Глен Кук - Золочёные латунные кости
— Палёная, несколько подчинённых Джона Растяжки и то существо, которое называет себя Птицей.
Пенни сказала:
— Птица пришёл рисовать, однако, Его Честь дремлет. Поэтому Птица вместо рисования заставляет молчать свои голоса.
Это была самая длинная речь из тех, что она когда-либо произносила в моём присутствии. Её голос звучал печально. Я пошёл на риск испугать её:
— Что ты думаешь о нём, Пенни? Он, правда, слышит голоса?
Она заставила себя ответить:
— Да. Он слышит их. И не только потому, что сумасшедший. Они реальны. Он разрешил мне поговорить с ними, когда мы работали вместе, — прошептала она.
Кухонные дела остановились. Пенни сжалась под напором любопытных глаз.
— Покойник считает, что Птица лежал в палате для сумасшедших в Бледсо.
— Его Честь не может слышать голоса. Он только слышит ответы Птицы, если тот отвечает. Чаще он просто делает следующий глоток.
— А как ты тогда разговаривала с голосами?
— Птица пересказывал мне, что они говорили. Они слышали меня, когда я отвечала.
Дин, успокаивая, положил руку на плечо Пенни.
— У тебя всё будет хорошо.
Я не понял девочку. Два, три года назад она была адом на колёсах, выступая в роли верховной жрицы эксцентричного культа народа, скрывающегося от религиозных врагов. Но она всегда патологически стеснялась меня, что, как сказала ей Кира, было целиком по вине Тинни.
Я переспросил:
— Ты говорила с ними?
— Конечно.
Я высморкался.
— Как же это получилось?
— Просто Птица отдаёт голосу контроль над собой. Так я и говорила с призраком. Но долго это не происходит. Птица разрешает им говорить только, чтобы люди знали, что он говорит правду.
Я заставил себя сохранять спокойствие. Пришлось сдерживать свою энергию. Пенни затопчет Плеймета, пытаясь сбежать, если я доведу ее до паники.
— Очень хотелось бы увидеть это, — Пенни не предложит добровольно устроить это. — Чьи это голоса?
— Мёртвых людей. Людей, которых убили. В основном ужасные люди.
Когда-то у меня были отношения с женщиной, которую убили, когда я был ещё ребёнком. Я встретил её призрака, когда стал взрослым. Мне не составило труда понять Пенни.
— Ну, рассказывай.
— Что рассказывать? Я, кажется, уже один раз рассказала, как они приходят? Это сводит Птицу с ума. У него есть занудные призраки, которые заслужили то, что получили, требованиями, чтобы он выполнял их желания.
— Всё понятно.
Мало того, что Птица имел дело с призраками, его духи принадлежали к той избранной команде, которая считала, что они важнее, чем все остальные и должны всегда получать дополнительное обслуживание только потому, что пережили роды.
В Танфере эти пиявки, как правило, очень скоро плохо кончают, хотя их смертность уменьшилась после окончания войны.
Когда-то давно государство бросило своих паразитов в котёл Кантарда. На них можно было делать ставки, что они смогут угробить себя.
У войны была своя жестокая уравнивающая сторона. От неё нельзя было откупиться, хотя более умные могли выторговать менее опасные назначения. Принцы и нищие, все окунулись в смертельный водоём. Старики уже тосковали по временам, когда война держала улицы вдали от вульгарной, невоспитанной, а иногда опасной молодёжи.
— Мистер Гаррет?
— Прошу прощения. Начинаю стареть. Обратись к Старым Костям. Может он исправил мозги Птицы, поэтому и не слышит этих людей?
— Не думаю, что Птица согласился бы на это. Он ненавидит голоса, но если они не будут досаждать ему, а он не будет пить, то не сможет и рисовать, — потом она спросила: — Сколько ещё, по вашему мнению, Его Честь будет спать?
— Мне никогда не удавалось вычислить это. Спроси лучше у Палёной.
— Что я должна делать, пока он спит?
— А чем бы ты занималась, если не окопалась бы здесь?
— Всякой ерундой, даже не знаю. Дин и Палёная говорят, что я не должна уходить. Нехорошие люди, возможно, желают захватить кого-то из этого дома.
— Дин мудрый человек. Почему бы тебе не помочь ему? Последние несколько дней дались ему тяжело. Ещё, если потребуется, можешь помочь Палёной. Я пойду к ней прямо сейчас, буду надоедать ей.
Все разошлись вместе со мной. С Дином осталась только Пенни. Я не заметил восторга ни в одном из них.
Палёная что-то писала, пользуясь пером со стальным концом, очередным изделием Комбината.
— Любимица Покойника сказала, что разговаривала с призраками, которые тревожат пьяницу-художника.
— Возьми его с собой в следующий раз, когда будешь танцевать с мертвецами. Разверни их против хозяйки этих призраков.
— Я обсужу это предложение со Старыми Костями, когда он проснётся. У меня есть несколько вопросов к тебе.
— Сначала высморкайся. Твоё шмыганье бесит.
Я прочистил нос, а заодно выкашлял мокроту.
— Кто-нибудь отследил, откуда взялись гигантские бутылки и стеклянные чаны на том складе?
— Откуда мне знать. Директор и гвардия не информируют меня. Я не догадалась спросить об этом, когда Генерал в прошлый раз был здесь. Кстати, что-то он опаздывает. Остальные тоже практически ничего не говорят мне, в том числе, твой новый партнёр по борьбе. — Ты торопишься с выводами. Что выудил Старые Кости из мерзавцев, которых одолжил нам Туп?
— Официально он ничего не сказал. Неофициально то, что я и ожидала. Ничего, чего бы мы уже не знали. Их наняли на разовую работу.
— Кто-нибудь узнал хоть что-то полезное?
— Пока нет. Поразмышляй о воскресителях, по крайней мере, их можно найти. Тебе скучно? Я не обязана развлекать тебя. Мне надо работать.
— Вздор.
Думаю, она нервничала от того, что её тело было расстроено, потому что не произошло спаривания во время цикла.
— У меня был ещё один вопрос. Очень важный. Не могу только вспомнить, какой. Подожди! Вот он. Старые Кости отправил меня вдогонку за Шустером на днях, чтобы я рассказал ему о людях, которые наблюдали за домом. Соизволил ли Шустер сообщать нам о том, кто это был?
— Не официально.
— Неофициально?
— Генерал Туп сообщил, что они принадлежали к личной охране королевской семьи. Дворцовая гвардия. Он был не совсем уверен. Решил, что они действовали как частная полиция с Холма.
В любом случае это тревожило. Я не хотел привлекать внимание с любых сторон.
— Плохо.
— Но, возможно, это признак того, что влиятельные люди относятся к ситуации серьёзно.
Я начал что-то говорить.
— Если всё, что ты можешь, это только болтать, отправляйся к женщине наверх или иди пугать Пенни. Я занята.
— А ты чересчур серьёзна.
