Ничего личного (СИ) - Путилов Роман Феликсович

Через пять минут шушуканья, перекладывания денег и бумаг, ко мне подошел Лев.

— Павел, он того, большую часть денег вернул, а на сто тысяч, что успел проиграть — он мне расписку написал. Можно его отпускать?

— У вас претензии есть к гражданину? — громко спросил я, показывая на выглядывающего из-за угла, Александра Петровича: — Нет? Ну тогда вы можете идти.

Дождавшись, когда хлопок входной двери известил нас, что мы остались наедине, я не стал себя сдерживать:

— Лев, ну ты натуральный олень. Ты хоть понял, почему я это сделал?

— Честно говоря, не до конца…

— И что молчишь, спрашивай, если что-то не понимаешь. Ты, кучу денег отдавая этому придурку, на что надеялся?

— Ну, парни, когда так делали, потом семья расплачивалась, так как не хотели квартиру терять…

— Лев, а что за парни тебе это сказали?

Оказалось, что «знакомые парни» Льва, что поделились с ним бесценным опытом работы с «недвижкой» никто иные, как Яков и Семен, совладельцы нашего конкурента — «Империума», еще совсем недавно, колотившие Льва по утрам и вечерам, с целью регулирования рынка финансовых услуг на нашем микрорайоне.

— И давно ты с ними задружил?

— Ну они меня пару раз приглашали пива попить, предложили все забыть, что раньше было, сотрудничать, информацией делится. А ты знаешь, какие они крутые?

— Лев, ты почему себя ведешь, как ребенок? Да эти бандиты, когда будет удобный момент, тебя в этом самом пиве утопят, жену твою… в извращенной форме, и заберут все до копейки! Какая у вас может быть дружба? Я с ними…

И тут я заткнулся — если я сейчас расскажу, как «обул» новых друзей Льва, готов поставить хоть что в заклад, Лева проболтается, и после этого меня ждут большие неприятности. Не надо моему соучредителю знать какие-то подробности разборок с «Империумом», не стоит.

— Ты что замолчал?

— Короче, Лев, не общайся с этими людьми, хорошо? Посылать грубо не надо, но и встречаться тоже с ними нельзя. И делится информацией. Короче лев, не будь лохом. А с квартирой у тебя ничего бы не вышло. Ты этому мужику дал много денег. Он лично никогда с тобой не рассчитается. У него в квартире сособственники жена с двумя малолетними детьми и ее мать — пенсионерка? Кто, по-твоему, должен был возвращать тебе твои деньги? Они что ли? А как-то завладеть их жильем у тебя бы тоже не получилось, чтобы не говорили тебе твои новые друзья. Ты людей из квартиры не высадишь, а если попытаешься силой это сделать, поднимется такой скандал, что тебе мало не покажется. Скорее всего, тебе придется закрыться. И представь, когда ты закроешься, как твои новые друзья обрадуются, Яков с Семеном? Они тебя даже еще раз пивом угостят, на прощание. Короче, Лев, думай в следующий раз, куда лезешь и с кем связываешься. А сто тысяч, которые ты сегодня этому игроману подарил. Будь любезен, в течении месяца в кассу верни, хорошо? Из своих, личных средств. И вообще, постарайся к концу месяца мне какую-то сумму отдать из набежавших дивидендов. Ты, со своей квартирой, мне хорошую мысль. Будем с тобой в квартиры вкладываться, на стадии котлована, а потом продавать.

Я прекрасно помнил, что до девяносто шестого года жилье будет непрерывно расти в цене в долларовом эквиваленте, потом на несколько лет чуть-чуть просядет, продолжая расти в цене в рублях, пока не придет страшный для многих девяносто восьмой год, когда «Дорогой Гарант» Борис Николаевич забыл сунуть руку под поезд или еще как ее отсечь, если допустит падение рубля.

К сожалению, у нашего Президента память станет очень короткая, и эпичного зрелища по превращения алкаша в инвалида страна не увидит. Но я лично успею к этому приготовится и выйду из этой ситуации без особых потерь, ну а пока я, со скандалом выбив у руководство свой последний учебный отпуск, готовился в сдаче государственных экзаменов.

