Кира Измайлова - Чудовища из Норвуда
-Какие вы смешные, люди! - произнесла она наконец. - Подумай сама, мне-то что за печаль, будет жить этот человек или нет? Наоборот, пусть бы протянул подольше, не то фея снова возьмется за меня и всю мою родню! Жаль его, конечно, но он - последний росток на когда-то могучем древе и зачахнет рано или поздно, так или иначе. Мне-то проще: вон сколько кругом моих сестер и дочерей, мы будем расти и продолжать род, даже если вконец одичаем, мы живучие. Люди так не могут, они слишком хрупкие...
-Вот как... - Я задумалась, а потом спросила: - Ну хорошо, а извести фею можно?
-У кого-то получалось, - вздохнула сирень. - Но это только слухи, которые приносили малютки да ветер. Феи тоже смертны, хоть живут дольше вашего, да, но как избавиться от них, я не знаю. А теперь иди! И не заговаривай с сиренью, возле которой не будет малюток - это может оказаться фея...
Я взглянула на кошку, мол, верить или нет? А то как знать, вдруг крохотные духи - тоже феи? Но нет, Чернушка согласно мяукнула и фыркнула, когда золотистый огонек опустился ей на нос. Ловить его она, правда, уже не стала, а довольно зажмурилась.
Снова подняв взгляд, я не увидела уже дух сирени, как ни старалась различить ее фигуру в ветвях. Впрочем, она и так потратила на разговор со мной немало времени!
-Что ж, Чернушка, - задумчиво сказала я и взяла кошку на руки, - пойдем-ка домой, поразмыслим. Сдается мне, способ обмануть фею должен существовать, и... И я его найду, не будь я...
Тут я осеклась: мне вдруг показалось, будто ветер притих, а деревья замерли, внимательно прислушиваясь. А еще мне вспомнилось: нельзя называть свое настоящее имя вслух там, где его могут подслушать недобрый человек ли, фея, кто угодно! Я сказала Грегори, как меня зовут, но мы с ним беседовали в доме... Здесь же, в парке... Ветер может унести это имя куда угодно, и узнает его тоже, кто угодно, хочешь ты того или нет! Да и клятвами лучше не разбрасываться...
-Я просто найду этот способ, - сказала я кошке.
-Мяу, - серьезно ответила она и вдруг вцепилась когтями мне в запястье, да так, что выступила капелька крови.
-Ну и негодяйка же ты! - усмехнулась я, вытерла кровь, перехватила Чернушку поудобнее и тправилась к дому...
Скоро мне показалось, будто рядом со мною кто-то идет. Я уж подумала на фей, но кошка не волновалась, и я осторожно скосила глаза направо. Ну, так и есть!
-Долго еще ты намерена меня игнорировать? - мрачно спросил Грегори.
-Мне показалось, это вы меня игнорируете, сударь, - подчеркнуто вежливо ответила я и пригнулась, минуя ветку, склонившуюся над дорожкой. - Уж не знаю, чем я вас так разобидела, что вы даже словом со мной перемолвиться не желали все это время.
-Я ведь сказал, чем именно, - ответил он, глядя в сторону. - Я не нуждаюсь в одолжениях, и мне не по нраву чужая жалость!
-А вам не приходило в голову, что поступок мой был продиктован не жалостью, а желанием поблагодарить за прекрасный вечер? За то, что отпустили меня на свадьбу племянницы, за то, что ждали и встретили, за тот подснежник, за ландыши, наконец? Вижу, не приходило! - фыркнула я и отвернулась. - Вот уж в самом деле бесчувственное чудовище!
-Не слишком ли много ты себе позволяешь?
-Ну а разве я не права?
Я отпустила кошку, и та помчалась за бабочкой, только задранный трубой хвост мелькал в траве.
-Отчасти, - произнес он наконец. -
-Вы не желаете извиниться?
-А ты? - прищурился Грегори. На ярком солнце его карие глаза сделались вдруг золотыми.
-После вас, сударь.
-Что ты, ведь дам принято пропускать вперед!
-Но только если впереди не скрывается какая-либо опасность. Вам напомнить правила этикета? Вы изрядно одичали, сударь, не в первый раз это отмечаю!
-Знаю, - кивнул он и вдруг крепко взял меня за локоть. - Я готов извиниться перед тобой, Триша, но только если ты пообещаешь не делать подобного впредь.
-А я не могу этого обещать, - отозвалась я. - Женщины непредсказуемы, откуда мне знать, что взбредет мне в голову через минуту? Обойдусь уж без ваших извинений!
-Ну и я проживу без твоих... - Грегори вдруг фыркнул, тряхнул гривой и спросил вовсе невпопад: - Что ты делала возле сирени?
-Прогуливалась, - недоуменно ответила я.
-Обычно ты гуляешь в других местах.
-Вы следите за мной?
-Уследишь за тобой, как же... твоя кошка чует меня на другом конце Норвуда! - невольно усмехнулся он, однако не дал сбить себя с толку и повторил: - Что ты делала возле старой сирени?
-Подошла посмотреть: я никогда не видела такого громадного дерева, да чтобы оно еще было в цвету от нижних ветвей до самой макушки, - ответила я. - Это запрещено? Я помню, вы велели мне остерегаться феи Сирени, только не сказали, почему... Впрочем, никаких фей я не встретила, только тех маленьких духов цветов - их много здесь.
-Не встретила - твое счастье, - глухо сказал он. - Особенно берегись белой сирени, это ее любимая...
Я вовремя прикусила язык, чтобы не упомянуть о духе дерева и ее предостережениях, а вслух сказала только:
-Я не собираюсь заговаривать невесть с кем.
-Хорошо... - Грегори притянул меня чуть ближе и обнял за плечи. - И пригляди за домом, раз уж ты взялась за это добровольно! Слуги совершенно отбились от рук, кормят чем-то несусветным, а ты пропадаешь на рассвете, как утренний туман...
-Ну уж конечно, отбились они от рук за пару дней, - улыбнулась я. - Не успели бы.
-Уж конечно, - передразнил он. - Твоя Моди бродит с отсутсвующим видом, отвечает невпопад и бьет тарелки. Эрни ревнует ее невесть к кому, должно быть, к кому-то из челяди твоего брата, и тоже совершенно не в состоянии прислуживать. Разве что у Хаммонда и Роуз хватает сил вести себя, как полагается приличным слугам, а остальных, кажется, тоже продуло лесным ветром! Сделай с ними что-нибудь, а?
Последняя фраза прозвучала почти жалобно, и я засмеялась, а потом ответила:
-Я постараюсь, сударь. Только пообещайте не устраивать больше этаких ссор на пустом месте! Меня обидеть сложно, вы уж знаете, да я и не девица из чувствительного романа, чтобы неделями переживать, если мне слово не так скажут А вы вот...
-Ну-ну, что - я? - подбодрил он.
-Хуже такой девицы в тысячу раз, - серьезно сказала я. - И слишком большого мнения о себе, вот что. Кстати, подите да расчешите гриву, пока я распоряжусь насчет обеда... если он готов, конечно.
Обеда не оказалось, но поднятые по тревоге служанки живо кинулись на кухню. Спасибо, хлеб еще оставался.
-Хозяин все одно который день ничего не ест, - сказала мне Роуз, - вы тоже, госпожа, поутру кусок схватите да прочь из дому. И что дрова переводить? Мы и всухомятку перебьемся, привычные... Я, правда, похлебку сварила, вот осталось еще, если не побрезгуете... Все аппетита лишились, отчего бы это?
