Джаспер Ффорде - Апокалипсис Нонетот, или Первый среди сиквелов
— Он не прав, разумеется, — сказала я с полной уверенностью, — но люди вроде Жлобсворта — политики, и у них другие правила, хотя мне понятна его позиция. Вопрос в том, что вы собираетесь с этим делать. Она извела всех агентов, кому разрешено брать стажеров.
Брэдшоу ничего не сказал, только пристально посмотрел на меня. Я поняла в секунду.
— О нет, только не это! Ни за что в жизни. Кроме того, у меня уже есть курсант на обучении.
— Тогда избавься от нее. Ты сама мне говорила, что робость ее погубит.
— Избавлюсь… но я чувствую некоторую ответственность за нее. Кроме того, у меня и так уже дел по горло. Озверевшая миссис Дэнверс в «Боге мелочей» ждет расследования, меня пытался убить Минотавр… Я уже не говорю о тридцати с лишним висяках, иные из которых теоретически поддаются раскрытию, особенно дело Друда; я думаю, возможно, Диккенса убили.
— По Ту Сторону? А зачем?
— Чтобы заставить замолчать Эдвина Друда или еще кого-то из этой книги.
В этом я, разумеется, не была уверена, и любым уликам уже стукнуло больше ста лет, но я пошла бы на что угодно, лишь бы не брать эту ученицу. К сожалению, Брэдшоу не принял отрицательного ответа и не смягчился на мои мольбы.
— Не заставляй меня приказывать тебе, старушка, обоим будет неловко. Кроме того, если ты ее прокатишь — а я в этом не сомневаюсь, — тогда у нас действительно кончатся наставники и я смогу сказать Жлобсворту, что мы сделали все, что в наших силах.
Я застонала.
— А можно я возьму ее на той неделе? В этом случае я смогу плотно заняться смертью Холмса.
— Сенатор Жлобсворт был очень настойчив. Он уже трижды звонил мне за сегодняшнее утро.
Я понимала, что он имеет в виду. Если Жлобсворт вцеплялся во что-нибудь, то редко разжимал челюсти. Отношения между нами сложились решительно прохладные, и мы были в лучшем случае учтивы друг с другом. Самое любопытное, что мы оба хотели Книгомирью самого лучшего, просто наши методы достижения этого лучшего разнились.
— Отлично, — сказала я наконец. — Я дам ей день… или утро, если она продержится.
— Вот и умница! — радостно воскликнул Брэдшоу. — Ценю женщину, которая понимает, когда ее загнали в угол. Я велю ей встретить тебя у входа в Норленд.
— Это все? — раздраженно спросила я.
— Нет. Похоже, кто-то в управлении ресурсами изрядно накосячил с расписанием ремонтов, и у нас возникла… Ладно, взгляни сама.
Он передал мне отчет, и я пролистала его с растущим отчаянием. Вот так всегда. Кто-то в администрации облажается, а мы разгребай.
— Фортепианный отдел пашет без смены уже восемь часов подряд, — добавил он, — поэтому я хотел бы, чтобы ты заглянула и отправила их передохнуть. Возьми с собой курсантов. Должно получиться полезное практическое занятие.
Сердце у меня упало.
— После полудня мне надо быть в Совете жанров, — объяснила я, — а если придется нянчить второго стажера…
— Я все улажу, — перебил Брэдшоу. — Это ерунда — прогулка по парку. Ну что можно натворить с фортепиано?
Глава 22
Нонетот
«Трансжанровые перевозки» — одна из нескольких таксомоторных компаний Книгомирья и единственная фирма, способная похвастаться хоть отдаленно приемлемым уровнем аварийности. Передвигаться по Книгомирью на такси удобно, если ты не силен в книгопрыганье или обременен багажом, но по сравнению с мгновенным книгопрыжком это все равно что ехать верхом на улитке. Они не то что не прыгают, они просто ползают. Поездка из одного конца Книгомирья в другой — например, от Философии до Поэзии — могла занять целый час.
— Вы издеваетесь? — рычала я в мобильный комментофон двадцать минут спустя.
Я стояла снаружи у парадного входа в Норленд-парк. Солнце неторопливо спускалось по небосклону от полуденной жары к редкостной красоте предвечерней поры, вышедшей из-под пера Остин. Теплая сельская местность полнилась побрякиванием конской сбруи в полях, веселым жужжанием пчел в живых изгородях и щебетом юных барышень, сплетничающих и обсуждающих изящные способы заманить в ловушку богатеньких мужей.
— Ладно, — раздраженно бросила я, — просто пришлите его как можно скорее. — И захлопнула «раскладушку».
— Проблемы? — спросила Четверг-5, сидя по-турецки на теплой траве и плетя венки из ромашек.
— Эти придурки из трансжанрового такси, — отозвалась я. — Опять извиняются. Мол, из-за дорожной аварии в «Великом Гэтсби» глухие пробки и наша машина прибудет не раньше чем через час.
— А мы не можем прыгнуть прямо туда, куда нам надо? — Она осеклась и с минутку подумала. — А куда нам надо?
— В Фортепианный отдел. Но мы кое-кого ждем.
— Кого?
— Мы ждем, — я еще не решила, как подать новость, — курсанта на повторную практику.
— Еще одного? — переспросила Четверг-5, сперва немного надулась, но скоро отошла. — Если б я знала, испекла бы приветственный пирог.
— По-моему, она из другого теста, — пробормотала я, когда звук раздираемого целлофана ознаменовал прибытие обсуждаемой персоны.
Она, похоже, немного запыхалась, и мы втроем несколько секунд молча таращились друг на друга, пока оба курсанта не произнесли одновременно:
— А она-то что здесь делает?
— Послушайте, — сказала я обеим, — я понимаю, положение неловкое и даже странное, по моему мнению, и если кому-либо из вас это не нравится, можете отправляться прямиком в свою книжку.
Новая ученица злобно зыркнула на меня, потом на Четверг-5, потом снова на меня, а затем с принужденной улыбкой произнесла:
— В таком случае мне, вероятно, следует представиться и сказать, какая невероятная честь получить направление в ученицы к великой Четверг Нонетот.
— Побереги дыхание… и сарказм заодно, — огрызнулась я.
Я люблю принимать вызов, но тут, на мой взгляд, было на один-два вызова больше, чем надо. Поскольку это, разумеется, была еще одна Четверг Нонетот, та, что фигурировала в первых четырех книгах цикла — жестоких и полных убийств и необоснованного секса.
— Да уж, дым коромыслом, — негромко произнесла она, оглядывая нас обеих. — Если день начинается таким образом, то дальше может быть только лучше.
Мы с Четверг-5 уставились на вновь прибывшую с завороженным любопытством. В отличие от Четверг-5, которая всегда одевалась в приобретенный на взаимовыгодной основе хлопок и шерсть, эта Четверг предпочитала агрессивную черную кожу — кожаные брюки, жакет и длинный плащ, волочащийся по полу. Кожи было так много, что Четверг-1–4 поскрипывала при ходьбе. Волосы у нее были той же длины, что и у нас, но туже стянуты в хвост на затылке, а глаза скрывались за стеклами маленьких черных очков. На поясе висели два пистолета-автомата рукоятями внутрь, чтобы выхватывать их крест-накрест — бог знает зачем. За исключением этого и несмотря на то что она жила в книгах, действие которых разворачивалось между 1985 и 1988 годом, она выглядела в точности как я — даже с проблесками седины, которые меня, как я все еще притворялась, не волновали.
