Сакс Ромер - Дочь доктора Фу Манчи
Несмотря на синяки и ссадины, в изобилии украсившие мою голову, мозг усиленно заработал. Этого визита скорее всего не ожидали! Слишком уж быстро очищали дом от подозрительных элементов, то бишь от нас, явно готовясь к какому-то осмотру!
Может быть, Веймаут все-таки сумел самостоятельно нащупать нить, которая привела его сюда? Я напряженно прислушался.
Прерывистое дыхание у самого уха недвусмысленно предупреждало, что малейший звук с моей стороны немедленно вызовет уже известную реакцию.
Да! Это была полиция. Тяжелые шаги, низкие голоса просто не могли принадлежать никому другому!
Однако вскоре звуки замерли. Я убеждал себя, что просто осмотр переместился в верхние этажи, и пытался представить, кто хозяин дома и что сделали с трупом Ли Кинг Су.
Шаги вернулись. Теперь они слышались совсем рядом, судя по всему, — на лестнице, ведущей в наш подвал.
Может быть, им удастся нас найти?!
Внезапно совсем близко раздался знакомый звучный голос. Веймаут!
Я решил рискнуть. Но едва успел приоткрыть рот, как сильные, пахнущие маслом пальцы сдавили мне горло. Судя по раздавшимся рядом полузадушенным хрипам, такая же участь постигла и моего товарища по несчастью.
— Ну как, инспектор, вы удовлетворены? — донесся до меня шамкающий старушечий голос. — Если нужно что-нибудь еще…
— Больше ничего, мадам, благодарю вас! Очевидно, она сюда не приходила. Мне остается только извиниться, что мы понапрасну вас обеспокоили.
Удаляющиеся шаги… обрывки разговора… входная дверь захлопнулась!
— Комментарии излишни! — прошептал рядом Найланд Смит, и я понял, что даже его неукротимый дух близок к отчаянию.
Но что могло привести сюда Веймаута? Судя по всему, у него не было ни серьезных улик, ни полномочий для детального обыска. «Очевидно, она сюда не приходила…» Может быть, разгадка в этих его словах? И кому принадлежит дрожащий старческий голос?
В мгновение ока эти мысли пронеслись в моей голове, а затем меня охватило чувство такой горечи, такого безнадежного разочарования, какого я не испытывал еще ни разу в жизни.
Кажется, это была судьба.
Может быть, в самом деле, как считала Фа Ло Ше, как верил Ли Кинг Су, дни западной цивилизации сочтены? Возможно, мы оказались на пути каких-то грандиозных изменений, неизбежных и предопределенных, и потому нас следовало устранить?..
Вскоре мы снова очутились в той комнате, где фигурка Кали выступала из своего лакированного основания, и я сказал себе, что больше уже не может случиться ничего, способного вывести меня из той апатии, в которую я впал. Однако, как происходило не раз, когда приходилось иметь дело с этой чудовищной женщиной, я снова ошибся.
Сидя на диване, я уставился на Найланда Смита, привязанного к креслу. Потом, опомнившись, быстро осмотрелся.
Еще оказавшись в этой комнате в первый раз, я предположил, что высокий лакированный шкаф с фигуркой Кали на дверце должен иметь потайную дверь — возможно, из-за сходства его с тем, что стоял в библиотеке Холдского аббатства. И оказался прав. Дверцы шкафа распахнулись, и появилась Фа Ло Ше. Она насмешливо улыбалась. Я с огромным удивлением увидел на ней черные перчатки, белую шелковую шаль, кружевной чепец и… да-да, очки!
Пожалуй, имея уже некоторое представление об этой необыкновенной женщине, мне следовало раньше догадаться, что за старушка с дребезжащим голосом встречала полицейских!
— Очень все это было некстати, Шан, — спокойно проговорила она. — Терпеть не могу таких непредвиденных случайностей. Кстати, более острый ум — такой, как у вас, мистер Смит, — тут же вцепился бы в эти дурацкие перчатки. Старые леди, конечно, бывают весьма эксцентричны, но не до такой же степени!
И она принялась стаскивать их, открывая прекрасные, совершенной формы кисти.
— А что было делать? Мои руки не очень-то забудешь, — добавила она без малейшего самолюбования, просто констатируя. — К счастью, водитель такси, из-за которого последовал этот визит, совершенно вне игры. Однако я не ожидала от суперинтенданта такой прыти: по единственному телефонному звонку отыскать человека, который отвозил леди со станции, и таким образом выследить ее пристанище.
Ее удлиненные зеленые глаза рассеянно остановились на лице Найланда Смита, и я увидел, как сжались его челюсти. Он понял.
— Я очень уважаю вас, мистер Смит, — медленно протянула Фа Ло Ше. — Ничего не поделаешь, ваш визит сюда стал роковым. Но я вам обещаю, что это произойдет быстро.
Найланд Смит промолчал.
— Предатель уже получил по заслугам, — продолжала она. — Когда тело Ли Кинг Су найдут рядом с вашим, всем все станет ясно. Кстати, я позабочусь, чтобы вас нашли в канале, возле Лаймхауза.
— Что ж, примите мои поздравления, — заговорил наконец Смит. — Желаю вам и впредь столь же изящно носить эту маску вежливого сожаления.
Мне показалось, что какая-то тень эмоции промелькнула на бесстрастном лице Фа Ло Ше, но она тем же тоном без паузы продолжила:
— Вам же, Шан, я предлагаю довольно приятную службу в Китае. Здесь мои дела закончены, пора возвращаться, и побыстрее. Но я не жадная, Шан. Вам не придется там тосковать в одиночестве.
Она хлопнула в ладоши. Дверь прихожей открылась, и нубиец втолкнул в комнату… Райму!
Не знаю, что произошло в последующие несколько минут. Я был в шоке.
— Мне сказали, что ты болен, Шан… — сквозь звон в ушах донесся до меня голос моей любимой. — Я тут же помчалась сюда… никому не сказав…
Потом я увидел, как серьезные глаза Раймы обратились к Фа Ло Ше и взгляд ее наполнился ужасом и отвращением.
Однако Фа Ло Ше встретила этот взгляд без малейшей враждебности. В ее странных нефритовых глазах я не заметил ни тени насмешки, ни намека на столь, казалось бы, естественный в подобной ситуации женский триумф. Только спокойное созерцание. Она насмехалась над Найландом Смитом, она насмехалась надо мной: мы были достойными противниками, и ей удалось нас перехитрить. Райму же она разглядывала с каким-то непонятным выражением, похожим на холодное сострадание.
Я никогда не мог постичь, как Бог создал женщину, до такой степени лишенную всех слабостей, присущих этому полу. Даже ее напыщенные излияния в мой адрес были не более чем каприз кошки, играющей с мышью. Любовь? При чем здесь она? Любовь предполагает жертвенность, а Фа Ло Ше могла принести в жертву кого угодно, кроме себя. И уж во всяком случае, она не смогла бы жертвовать собой долго.
— Шан! — воскликнула вдруг Райма, шагнув ко мне. — Скажи…
— Спокойно, девочка, — остановила ее китаянка. — Сядь сюда.
Она показала на кресло. Отчаянный взгляд Раймы встретился с моим, затем девушка подчинилась этому властному приказу. Фа Ло Ше знаком приказала нубийцу уйти, и тот покорно удалился, неплотно прикрыв дверь.
