Михаил Ахманов - Али Бабаев и сорок покойников
Потом они стояли у окна, глядели, как угасает день, как падают на город сумерки и вспыхивают в поднебесье звезды. Звезды были не такими яркими, как в аравийской пустыне; здесь струился от них ласковый свет, и небо, со всеми его светилами, отражалось в нининых глазах. Теплый ветер залетел в раскрытое окно, растрепал ее волосы. Где-то вдали ударили колокола, и малиновый звон поплыл над городской окраиной.
– Обними меня, – сказала Нина.
Он прижал ее к себе, вдохнул ее запах, коснулся губами ресниц. Пятнадцать лет! Были они или не были? Годы катились вспять, как арба по пыльной дороге…
Враги. Эпизод 1Счастливая ночь выдалась у Бабаева и Нины. Счастливая, ибо не ведали они грядущего и ничего не знали о людях, чьи судьбы сплетутся с их судьбой – да так тесно, что только смерть разрубит этот хитроумный узел. Смерти под силу любые узлы – ведь она, как говорят на Востоке, великая Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний, воздающая каждому по делам его.
Спали Бабаев и Нина под пологом весенней ночи, и спали пятеро мужчин, назначенных им в тайные спутники, но еще не ведавших об этом. Кто их назначил? Рок? Судьба? Магические чары? Божество, играющее человеческими жизнями?… В иные времена так, возможно, и сочли бы, но в прагматический век теплых клозетов, кока-колы и виагры привыкли ссылаться на политическую ситуацию, финансовые интересы, распоряжения вышестоящих и обстоятельства неодолимой силы. Их следствием является то или это, одно или другое, и всякий результат понятен и объясним без мистики, без помощи неясных слов, обозначающих судьбу и Бога.
Однако нет следствий без причин, а причины, сингулярные точки в цепи событий, возникают внезапно, вдруг, самым загадочным образом. Вот агент Дабир отозван на родину… вот его рука коснулась пистолета… вот он встретил женщину своей мечты… Все вдруг, и все определяет поворот судьбы. Бесспорно, особые события! Но где меж них первопричина? Где точка прорастания грядущего? Возможно, здесь ее нет вообще, а тайна первичного импульса зарыта глубже и связана не с Ниной и Бабаевым, а с другими людьми, что спят сейчас в своих постелях? С их замыслами, их амбициями, их понятиями о добре и зле?…
Денис Ильич Полуда, принц алюминия, герцог никеля и меди, барон полиметаллов, почивал в своей усадьбе в Пущино. Спал спокойно, так как помнил даже во сне, что все вокруг принадлежит ему – на много, много километров.
Желтый Владимир Аронович, магнат масс-медиа, ночевал у восходящей эстрадной звезды. В эту ночь, утомленный звездными ласками, он забылся тяжелым сном. Звезде не исполнилось двадцати, а Желтый разменял седьмой десяток.
Пережогин, как и Полуда, спал один. Спал в апартаментах на вершине билдинга в тридцать этажей, штаб-квартиры корпорации РНК. В его пентхаузе не было ни женщин, ни мужчин; охрана дежурила на крыше и в нижних этажах. Пережогин, нефтяной король, не доверял никому.
Петр Аркадьевич Семиряга дремал впол-глаза, вдыхая тонкий аромат лежавшей рядом женщины. Она была одной из постоянных любовниц, сменявшихся в его «охотничьем домике» по строгому графику, с точностью часового механизма. Петр Аркадьевич находился в зрелом возрасте, и сил ему хватало на жену, на трех дам сердца и на случайные связи. Сил хватало, не говоря уж о деньгах! Семиряга владел ста двадцатью двумя банками, фондами, страховыми компаниями, сетью ломбардов, несколькими крупными универмагами и гостиницами. Его считали крупнейшим финансистом на постсоветском пространстве.
