Даниэль Труссони - Ангелология
Доктор Серафина аккуратно свернула свиток и положила его в медный цилиндр. Она открыла плетеную корзину с обедом и положила перед нами багет и сыр, приглашая поесть. Я была голодна как волк. Хлеб оказался теплым и мягким, он оставил на пальцах тончайшую масляную пленку, когда я отломила кусок.
— Отец Богомил, один из основателей нашей науки, составил первую независимую ангелологию в десятом веке как образовательный инструмент. Позже в ангелологии включили классификацию нефилимов. Когда большинство наших людей поселились в монастырях по всей Европе, ангелологии были переписаны и отданы на хранение монахам, обычно в пределах самого монастыря. Это был плодотворный период в нашей истории. В миру действовала привилегированная группа ангелологов, сосредоточенная исключительно на наших врагах. Ангелологи изучали общие свойства, силы и цели ангелов. Средневековье было временем великих успехов. Это был расцвет понимания ангельских сил, добрых и злых. Храмы, статуи и картины дали возможность массе людей понять, как выглядят ангелы. Чувство красоты и надежда стали частью повседневной жизни, несмотря на болезни, косившие население. Хотя тогда существовали колдуны, гностики и добрые христиане — разные секты, возносившие или искажавшие ангельскую сущность, — мы могли защититься от козней существ-гибридов, или исполинов, как мы часто их называем. Церковь, хотя и способная причинить любой вред, защищала цивилизацию под эгидой веры. Правду говоря, хотя мой муж придерживается другого мнения, тогда в последний раз у нас было превосходство над нефилимами.
Доктор Серафина замолчала, глядя, как я заканчиваю обед. Возможно, она подумала, что занятия не дают мне толком поесть. Габриэлла ела совсем мало. Казалось, она совершенно потеряла аппетит. Смущенная, что так накинулась на еду, я вытерла руки о льняную салфетку, лежащую на коленях.
— Как нефилимы добились этого? — спросила я.
— Господства? — уточнила доктор Серафина. — Очень просто. После Средних веков изменилась расстановка сил. Нефилимы начали восстанавливать утерянные языческие тексты — работы греческих философов, шумерскую мифологию, персидские научные и медицинские трактаты — и распространили их в интеллектуальных центрах Европы. В результате, разумеется, церковь утратила часть былого могущества. И это было только начало. Нефилимы убедились, что материализм вошел в моду среди великосветских семей. Габсбурги послужили примером того, как исполины внедрились в семью и сокрушили ее, династия Тюдоров — еще один пример. Хотя мы и соглашаемся с принципами Просвещения, торжество материализма стало главной победой нефилимов. Французская революция с отделением церкви от государства и представлением о том, что люди должны полагаться на рационализм вместо духовного мира, — очередная победа. Прошло время, и на земле развернулась программа нефилимов. Они поддерживали атеизм, светский гуманизм, дарвинизм и крайности материализма. Они придумали идею прогресса. Они создали новую религию для масс — науку. К двадцатому веку наши гении были атеистами, а наши художники — релятивистами. Верующие распались на тысячу спорящих друг с другом сект и направлений. Разделенными, нами было легко управлять. К сожалению, наши враги полностью внедрились в человеческое общество, развивая сети влияния в правительстве, промышленности, газетах. Сотни лет они просто кормились человеческим трудом, не отдавая ничего взамен, а только брали и брали и строили свою империю. Но их самой главной победой стало то, что они сумели спрятаться от нас. Они убедили нас, что мы свободны.
— А разве нет? — спросила я.
Доктора Серафину рассердили мои наивные вопросы.
— Посмотрите вокруг, Селестин, — ответила она. — Академия расформировывается и уходит в подполье. Мы совершенно беспомощны перед их наступлением. Нефилимы играют на человеческих слабостях, жажде власти и честолюбии. Они достигают своих целей с помощью людей. К счастью, силы нефилимов ограниченны. Их можно перехитрить.
— Почему вы так в этом уверены? — спросила Габриэлла. — А вдруг они перехитрят человечество?
— Вполне возможно, — сказала доктор Серафина, изучающе глядя на Габриэллу. — Но мы с Рафаэлем сделаем все от нас зависящее, чтобы воспрепятствовать этому. Первая ангелологическая экспедиция была успешной. Отец Клематис, эрудит и храбрец, продиктовал отчет о поисках лиры. За прошедшие века это свидетельство было утеряно. Рафаэль, как вы, конечно, знаете, нашел его. Мы воспользуемся им, чтобы найти ущелье.
Столь важная находка Валко вошла в легенды у студентов, которые его обожали. Доктор Рафаэль Валко обнаружил записи отца Клематиса в 1919 году в деревне на севере Греции, где они несколько веков были погребены среди залежей самых разных документов. В те годы он был молодым ученым, не имеющим степеней. Открытие сделало его знаменитым в ангелологических кругах. Текст представлял собой драгоценный отчет об экспедиции, но самое главное, он давал надежду, что Валко смогут повторить маршрут Клематиса. Если бы в тексте были указаны точные координаты пещеры, то Валко отправились бы в экспедицию много лет назад.
— Я думала, что перевод Рафаэля уже не актуален, — сказала Габриэлла.
Ее слова, права она или нет, я расценила как наглость. Однако доктор Серафина не проявила ни малейшего беспокойства.
— Общество тщательно изучило этот текст, пытаясь понять, что же на самом деле произошло во время экспедиции. Но вы правы, Габриэлла. В конечном счете оказалось, что записи Клематиса бесполезны.
— Почему? — спросила я, удивляясь, как можно пренебречь таким значимым текстом.
— Потому что это неточный документ. Самая важная его часть была записана в последние часы жизни Клематиса, когда он почти сошел с ума из-за мучительного путешествия к пещере. Расшифровал отчет Клематиса отец Деопус. Возможно, он не передал точно все детали. Он не нарисовал карту, а оригинал, который Клематис принес в ущелье, среди его бумаг так и не нашли. После множества попыток мы вынуждены признать, что карта, должно быть, была потеряна еще в пещере.
— Не понимаю, — проговорила Габриэлла, — почему Клематису не удалось сделать копию. Ведь это самое основное в любой экспедиции.
— Что-то пошло не так, — сказала доктор Серафина. — Отец Клематис вернулся в Грецию в плачевном состоянии, и в последние недели жизни дела его были совсем плохи. Все его спутники погибли, все запасы кончились, даже ослы потерялись или их украли. По свидетельствам его современников, особенно отца Деопуса, Клематис походил на человека, пробужденного ото сна. Он говорил и молился, словно безумец. То есть, отвечая на ваш вопрос, Габриэлла, мы понимаем, что что-то произошло, но точно не знаем, что именно.
