Эрве Жюбер - Танго дьявола
Все невольно сжали челюсти.
— И виновником этих убийств являются метчики! — прохрипел ректор. — Отныне у нас есть доказательство. Не так ли, Пленк?
— Да, доказательство есть, — ответил медэксперт.
— Вы читали статью про цыган? — возмутился Лузитанус. — «Они получили по заслугам…», «создание уничтожает своих создателей…», «и палачи умирают…».
— Возмутительно, — произнес Ванденберг из своего угла.
— Посмотрим на хорошую сторону этих происшествий, — проскрипел Роземонд. — Рабочий Фликар отомщен, мусоросжигатели прекратили забастовку, тротуары чисты.
— Не забывайте, что теория исторического убийцы официально поддержана властями. В Исторический квартал можно попасть только по специальному пропуску. Вся зона неуклонно превращается в гетто, — добавил Роземонд.
— Карниз почернел от зевак, — сообщил Пленк. — Базельцы наблюдают за подъемом воды. Сейчас это — самый модный спектакль.
— Возмутительно, — вздохнул Штруддль.
— До второго тура остается пять дней, — напомнил Ванденберг. — Когда Фулд придет к власти, руки у нас будут связаны.
Эльзеар вздернул бровь и повернулся в сторону зала. К таверне кто-то приближался. Он встал, подошел к двери, запертой на двойной оборот ключа, и выглянул наружу через глазок. У бронзовой лошади остановился автомобиль. Из него вылез Мартино, перешел улицу, попытался открыть дверь и несолоно хлебавши удалился. Штруддль вернулся в заднюю комнату.
— Это был Мартино, — сказал он.
Все промолчали. Ванденберг спросил у Роземонда:
— Никаких известий о Роберте?
— Никаких.
— Последней ее видела королева цыган, — заметила Сюзи.
И добавила про себя — живой.
— И наши «новые друзья» знают не больше нас? — заговорил Пленк. — Невозможно исчезнуть без следов на клочке суши размером с носовой платок!
— Мы отыщем ее, — утвердительно сказал Эльзеар.
— Святой Ансельм! — воскликнул Ванденберг. Его голос дрожал от ярости. — Конечно, мы ее отыщем! Мы же не можем уехать без нее?
— А теперь, леди и джентльмены, она покидает дом. Меланхолическая мелодия из Клуба Одинокого Сердца. Раз, два, три.
Роберта вытерла окарину серым платьем каторжанки и заиграла отрывок из битлов.
— Слишком печально, — решила она, остановившись. — Посмотрим, посмотрим. Что у нас есть еще среди одиноких сердец?
И душой, и телом погрузилась в С тобой и без тебя, но после нескольких тактов перестала играть. Слушать некому, никакого ежа-телепата на горизонте, мораль на нуле… Роберте пришлось признать, что она до дна исчерпала свою удивительную способность видеть жизнь в розовом цвете.
Она с тяжелым сердцем отправилась в ванную, села на унитаз и в сто девяносто четвертый раз за день спросила себя, что произошло на свободе за те десять дней, что она сидела в одиночке муниципальной каторги. Захватил ли Фулд власть? Продолжал ли Барон убивать? Были ли еще живы ее друзья?
В щель под дверью трижды в день просовывали поднос с едой. Свет включался и выключался по расписанию. Никаких встреч. Колдунью отрезали от внешнего мира.
Послышался шум ключа, поворачивающегося в замочной скважине.
— Приказ был категоричен, — прохрипел чей-то голос. — Никто не должен сюда входить.
— Вы оспариваете подпись на этом документе? — Охранник ничего не оспаривал. — Арчибальд Фулд велел мне допросить подозреваемого. Заприте за мной и не беспокойтесь. Я вооружен.
— Ну, если вы настаиваете.
Надзиратель запер дверь за посетителем, который осматривался в, похоже, пустой камере. Он подошел к туалету и тихо позвал:
— Луи, ты там?
Мишо ощутил свист воздуха справа и заметил что-то рыжее, молнией промелькнувшее рядом. Он рухнул на пол лицом вниз, но понял это только через несколько секунд. Моргенстерн одной рукой держала его за запястья, упираясь коленом в спину и прижимая к полу.
— Я могу лишить вас всех чувств по одному, усиливая нажим на ваш позвоночник, — с угрозой прошипела она. Потом заколебалась. — Мишо! Это вы?
Водитель буквально вывернул голову и увидел, что таинственным заключенным была бывшая следовательница Криминального отдела.
— Морг… Моргенстерн! Но… что вы здесь делаете?.. Ай!
— Вы говорите?
Она выхватила официальное разрешение, торчащее из кармана водителя, и прочла его, пока тот с ворчанием поднимался на ноги.
— Фулд отправил вас допросить узника одиночки, — прочла она.
— Я не знал, что это вы, — ответил он, потирая затылок. — Этот документ — фальшивка.
— Ага, мсье занимается и подделками! Мсье умеет скрывать свою игру! Кто такой Луи? И советую не кружить вокруг да около!
Мишо тяжело рухнул на лежанку.
— Мой брат.
— Ваш брат сидит здесь?
Мишо кивнул. Роберта, прислонившись к стене, крутила на пальце веревочку с окариной.
— Я не очень знаю о том, что происходит сейчас, но предыдущим пленником этих роскошных апартаментов был пират, арестованный Грубером на плавучем рынке. И если неделя пребывания в этом клоповнике не замутила мне мозги, это означает, что вы…
— Тот, кто разыскивает брата, — перебил ее Мишо. — Поскольку я наткнулся на вас, то уйдем вместе.
Он порылся в карманах. Роберта смотрела на него с некоторым опасением. Могла ли она довериться пирату? Больше, чем милиционеру, чтобы выбраться отсюда.
— Вы знаете, на поверхности обеспокоены вашим исчезновением.
— Обеспокоены? Кто? Друг или враг?
— Некий Колледж колдуний, о существовании которого в столь скучном городе, как Базель, я даже не подозревал.
— Вы знаете о колледже? Как они? Как Грегуар?
— Скоро увидите его, если все пройдет как предусмотрено.
Мишо достал синюю капсулу. Роберта с неотрывным вниманием наблюдала за ним.
— Это — капюшон?
Мишо кулаками заколотил по двери.
— Охрана!
Дверь, открылась. В проеме появился молодой человек робкого вида. Пират схватил его за ворот, втащил в камеру и стукнул головой о стойку лежанки. Разбил капсулу о лоб потерявшего сознание охранника. Вся операция длилась не более пяти секунд.
— Теперь слушайте меня внимательно, — заговорил он. — На каторге нет другой одиночной камеры. За заключенными следят метчики. Они не заметят нашего ухода.
— Но и не заметят меня в камере.
— Вы можете принимать душ или заниматься ежедневной гимнастикой. Сильно потея, вы препятствуете опознанию.
— Согласна на душ. А он?
— Охранники и заключенные контролируются одинаково. Метчики сообщат о его исчезновении через пять минут.
— Значит, я принимаю душ вместе с ним?
Пират скрестил руки, разинул рот и застыл, подыскивая подходящий ответ.
