Уильям Риттер - Загадочные кости
— Ха! — Охотник рассмеялся, а затем закашлялся, тяжело дыша, на какое-то мгновение прикрыв глаза. — Я обязан вам, ребятки, не знаю смогу ли я когда-нибудь расплатиться...
— Именно так. Это был глупо, — прервал его Джекаби.
Хэнк понимающе кивнул.
— И безрассудно.
Он вновь кивнул.
— И ещё так удивительно. Вы заметили орнамент его чешуи?
— Слоёная как у удава и крепкая как гвозди. — Глаза Хэнка сияли. — И сам он был хорош, конечно.
Джекаби улыбнулся и потянулся к своему пальто, но вдруг замер.
— Подобного никогда не повторится, да?
— Тебе не нужно напоминать мне дважды. Я бы и сам завязал себе ленту вокруг пальца, как напоминание, но... — зверолов поднял запястье, перевязанное свежими бинтами. — Мне кажется, я усвоил урок, который вряд ли забуду.
Джекаби кивнул. Он вынул из кармана сине-зелёную чешуйку и протянул её Хадсону.
— Это конечно была ужасная ошибка, но как вы и сказали, она была очень хороша.
Хадсон взял чешуйку здоровой рукой и повертел её между пальцами, слабо улыбаясь. Он положил её себе на ладонь и обратился ко мне:
— А что ты, барышня? — спросил он. — Я не стану тебя винить, если ты возненавидела меня. Что сделано, то сделано.
Перед моим мысленным взором всплыло лицо Нелли Фуллер, и я с трудом сглотнула. Хадсона, похоже, тоже мучило чувство вины. Он был так рьян в своем стремлении защитить ей жизнь, что его чуть не постигла та же участь.
— Я в ярости, — призналась я тихо, — но у меня нет никакого желания прямо сейчас разбирать случившиеся по косточкам. Просто попытайтесь отдохнуть.
— Спасибо, солнышко.
— Я попрошу Чарли приглядеть за вами, пока вы восстанавливаетесь, — сказал Джекаби. — Он хороший малый.
Хадсон кивнул.
— Поначалу я не был в нем уверен, но он заслужил моё доверие. Как бы мне хотелось сказать, что я сделал то же самое. Уйдёт какой-то время, чтобы появилась хорошая причина доверять мне. — Видимо, выражение моего лица сказало куда больше, чем я осознавала, потому что он посмотрел мне в лицо и хохотнул. — Тебе не надо переживать из-за меня. Я не собираюсь причинять вред этому парню, только потому, что он перевертыш. Чёрт возьми... да я знаю несколько псов, которых люблю больше, чем людей.
Я вздрогнула.
— Вы знаете?
— Барышня, вы должны мне больше доверять. Отпечатки менялись шаг за шагом, от пёсьих до человеческих... и для человека, свободного от предубеждений, при этом проживающего в лесу, совсем не сложно сложить два и два. Однако я уважаю права человека на секреты... и я не хочу причинять неудобств этому бедолаге, так что буду держать рот на замке. Я, конечно, не возражал бы, если бы он решил мне открыться. Я бы с удовольствием поохотился с ним как-нибудь. Ха! На свете не так уж много ищеек, с которыми можно выпить после удачной охоты.
Мы простились со звероловом, и я оставила больницу, по крайней мере, сбросив этот груз с плеч.
— Я рада тому, что он, похоже, идёт на поправку, — сказала я. — Я не была уверена, что он вообще...
— Хадсон не перестает удивлять меня, — сказал Джекаби.
— Вы так и не рассказали мне, как вы подружились с таким, как Хадсон?
— Я располагающий к себе человек, — сообщил Джекаби. — Со мной дружат многие люди.
— Расскажите, прошу, где вы познакомились?
— На охоте, где ещё? — сказал он. Мы сделали ещё несколько шагов по пыльной дороге, пока он размышлял. — По правде сказать, возможно, это один из моих грандиозных провалов. Одно дело привело меня в горы Аппалачи, когда я преследовал паранормальных охотников. У Дикой охоты давние традиции по всей Скандинавии и Англии, вплоть до Германии и Франции. Европейские поселенцы привезли сюда эту охоту, а поиски привели меня в заснеженные горы. Вместо того, чтобы напрасно пытаться преследовать охотников, я предусмотрительно затесался среди их добычи. Как я и предсказывал, охота пришла ко мне. А я оказался не очень подготовлен к тому, что та повлекла за собой.
— Значит, Хадсон был частью Дикой охоты? — спросила я.
— Нет. Как и я, он выслеживал жертву самостоятельно. Это было прекрасное животное. Белый олень. Я никогда не видел ничего подобного. Я был очарован зверем. Он был мощным и грациозным, и бегал быстрее, чем любое живое существо на свете. К тому времени, когда первые стрелы были выпущены, его и след простыл. А вот я оказался не столь быстрым. Если бы не зверолов, я бы не пережил стычки. Сначала я подумал, что это был большой медведь... он прятался под тяжелой шкурой, когда вырос передо мной. Он встал, словно баррикада, оградив меня от натиска. Когда все закончилось, он, обессилев, рухнул без сознания. Лежа на земле он напоминал самого большого в мире дикобраза, стрелы торчали из рук и боков. Он очнулся, когда я лечил его, и как вы думаете, что он сказал?
— Больно? — предположила я.
— Он сказал: «Они же не убили того красавца, да?» Он не хотел, чтобы тот прекрасный олень погиб. Конечно, они не убили его. Весь смысл существования белого оленя — просто жить. Его нельзя ловить. Это дух охоты, азарт погони. Я думаю, в глубине души именно это Хадсон уважает больше всего.
— Вот почему вы так просто его отпустили, да? — спросила я.
Джекаби бросил взгляд на меня себе через плечо.
— Мне кажется, будет лучше, если в докладе Марлоу мы упустим несколько щекотливых деталей, — сказал он. — Хадсон какое-то время, может, и владел инициативой, но не он начал пожар. Он хороший человек, и, мне кажется, он уже достаточно наказан.
Локомотив уже во всю пускал пар, когда мы с Джекаби подошли к вокзалу. Носильщик сопроводил нас к нашему вагону, и я отдала свой чемодан Джекаби. Я была уже одной ногой в вагоне, когда заметила знакомое лицо, маячившее в дверях выхода на остановку. На платформу ступил Чарли Баркер, по пятам за ним послушно трусил черно-белый пастуший пес.
Мое сердце затрепетало, и я старалась не слишком широко улыбаться, когда заспешила по покрытой росой дорожке ему навстречу.
— Разве вы не должны отдыхать, офицер?
— У меня было несколько дел, — ответил Чарли. Он выглядел уставшим и был перепачкан в саже, но в то же время, казалось, будто он сбросил с плеч тяжкий груз.
— Я вижу. — Я протянула руку и потрепала Тоби между ушами, он склонился и нежно уткнулся носом мне в ногу.
— Ему срочно нужен был дом, — сказал Чарли. — Хороший пес. Он оставался у могил Пендлетонов на Святой Исидоре. Я нашёл его возле дверей похоронного бюро этим утром. Через несколько дней состоится служба. — Он говорил негромко, будто Тоби понимал о чём шла речь.
— И по Нелли Фуллер? — спросила я.
— Я отправил весточку её семье в Нью Фидлхэм. Домой нечего было отправлять, всё было поглощено огнём. — Он повесил голову. Это не умоляет её доблести, но официальная причина смерти — удар молнии.
