Игорь Шенгальц - Сыщик Бреннер
Кречетов прервал разговор, а я все так и стоял, ошарашенный, посреди улицы. Не может быть!
Я побежал не разбирая дороги и едва не попал под колеса проезжавшей мимо коляски.
– Куда прешь, черти тебя дери! – Извозчик едва успел сдержать лошадь, но, разглядев меня, испугался. – Простите, господин, не приметил вас…
Я запрыгнул в коляску и приказал:
– Гони!
Вид мой был так страшен, что он и не подумал пререкаться. Коляска стрелой полетела по городу, я со своего места только отрывисто указывал дорогу. Мы добрались до дома Шиллера за рекордные четверть часа, но еще за пару кварталов до места я понял, что опоздал.
Еще издали я увидел столб черного дыма. На улицу въехать не получилось, она была буквально забита людьми, а чуть дальше я заметил и пару пожарных карет. Запах гари добирался и сюда.
Я выскочил из коляски и помчался вперед, уже понимая, что ошибки быть не может.
Дом Шиллера выгорел почти дотла, но пожарные команды и соседи поливали водой периметр, чтобы пламя не перекинулось дальше и пожар не охватил весь квартал.
Где-то впереди причитали женщины, и я пошел на плач, раздвигая толпу плечами. Мне уступали дорогу, а я не хотел идти вперед, боясь того, что могу увидеть.
На земле лежали два тела. Они сильно обгорели, но я сразу узнал Феликса Мстиславовича и его супругу. Пожарная команда вытащила их из горящего дома слишком поздно.
Я искал взглядом и другие тела, но не находил. Тогда я остановил пробегавшего мимо пожарного и спросил:
– В доме еще кто-то был?
Он внимательно посмотрел на меня и, видно решив, что я имею право задавать вопросы, ответил:
– Сложно сказать, мы едва успели попасть внутрь и вытащить попавшиеся тела, как пламя заставило нас отступить. Но на помощь никто не звал.
Значит, только Шиллеры мертвы. И я сам убил их, своими руками, придя к ним в дом с просьбой о помощи. Но как Кречетов узнал, где искать?
На забор в трех шагах от меня запрыгнул кот и громко мявкнул, привлекая внимание. Вилли, живой – только шерсть на правом боку чуть опалена.
Кречетов не солгал – Лиза и Петра у него, Шиллеры погибли, а где же Костас? Пропал, возможно, сбежал. И я должен отыскать его до конца дня и убить, чтобы вернуть девушек целыми и невредимыми.
XXIV. Флюгплац
[5]
Чтобы собрать воедино все события и определить их причины, мне было необходимо успокоиться. Главное – исключить панику. Этот принцип я всегда считал основным. Впадая в истерику, человек совершает несвойственные ему поступки – и гибнет. Да, я это прекрасно знал, но сейчас ничего не мог с собой поделать – меня всего трясло, и мысли путались.
Феликс Мстиславович, как же я подвел тебя! Я пришел в твой дом и погубил, сам того не желая, и тебя, и твою жену. Нет мне прощения! Надеюсь, ты захватил с собой на тот свет пару мерзавцев, если же нет, то я исправлю эту ошибку.
Месть. Я обязательно отомщу за вашу гибель. Иначе не будет мне покоя ни днем ни ночью. Но для начала я обязан спасти сестер. Если и они погибнут, то мне останется лишь пустить себе пулю в висок.
Но пока что они живы, и жив я, а значит, надо действовать. Я постарался взять себя в руки и успокоиться. Ниппонцы (а я многому нахватался от них за ту страшную войну) долгие столетия успешно практикуют правильное дыхание, помогающее очистить разум. Я задышал, как учили, глубоко и ровно.
А вместе со спокойным дыханием я перестал в бессильной ярости сжимать и разжимать кулаки, и решение пришло само собой. Мне нужен Костас – для начала живой и невредимый. Если он сбежал, то мог отправиться только в одно-единственное место, где чувствовал себя наиболее защищенным, – в дом великого князя. Охраны туда согнали целый батальон, а то и два. Император обычно останавливался у брата, поэтому особняк князя сейчас являлся самым охраняемым и безопасным местом во Фридрихсграде.
Я пробрался сквозь толпу, которая и не думала расходиться, миновал пешком пару улочек и наконец остановил коляску, решая, направиться ли мне сразу к особняку или вначале заскочить в полицейский департамент и переговорить с Семеновым.
Предупреждающе мявкнув, в коляску запрыгнул Вилли и устроился возле меня на сиденье. Он шел за мной от самого дома, а я и не заметил. Вот еще напасть на мою голову! Но не бросать же его? Извозчик покосился на моего попутчика, но не решился хоть как-то прокомментировать его внезапное появление.
– В Департамент полиции! – решил я наконец. Коляска тронулась, Вилли улегся на моих коленях и замурлыкал.
Семенова я на месте не застал. По словам дежурного, он совсем недавно отбыл вместе со всей группой. Что ж, не повезло. Придется действовать в одиночку. Не искать же Семенова по всему городу?
Кота я сдал удивленному дежурному, строго-настрого приказав следить за ним, как за важным свидетелем, кормить и поить, сколько тот пожелает. А ежели кто поинтересуется, что делает кот в полицейском департаменте, отвечать, что это личный кот великого князя, доставленный сюда его временным порученцем для особых дел.
Дежурный проникся. Я мог не сомневаться, что Вилли теперь будет обеспечен наилучший уход. Не с собой же мне его таскать, право слово. Кстати, за эту пару дней он изрядно подрос, уже вымахав размером со взрослого кота. Интересно, что за порода? Кажется, моих близняшек надурили на рынке, продав им чудовище вместо обычного домашнего котика.
Семенов забрал оба мехвагена, принадлежащих департаменту, поэтому мне вновь пришлось довольствоваться извозчиком.
Время состоит из коротких отрезков. Часы, минуты, секунды – иногда не хватает совсем малого.
Я не успел. Когда я добрался до резиденции князя, то оказалось, что тот уже отбыл вместе с сопровождающими и охраной в сторону флюгплаца, где находились ангары для дирижаблей. Платон Александрович решил встретить брата лично и сопроводить его до места.
Скорее всего, таким способом великий князь пытался загладить собственную вину. Ведь кофр так до сих пор и не найден, весь город стоит на ушах, а его императорскому величеству никто не доложил. Я легко мог представить гнев императора, который, по слухам, с легкостью впадал в ярость и от меньшего. Что уж говорить о нынешней ситуации…
До флюгплаца ехать почти три четверти часа. Княжеский дирижабль наверняка подготовили к вылету заранее. Получается, даже если я туда помчусь сейчас, то все равно не успею догнать их.
– Вот, кстати, и Константин Платонович интересовался временем отлета, – добавил вдруг дежурный риттер-офицер.
– Он был здесь? – боясь спугнуть удачу, спросил я.
– Буквально четверть часа как уехал, – кивнул риттер. – Примчался весь растрепанный, помятый. Узнал, что отца нет, взял один из мехвагенов и отбыл.