Уговоры начальника уголовного розыска, что по «пацанским понятиям» и следуя оперской чести я должен хотя-бы на суточные дежурства выходить, я оставил без внимания, по причине того, что стоит руководителям позволить ухватить тебя за мизинчик, сам не заметишь, как останешься без руки. Поэтому. На ближайшие двадцать дней я занимаюсь исключительно учебой, не обращая внимания на иные раздражители. Ну, во всяком случае. Я так думал.

Локация — Квартира Громовых.

— Паша, мне надо уехать, надолго.

— Не понял, Наташа, куда ты собралась? Решила в культурную столицу поехать? Я категорически против.

Оказалось, что, хотя мою подругу и тянет в Северную Пальмиру, но ехать необходимо совсем в другое место. В Подмосковье у Наташи умерла тетя, владелица немаленькой недвижимости, и ближние и дальние родственники делят оставшееся имущество. Наследство открылось три месяца назад, родня Наташу о печальном факте безвременной кончин сестры матери не известила, и моя подруга подозревает. Что это произошло не просто так, так как до своего отъезда из Питера, Наташа частенько у тетки гостила, числилась ее любимицей и намеки на завещание в свои пользу неоднократно получала.

— Наташа, ты бы одна не ездила. Если тетка твоя умерла в марте, ку тебя еще три месяца в запасе, чтобы заявится к нотариусу. Давай я диплом получу, как-то извернусь и с тобой на несколько дней слетаю в Москву. А можем вообще, на машине съездить, если будем рулить по очереди. То за два дня спокойно доедем.

— Нет, Паша, я сейчас поеду. Да и не монстры мои родственники, не будут же они меня убивать, в конце концов. Как-никак, родная кровь. Сядем, поговорим и разделим полюбовно, что тетя оставила. Тем более, что там особо нуждающихся и нет, никто последний кусок хлеба с солью не доедает.

Самолеты в столицу из Города летают каждый день, как автобусы, утром туда, вечером обратно. Я проводил свою девушку на рейс в семь утра и поехал в сторону города, уверенно успевая на первую консультацию.

Глава 22

Глава двадцать вторая.

На распутье.

Июнь 1993 года.

Если я загорелся какой-то идеей, то готов, ради ее воплощения, разбиться в лепешку, и биться до тех пор, пока не пойму… что уже охладел к данной идее.

Но, купить квартиру в небольшом кирпичном доме Спокойного центра — это была очень привлекательная идея. Квартиры на окраине Города мне были не интересны, а вот жить в пятнадцати минутах неспешной ходьбы от Сердца Города и главной станции метро — это в условиях мегаполиса стоило очень дорого. Конкурентом у этой строй площадки выступал только один дом — многоэтажка возле Главного рынка, но строили в том районе военные, для себя и своими силами. И если внешне здания выходили весьма интересными, то насчет качества всего остального, обустроенного руками военных строителей — у меня возникали большие сомнения.

Интересующая меня стройка представляла собой подсохшую, огороженную деревянным забором, яму, прижавшуюся к старой, кирпичной «хрущебе». В яме лениво ковырялись несколько человек, выполняя какие-то манипуляции, которые я почему-то посчитал изготовлением обвязки, даже не знаю, что это такое.

В старом вагончике на спущенных колесах я застал двух мужиков в спецовках. Один из них спал, положив голову на ободранный канцелярский стол, второй, задрав к низкому потолку голову в оранжевой каске, задумчиво выпускал вверх табачные кольца.

— Здравствуйте.

— Здоров. — мужик с дымными кольцами скосил на меня взгляд, потом бросил взгляд на зажатый в толстых, сильных пальцах окурок, замеряя его длину, после чего сделал две глубокие затяжки, спалив сигарету до самого фильтра и аккуратно затушил «бычок» о край банки из-под пива.

— Слушаю вас?

— Хотел узнать, где у вас можно заключить договор?

— Договор о чем?

— Покупки квартиры.

— А! Так это вам надо…

Написав мне на клочке бумаги адрес отдела продаж, прораб вопросительно посмотрел на меня.

— Не подскажете, когда сдача дома комиссии ожидается.

— Ну там же на щите, у ворот все сроки указаны…