Галина Гончарова - Работа словно праздник
Что эти девушки для него значат?
Ласковая, добрая и нежная Каирис, с гордой душой, с врожденным благородством, с ясными, чистыми глазами. Ее так легко обидеть… А если он уйдет – станет еще легче. Раньше ее хоть родители защищали, а сейчас и заступиться некому… разве он может ее бросить на произвол судьбы?
Яркая и броская Лейри, которая за личиной шутницы и сплетницы скрывает ранимую и чувствительную душу. При взгляде на эту девушку в жизни не подумаешь, что она будет плакать из-за мертвого птенца. Но ведь плакала же…
Она спокойно уничтожит врага, но она как стальной клинок из Кьянта[1]. Острый, резкий, но – тонкий и хрупкий. Чуть больше сил – и ты его сломаешь.
Нет, девушек некромант тоже бросать не собирался. Не убедившись, что есть кому их защищать… М-да. Тоже вопрос…
Сердце некроманта впервые хищно царапнула ревность.
Кому? Кому он может доверить этих двоих?
Ладно. Если найдутся подходящие мужчины… а ты – цыц! Ревновать ты просто права не имеешь. Ты – некромант. И судьба у тебя – вечное одиночество. Или ты думаешь, что, если Кай и Лейри узнают про твое происхождение, они останутся твоими подругами?
Да они от тебя в храм сбегут!
Или – нет?
Впереди показалась стена особняка.
– Фирт…
Верный призрак не требовал заданий. Он и сам все понял. И улетел. А Таши пошел в обход. Пока – прогуляться рядом. Посмотреть, почувствовать…
Мир дан людям через их пять чувств. Некроманту же они не обязательны. У него есть шестое чувство. Жизни и смерти.
Он мог закрыть глаза – и отчетливо сказать, сколько живых в особняке. И сколько смертей на совести каждого из них. Так-то…
Только вот суд его слова как доказательство не примет. Однозначно.
Таши навскидку определил, что живых в особняке человек двадцать пять – тридцать. Можно и точнее, но это сосредоточиться надо, почти отключиться. И к чему?
Запустим призрака, и он все выяснит. А мы пока прогуляемся… м-да.
Нищета обожралась.
Забор в два человеческих роста высотой – и особняк в четыре этажа. Красивый, с башенками, колоннами, стрельчатыми окнами, цветными стеклами… Вкус у архитектора был. А у заказчика – нет. Пышность перла из всех щелей. Было видно, что ее старались смягчить и как-то привести к общему знаменателю, но куда там!
Шаруль вырвался с помойки, иначе и не скажешь. И теперь…
Нет, бывает и иначе. Любого человека судьба может загнать на дно. И любой может вырваться. Но…
Аристократизм – это внутри. Благородство, умеренность, хороший вкус – если этого нет, то никогда и не появится. Жабу хоть золотом облепи, а все равно квакать будет.
– Хозяин, там их тридцать один человек. Шаруль, жена, две наложницы, сын, его три наложницы, две дочери, шесть слуг и пятнадцать человек охраны.
– Вот как…
Таши вздохнул. Пройти внутрь бесшумно не выйдет. Но ему и не надо.
Порча…
Наложить порчу на Шарта было несложно. А на Шаруля?
Когда тот несколько минут препирался со Смартом? А потом еще и пил ланти, разговаривал с Каирис…
Если быть точным, Таши накладывал не саму порчу, но ее привязку. Пройди все нормально, он снял бы порчу с Шаруля-младшего.
Не прошло?
– Aarssshee. Ssaavireshhhh…
То ли слова, то ли змеиное шипение. Если бы кто-то увидел сейчас некроманта – ему показалось бы, что с рук мужчины срываются волны темноты.
Сплавляются с ночной темнотой, окутывают особняк, навевают, скользят лентами внутрь… Таши не знал, где именно находится Шаруль-младший. Зато отлично знал, что с ним будет…
Язвы по всему телу. Большие, некрасивые, болезненные.
Непрерывная тошнота. И понос.
Неприятно?
А кто сказал, что это все? Это только начало. Потом язвы будут разрастаться, внутренние органы вообще начнут отказывать… если в течение тридцати дней обратить порчу вспять – парня можно будет вылечить. Если же нет…
Значит – нельзя.
Избыточным милосердием некромант не страдал.
У Шаруля один сын. И четыре дочери.
Думаете, при болезни единственного наследника ему будет дело до леанти?
Ну-ну…
Может быть, они и займутся делами. А может, и нет, но уж с наемниками Таши разберется очень быстро и качественно.
А теперь в гости к Хоши.
Бандит и некромант дружески поздоровались. И перешли к делу. Нечего время терять.
– Значит, так, я пытался раскопать, с чего бы Фиран так возлюбил Шаруля. Не вышло.
– Вообще ничего?
– Понимаешь, Шаруль на своей родине был одним из презираемых. А тут… приехал – и Фиран взял его под крыло.
– Рекомендательное письмо?
– У меня свои люди в особняках Фиранов. Но они ничего такого не припомнят.
– Такого – чего?
– Ну вот представь. Равха, чуть ли не с помойки, рвется на прием к градоправителю…
Таши фыркнул.
– Тут – пустота?
– Абсолютная.
– Но где-то же они пересеклись?
– И стали богаче. Намного.
– Благодаря чему?
Вместо ответа Хоши раскрыл ладонь. Блеснул маленький черный камешек.
– У Шаруля были такие. И он их продавал.
– Можно?
Таши накрыл камешек ладонью. И ощутил знакомую пульсацию.
Шарр’айшше!
Что это такое? Да накопители. Эти камушки были обработаны особым образом. Огранены – и превращены в кристаллы-накопители, подобные тем, которыми пользовались хоши в своих «священных» ритуалах.
Но эти…
Эти были заряжены особо. Если кто не знает – направленность силы влияет на цвет кристалла. Вот если бы их заряжал Таши или другой некромант – они такими и были бы. У людей и Хоши – от белого до красного. У листэрр, судя по сохранившимся хроникам, – радужные.
В этом городе был некромант. А вот почему об этом никто не знает и не говорит?
Боятся? Или…
– В вашем городе есть покупатели?
– В нашем – нет. Это он отправлял через Фирана в столицу.
– Тогда откуда известно, что это отправлял именно Шаруль?
– Потому что у него не было денег. Мои люди знали, через какой караван это идет. Сам понимаешь, разломщики – добыча богатая…
Таши кивнул. Ну да, если бы Хоши или Свин не пытались подмять под себя торговлю, было бы удивительно.
– Все я понимаю. Итак, вы узнали, через какой караван идет торговля. А почему тогда не…
– А зачем? Кто ж знал, что Шаруль такая падла?
Таши кивнул.
Тоже верно. Можно установить нечто вроде налога, но грабить всех – так не поступают серьезные люди. Зачем?
Это плебеи типа Шаруля стараются сорвать все и сразу. Ибо знают, что пришли ненадолго. А такие, как Хоши, они спокойны. Их власть достаточно крепка, они предпочитают сорок раз по серебряному, а не один раз золотой.
