Максим Трошин - Святилище
— Постой! Что значит "мы"? — встрепенулся я.
— Ах да, забыл представиться. Я — лазутчик. Я — один из Вечных. Моя цель — поиск и уничтожение Святилищ на планетах Солнечной системы, где есть жизнь.
— Ты назвал его лазутчиком, когда я вошёл. — Обратился я к рабочему. — Значит, Тёма говорит правду?
Кряткин молчаливо кивнул.
— А ты, значит, хранитель? — Продолжал я усваивать материал. — Это что за термин?
— Хранитель следит за безопасностью Святилища. — Тёма ответил за него. — У одного Святилища обычно несколько хранителей. Они обладают частью, лишь частью нашего, вечного, знания. Они — потомки тех первых гуманоидов, кому вечные завещали охранять Святилище и держать его месторасположение в тайне.
— Со всей этой бурдой и игрой в хранителей-лазутчиков разберёмся потом. — Промямлил я, сбитый с толку обилием непонятных деталей. — Зачем ты, Павел, скинул рабочего из своего звена в шахту? И откуда Тёма знает об этом?
— Этот Вечный догадлив. Что ж, вряд ли есть смысл скрывать. Я старался выбрать самого незначащего человека. О смерти которого никто никогда не сожалел бы. Я старался поступить как можно милосерднее. — С неохотой говорил Кряткин.
— Милосерднее? — В ужасе перебил я хранителя. — Ты же человека убил!
— Приходится кем-то жертвовать, использовать других людей, манипулировать ими и просчитывать все ходы наперёд. Я знал, что вот-вот прибудут кураторы, и хотел привлечь внимание. Хотел, чтобы станцию закрыли. Ведь проклятый лазутчик нашёл Хранилище. Ну или Святилище. По-разному называют. Но ничего, у меня есть запасной план, ты, Вечный, потерпишь крах!
— Не сходится ваша теория. Откуда здесь быть Святилищу, если жизни на Марсе нет? — Я обрадовался, что раскусил эту глупую теорию.
— Проснись, Коля! — Воскликнул Тёма. — Следы высохших речных русел, озёр, остатки воды, снежные шапки и примитивные бактерии! Да какая ещё планета в этой системе так похожа на Землю? На Марсе была жизнь, была цивилизация, подобная современной земной, и наступила ядерная катастрофа, уничтожившая всё живое! Теперь же планета воскресает с помощью Святилища. Земляне застали Марс накануне повторного образования здесь биосферы! Новый шаг цикла!
— То есть ты намекаешь на то, что у меня под ногами за этой шахтой находится центр реабилитации Марса? — Ухмыльнулся я.
— Верно. Теперь, когда все всё знают, надо бы взяться за дело и уничтожить это Святилище! — Заключил Тёма.
Кряткин выждал момент, когда мы оба увлеклись разговором, и накинулся на своего начальника. Завязалась драка. Я будто истукан наблюдал за ними, чувствуя, как странная истома растекается по моему телу, не позволяя двинуться с места. Кряткин пробовал столкнуть Тёму в шахту, тот с трудом удерживался на самом краю. Вдруг Тёма резко нагнулся, схватил железный камень и ударил соперника в лицо. Стекло треснуло. Кряткин вскрикнул, упал на землю и, задыхаясь, просил помощи. Ему не хватало кислорода. Тёма невозмутимо наблюдал за конвульсивной смертью хранителя и сдобрил её смешливым комментарием:
— Китайские пневмокостюмы. Просил же прочнее шлем делать.
Не в силах смотреть на тело умершего, я отвел фонарный луч в сторону и тихо проронил:
— И что теперь?
— Ну, у меня уже давно припасен ядерный детонатор в одном надёжном месте, всегда под рукой. Осталось взорвать катакомбы — и со Святилищем покончено. Не смотри на меня так, Коля. Я обречён на равнодушие. Хочешь услышать конец истории?
Я пожал плечами.
— Когда Марс настигла катастрофа, часть гуманоидов, то есть людей, выжила. Они переместились на соседнюю планету, с тогда ещё только зарождавшейся человеческой расой. Выжившие с Марса отреклись от всех накопленных их цивилизацией знаний, растворились среди землян. Хранители Марсианского Святилища передавали тайну из поколения в поколение, ожидая шанса, когда же станет возможным возвращение на их родную планету. У Земного Святилища, в то же время, есть свои хранители. И пока что мы, увы, не нашли его.
— Но ведь Вечные сами построили Святилища?
— Верно, но информация о расположении Святилищ на некоторых планетах, в том числе Марсе и Земле, была утеряна. Она осталась только у хранителей. Вечные посылают множество своих лазутчиков на Землю, а теперь и на Марс, дабы вычислить хранителей и найти Святилища. Я выбил себе должность главы филиала Корпорации и копал, где хотел — ты мне позволял. Я искал. И мне повезло. Недавно рабочие начали роптать, а накануне твоего приезда случился этот несчастный случай. Я сразу понял, что среди персонала есть хранитель, который пытается спровоцировать закрытие этой бурильной станции и таким образом защитить Святилище. Поэтому убийца позвонил анонимно Каницкому — ему нужно было расследование и принятие жестких санкций по отношению ко мне. Я не знал точно, кто это, а ты помог вычислить Кряткина. Он был последним, кто мешал моей цели — и поплатился за это.
— Но я тебя уже десять лет знаю, Тёма. Ты не можешь быть таким… И ты не можешь жить вечно! Прошу, скажи, что это всего лишь розыгрыш, что это всё понарошку…
— А ты всегда был безвольным плаксой! — Бросил друг мне в лицо. — Знаешь, именно из-за таких, как ты, мы разочаровались в нашей идее скрестить знание и эмоцию. Мы поняли, что это ведёт к разрушению и хаосу. Мы жаждали чувств и увидели их жуткое проявление. И мы решили забыть об этой страшной ошибке. Да-да, ты и тебе подобные гуманоиды — это ошибка. Мы решили уничтожить все следы эксперимента. Ведь, появись чувство в нас самих, мы потеряли бы знание и бессмертие. А как остановить эксперимент, если даже после ядерных войн планета будет воскресать? Надо найти и уничтожить Святилище. Что ждёт Марс завтра? Последний вздох. Перед окончательной смертью.
— А мне что делать? — Жалобно спросил я.
— Просто не мешайся под ногами. Расслабься. Или же беги в полицию и рассказывай, что ты в курсе одной из многих тайн Вселенной. Боюсь только, тебя отправят лечиться. Думаешь, ты первый, кому я это рассказываю? Нет, конечно нет. Не ты первый, не ты последний. Но ещё никто из людей не смог принять эту тайну.
— А как же Земля? Когда найдут Святилище там, его тоже ликвидируют? Тёма, разве тебе не жаль нас?
— Сколько же повторять — я не знаю, что значит жаль! Да, я жил среди вас, людей, по вашим несносным обычаям, но единственной моей целью остаётся убрать последствия эксперимента. Помнишь, мы в юности шалили и рушили муравейники? Так вот, вы для меня — что муравьи.
Я повернулся и медленно побрёл к выходу.
Сказать, что я был опустошён — значит, не сказать ничего. Весь следующий день я безуспешно пытался с помощью алкоголя заполнить образовавшуюся брешь. Одна лишь мысль о собственной беспомощности настолько крепко укоренилась за прошедшие часы, что у меня никак не хватало силы воли позвонить в головной офис и рассказать о произошедшем. Подумать только — я не могу даже тыкать на нужные кнопочки на таксофоне!