Сосновский Борис Иосифович, примерный семьянин, олигарх и доктор философских наук, мирно похрапывал в своей московской квартире. Храп, солидные годы и потеря интереса к женщинам уложили его в одинокую кровать, но его собственная спальня и спальня супруги оставались смежными. Сосновский прожил с женой тридцать восемь лет и не изменил ей ни раза; вместе они проделали долгий путь от нищих аспирантов до богатейших из российских нуворишей. Термин «нувориш», «nouveau riche» [6] на французском, обозначает человека, разбогатевшего на спекуляциях, чему Сосновский соответствовал на сто процентов – по сути своей и призванию он был спекулянтом. Но гениальным.
Информация к размышлениюВыписка из личного дела полковника Али Саргоновича Бабаева
(Это личное дело в архиве Министерства обороны – фальшивка)
Полковник Али Саргонович Бабаев на протяжении последних пятнадцати лет (с 200… года) служил в различных частях и гарнизонах Дальневосточного военного округа (десантный полк, морская пехота, батальон ПВО), а также был временно прикомандирован к подразделениям, несущим охрану государственной границы. За указанный выше срок он неоднократно повышался в воинском звании (от капитана до полковника) и в должности. Награжден орденом «Красная звезда» (за выслугу лет) и рядом медалей; имеет три благодарности командующего округом.
На всех занимаемых должностях А.С.Бабаев демонстрировал качества ответственного офицера, хорошо подготовленного в профессиональном отношении. Исполнителен, вежлив, точен, имеет превосходные физические данные. Легко сходится с людьми, быстро устанавливает контакт с подчиненными, но к панибратству не склонен и требований к подчиненным не снижает. Способен командовать подразделением от батальона до полка. Владеет многими видами оружия: личным стрелковым – в совершенстве; установки «Птурс», «Град» и т. д. – опытный оператор-наводчик; водит катер, вертолет, легкий танк, артиллерийский тягач; инструктор по рукопашному бою.
Проявляет интерес к чтению и театральному искусству. Кроме русского свободно говорит на татарском, армянском и некоторых других языках.
Не женат. Родители умерли. Братьев и сестер не имеет.
Глава 2, в которой Бабаев приобщается к интеллектуальной жизни столицы
Путь доблестного мужа – странствия и битвы. Когда кончается то и другое, муж занимает место в курултае.
Чингисхан, монгольский полководец.На следующий день, к вечеру, Бабаев вернулся домой. Квартиру ему определили на московской окраине, в Выхино, на Ташкентской улице, но она являлась временным пристанищем – до той поры, пока не завершится его легализация. Прилетев в Москву неделю назад и вселившись в пятиэтажку на Ташкентской, Али Саргонович даже не стал распаковывать свои сундуки и чемоданы – казенная обстановка нового жилья его вполне устраивала. Багаж он сложил в меньшей из двух комнат, а большая служила ему спальней и рабочим кабинетом. Здесь разместились диван, стенка курской мебельной фабрики, телевизор и стол с компьютером. У компьютера он и сидел большую часть дня, знакомясь с различными материалами. Были среди них обзоры по делам экономическим – не мелким, а тем, что двигали шестерни политики, были досье на множество персон, с которыми предвиделись контакты, были директивы Центра, уточнявшие его задачу и круг назначенных к решению проблем. Эта работа являлась для Бабаева знакомой; он обладал аналитическим талантом, любил распутывать паутину интриг и ловить карасей в мутной водице. В Багдаде, при дворе Хусейна, без этого было не обойтись, там всякий чих имел значение: чихнут, мигнут, и покатятся головы. Тонкое дело восток! – думал Бабаев. Но Москва еще тоньше, ибо здесь не откровенная тирания, а вроде бы демократия. Демократию Али Саргонович считал хитрым западным изобретением, не очень подходящим для России.
![Фриц Лейбер - Большое время [= Необъятное время]](/uploads/posts/books/59731/59731.jpg)
