Кира Измайлова - Моя маленькая Мэри
Энн тем временем тискала Гарри и обливала его слезами. А ну-ка, подумала я, вдруг я и ее эмоции сумею прочитать?
Не уверена, что я это не придумала, но получилось у меня вот что…
«Мальчик мог бы быть и покрупнее, Джеймс был такой высокий!.. Его очень портят эти очки, нужно подобрать, как у Джеймса… Какой он неласковый…»
— Почему ты не хочешь обнять свою мамочку? — протянула Энн, присев на корточки.
— А почему мамочка не хочет обнять Мэри? — резонно спросил Гарри, и я мысленно зааплодировала. — С Мэри мамочка жила десять лет, а не год, как со мной!
— Ах, и Мэри тут! — спохватилась она. — Иди скорее сюда, доченька…
— Спасибо, мне и тут неплохо, — отказалась я. — Не пались, Энн. Ты никогда не называла меня доченькой. Только по имени, забыла?
Энн вымученно улыбнулась, не выпуская Гарри. Я прикинула расстояние до камина — вдруг решит украсть пацана! — и кивнула Гермионе. Та вроде поняла, в чем суть, потому что подобралась и положила руку на палочку.
— А где была мамочка, когда новый папочка драл Гарри ремнем? — вошел братец в раж. — И где были все остальные? Ну ладно, мистер Оук меня выпорол за дело и не очень больно. А Дурсли? Где вы все были, когда я сидел в темноте под лестницей? Грыз рукава, чтобы не реветь от боли, чтоб еще не добавили, если услышат? Когда мне совали плошку с овсянкой, как собаке бездомной, а сами наворачивали яичницу с беконом? Я от одного запаха с ума сходил, я сковородку вылизывал, когда меня гнали посуду мыть и никто не видел! Я, блядь, траву во дворе жрал!..
Гермиона потеряла дар речи. То ли от мата из уст Гарри, то ли от его откровений.
Слава богу, дар речи потеряли и все остальные.
— Отпустите меня, миссис, — дернул плечами Гарри, высвобождаясь из объятий. — Я не такой дурак, каким вы меня все тут считаете. Спасибо мистеру Оуку…
— Да, папа умеет проводить курс молодого бойца, — фыркнула я.
— Точно, Мэри, — сказал братец и сел рядом на диван. Посмотрел мне в лицо и добавил: — Твой отец — ужасный. Я сперва думал, лучше бы мне обратно к Дурслям…
— Но?..
— Что?
— Ты так сказал, будто предполагалось какое-то «но».
— Он ужасный, но понятный, — произнес Гарри, не обращая внимания на взрослых. Они, кажется, приводили в чувство Энн. — Схулиганил — получи. Сделал дело — на конфетку. Как с собаками. И это… они ж у вас тоже безобразничают, но мистер Оук все равно их кормит. Так?
— Если грубо, то так, — улыбнулась я.
— А у Дурслей не поймешь, когда промашку дал… Я тогда сглупил, скажи волшебное слово, говорю, ух как огреб! А всего-то просил сказать «пожалуйста», — вздохнул он.
Гермиона подобралась поближе и ловила каждое слово. У нее уже дрожали губы, а в карих глазах стояли слезы. Лишь бы не разразилась речью на тему прав детей и всего в том же роде, подумала я и показала ей кулак. Грейнджер сникла. Точно, замышляла произнести монолог.
— Гарри… — выдохнула Энн. Ее обнимала МакГонаггал и утешал Дамблдор. Только Снейп держался в стороне, ему явно было не по себе. — Сыночек…
— О чем это вы, мадам? — очень похоже скопировал Гарри тон Терри. — У меня нет матери. Она давно умерла.
На этот раз Энн грохнулась в обморок по-настоящему, и мы смогли удрать.
— Ну ты даешь… — выдохнула я, когда мы отдышались. — Что на тебя нашло? Неужели ничего в душе не дрогнуло?
— Нет, — совершенно равнодушно сказал Гарри, глядя за окно. — Ничего. Герми…
— Я никому! — заверила она.
— Ладно… Мэри, помнишь тот дурацкий случай? Когда я удрал в окно?
— Еще б я его не помнила!
— Это… она мне прислала записку, не знаю, с совой или как, чтоб я был на углу… Короче, подъехал «Ночной рыцарь», а дальше ты знаешь. — Он тяжело вздохнул. — Я думал, мы хоть поговорим, она спросит, как я и что я, а… а тут сразу эта… пресс-конференция! Я себя таким идиотом чувствовал!
Гермиона незаметно подобралась поближе и обняла его за плечи. Ага. Вот и моя будущая невестушка. Прекрасно, могло быть намного хуже! Эта хотя бы поддается воспитанию!
— Мэри, — жалобно протянул Гарри, — ну почему все так?..
— Что именно?
— Ну почему все так по-дурацки?
— Я почем знаю? Решают за нас взрослые. Взрослые отдали тебя Дурслям, взрослые забрали тебя у Дурслей… — Я помолчала. — Гарри, я понимаю, что наши с папой порядки тебе не по нраву… Но вот честное слово — если ты не будешь его бесить, он и злиться не будет. Ты меня спрашивай, если чего не понял. Папа просто привык гонять маменькиных сынков, но ты-то другой…
— Да, я уж точно не маменькин сынок… Просто я хочу быть как все! — выкрикнул он. — Не хочу быть избранным! Хочу летать, хочу в поход, как твой Малфой и Нотт! И чтоб не один я посуду дома мыл! И… и…
Я строила страшные рожи Грейнджер, и та наконец сообразила обнять моего братца покрепче и сунуть ему носовой платок. Я подсела с другой стороны, тоже обняла, погладила по спине.
Папа говорит, если мужчина разучился плакать, толку от него не будет. У него уже все умерло внутри, это или бездумный винтик в системе, или машина для убийства. Гарри моложе меня совсем ненамного, и для него еще ничто не потеряно. У него еще есть время выбрать…
— Иди в душ и спать, — велела я, когда Гарри перестал судорожно всхлипывать. — И ни с кем, слышишь, ни с кем не разговаривай! Жалко, Гермиона не может с тобой пойти…
— Девочки вообще-то могут ходить к мальчикам, но в душ я не пойду! — ворчливо ответила она. Похоже, Грейнджер от чистого сердца переживала за моего братца, а теперь старалась скрыть это неуклюжей шуткой.
— Покарауль рядом, хорошо? — попросила я. — А то если его поймают в таком настроении, то могут что-то выпытать… Ему это не нужно. Ну, ты понимаешь.
— Ага, — Гермиона шмыгнула носом и вдруг спросила: — Мэри, а почему тебе так не нравятся мои волосы?
— Мне нравятся твои волосы, они очень красивые, — ответила я. — Но только пока я не вижу их в своем супе. Собери их, пожалуйста. Ну хотя бы в хвост, чтобы в зелья не макать!
— Гм…
— Если она свои лохмы расплетет, — встрял Гарри, протирая залитые слезами очки, и тыкая в меня пальцем, — грива будет вроде твоей, Герми. Я видел.
— Если и расплету, то только на праздник, — ухмыльнулась я, дернув себя за косичку. — Идите спать. Гермиона?
— Я прослежу, — кивнула она и о чем-то задумалась. — И… спасибо, Мэри.
— За что? Это же мой брат, — фыркнула я и ушла к себе.
Драко и Тео встретили меня вопросительными взглядами. Я жестом дала понять, что все в порядке, и направилась к себе. Мне страшно хотелось спать.
* * *— Мэри, — негромко окликнул Тео поутру. — Есть разговор.
