ужинала она всегда у супругов Лишо, и когда дядюшка Жером прогнал туриста, Валери, глянув на часы, обнаружила, что время ужина подошло.
Она спустилась вниз.
Супруги Лишо жили здесь же, в Привратной башне, внешне выглядевшей по-древнему замшелой. Но внутри она была переоборудована в соответствии с современными представлениями о комфорте. Точно так же была превращена в удобное жилье и Петушиная башня, где сейчас под магнитофон веселилась компания Ян-Клода; остальные помещения замка оставались такими же, какими были во времена первых крестовых походов. Поэтому замок Альта-Леве в целом производил на туристов впечатление подлинной старины и пользовался неизменным успехом.
Правда, была переоборудована конюшня: к тому времени, как министерство охраны памятников спохватилось, семейство Лишо уже несколько поколений держало там живность. Сейчас в их хозяйство входило шесть коров больянской породы, несколько свиней и немолодой уже ослик, предназначенный для катания детей; довершали все это гуси и куры. Гуси обычно паслись за воротами, на склоне холма, а куры — вот куры, среди которых не было ни одной белой — все пестренькие, разгуливали где попало, путались под ногами у туристов и придавали некоторое оживление заросшему мхом и травой замковому двору. Туристы щелкали все что ни приведется, снимались в обнимку со смирным осликом, обычно весь день проводившим у колодца, разгуливали по древним залам, даже днем сохранявшим прохладный сумрак, с любопытством осматривали сыроварню, где супруги Лишо изготовляли сыр «Дух Альта-Леве», винный погреб, сплошь уставленный пузатыми бочками, и охотно пробовали вино, которое дядюшка Лишо приобретал для их удовольствия в Болье у какого-то тамошнего умельца. Туристы охотно покупали в качестве сувениров чуть сплюснутые шары сыра и оплетенные лозой бутыли, сверкающие этикетками с родовым гербом Альта-Леве и силуэтом замка. Сыр «Дух Альта-Леве» был не из знаменитых, но дядюшка Лишо порой лукаво поднимал палец и утверждал, что является экспортером. Доля истины в этом была: какой-то французский гурман, проезжая мимо, заинтересовался вкусом этого сыра и ежегодно выписывал себе полдюжины головок.
Валери, впрочем, не понимала, какие такие особенности выделяют сыр, носящий ее имя, из разнообразия голландских, французских и северингийских сыров — не очень-то она разбиралась в таких тонкостях, да и сыр не любила; так что Тина Лишо давно оставила свои попытки угощать ее сырным супом и салатами из сыра и рыбы. Валери предпочитала блюда попроще и без бьющего в нос больянского колорита.
В этот раз на ужин была запеканка из яблок и пшеничного хлеба. Ее запах сразу воскресил в памяти Валери детство, когда эта запеканка считалась любимым лакомством конца лета. У Ян-Клода, забежавшего на вкусные запахи, запеканка тоже вызвала ностальгические чувства; он умильно-жалостливо, как вымаливающий косточку бездомный пес, уставился на Тину. Та рассмеялась и достала из духовки еще одну кастрюльку с запеканкой; она предусмотрительно наготовила и на компанию Ян-Клода тоже. Ян-Клод торжествующе собрался было утащить кастрюльку прямиком к себе в Петушиную башню, когда в кухню вошел дядюшка Лишо. Он был мрачен, и Валери сразу догадалась, что его так расстроило.
— Этот чертов турист укатил отсюда до заката или после?
— До, — отозвалась Валери, хотя совсем не была уверена в этом. — Да вы, дядюшка Жером, не волнуйтесь, неужели вас тревожит это древнее суеверие?
— Тревожит, — буркнул Жером, тяжко опускаясь на табурет. — Не могу я допустить, чтобы в замке собиралось двенадцать человек сразу, да еще в минуту заката!
Ян-Клод, о котором все забыли, испустил вдруг замогильный нечеловеческий вой и добился своего — все вздрогнули. А опомнившись, Тина тряпкой выгнала его из кухни, и он, подхватив свою кастрюльку, исчез, довольный выходкой.
