Максим Дубровин - Король воров
— Что это за ведьмы? — спросил Ричард, стараясь не выдать испуга.
Острозубый не ответил.
Чем дальше они продвигались, тем больше обитателей этого подземного узилища попадалось на их пути. Не все они были такими же отталкивающими и пугающими, как Слон или гарпии. Порой попадались люди, на первый взгляд ничем не примечательные, а то и вовсе нормальные. Ричард запомнил молодого человека, одетого в щегольской наряд испанского гранда чуть ли не позапрошлого века — с жабо, сдвинутым на бок беретом, украшенным павлиньим пером, и в коротком дублете, похожем на латы. Юноша стоял под факелом, небрежно опершись плечом на стену и покуривая папиросу. На лице его застыла злобная улыбка.
Туда-сюда сновали какие-то карлики с колпаками палачей на головах. Человек с десятком крыс, привязанных за веревки, наподобие домашних собак, прошествовал навстречу, церемонно поклонившись на ходу. Далеко, в недоступной глазу темноте, кто-то страшно кричал от невыносимой боли, и словно бы в насмешку над этим дикий хохот доносился с противоположной стороны. Калека без рук и без ног, лежа на изъеденном мышами матраце, что-то бормотал на незнакомом языке. Проклинал ли он, заклинал ли неведомых врагов?
Оглядываясь по сторонам, Ричард понимал: какими бы разными ни были эти люди и чудовища, когда-то бывшие людьми, какие бы преступления и злодейства они ни совершили, какими бы тропинками ни пришли они в Преисподнюю, объединяло их одно — все они были изгоями рода человеческого.
Каким бы большим ни казалось здание Ньюгейта, его подземелья были гораздо пространнее. Ричард понимал, что они уже давно вышли за пределы тюрьмы, по крайней мере той тюрьмы, что была изображена на планах и схемах. Сюда не простиралась власть надзирателей, судей и палачей. Здесь правили иные люди, и одного из них им вскоре предстояло увидеть.
Ричард даже не пытался запомнить дорогу, которой они шли: коридор постоянно вилял, сворачивал, порой заканчивался тупиками, из которых в последний момент находились хитрые выходы и лазейки. Он то сужался до размеров узкой тропинки, то раздавался вширь, словно Пикадилли. И везде были люди — диковинные пленники этого подземного царства.
Наконец провожатый остановился в укромном закутке возле широкой дубовой двери. Без стука приоткрыв ее, он нырнул внутрь. Сыщики огляделись, благо света тут хватало — на стенах висели вполне современные газовые рожки, какие Ричард никак не ожидал увидеть в таком месте. Рядом не было ни души. Обитатели Преисподней старались держаться подальше от места, где жил Узник. Было ли это данью уважения, или страх заставлял их сохранять дистанцию — Ричард так и не понял.
Не прошло и минуты, как мальчик-демон вернулся и церемонно сказал, обращаясь к Ричарду:
— Вы можете пройти.
Стилу он лишь коротко кивнул, разрешая последовать за другом.
Затаив дыхание, остро предчувствуя, что именно здесь и сейчас он получит ответы на многие вопросы, Ричард шагнул в обитель Узника.
Если в каких-то документах ньюгейтской канцелярии и было упоминание о камере № 273, в чем Ричард сильно сомневался, то едва ли там подробно расписывалась обстановка данного помещения. Лучше всего ему бы подошло другое определение — покои.
Комната была выдержана в георгианском стиле. Ричард мог поклясться, что полы выстелены паркетом, поверх которого положен огромный восточный ковер. Стены украшали гобелены с картинами охоты и массивные зеркала в золоченых рамах. Мягкая мебель, стоящая вдоль стен, была накрыта свободными тиковыми чехлами. Несколько плетеных стульев с привязанными к сиденьям подушечками смотрелись в комнате совершенно естественно, если забыть о том, что за стеной царили сырость и мрак подземелья. С потолка свисал огромный канделябр, в котором одновременно горели чуть ли не полсотни свечей. Бюро с разложенными письменными принадлежностями выглядело так, будто хозяин только что прервал работу.
Но самой выдающейся деталью интерьера в этой невиданной камере, был, конечно, камин. Невероятным казался сам факт существования камина так глубоко под землей. Ричард не мог даже представить, каких трудов стоило неведомым каменщикам проложить дымоход для этого очага через все «культурные» слои Ньюгейта. Камин был огромным, едва ли меньшим, чем увиденный Ричардом в гостиной графа Блаунта-старшего, и смотрелся по-королевски в обрамлении белоснежного портала. В нем горел жаркий огонь, и в комнате не чувствовалось даже следа подвальной сырости.
Каминная полка, высеченная из белого мрамора, сама по себе была произведением искусства. Но то, что располагалось на ней, поразило Ричарда до глубины души. Скульптура, отлитая, видимо, из серебра, изображала огромного спрута, возлежавшего в самом центре мраморной полки. Его щупальца простирались во все стороны, свешиваясь с камина с такой грацией, что казались действительно эластичными и живыми. Мантия и многочисленные присоски моллюска были выполнены с большим тщанием и аккуратностью. Клюв спрута был воинственно приоткрыт, а глаза, сделанные из неизвестного черного камня, выглядели совсем как человеческие, отчего животное приобретало зловещий и какой-то неземной облик.
Хозяин камеры № 273, загадочный и пугающий Узник, восседал в кресле в единственном закутке, куда не проникал свет множества свечей. Он был одет в просторное черное одеяние с капюшоном, складками ниспадающее вниз и скрывающее фигуру с головы до ног. По всей видимости, Узник не стремился к близкому знакомству с визитерами. Тем более что, как догадывался Ричард, ему-то личности пришедших были вполне известны.
— Садитесь, господа, — голос у хозяина был ровный и совершенно бесцветный. По нему Ричард не рискнул бы предположить даже возраст собеседника.
— Спасибо, мистер… Узник. Можем мы называть вас так? — уточнил он на всякий случай.
— Можете. Так меня все называют, мастер Пустельга.
— Спасибо, что согласились поговорить с нами.
— Всегда приятно поговорить с новыми людьми. Я ведь не покидаю этих стен. Ваш спутник…
— Мистер Стил, он частный сыщик, как и я.
— Бывший инспектор Скотланд-Ярда Эдуард Стил? Вы вели дело о убийстве Мэри Олдингтон в 1883 году?
— Да, сэр.
— Хорошая работа, — одобрительно сказал Узник.
— Благодарю, сэр.
— Вы можете остаться, если ваш друг доверяет вам.
— О, да! Доверяю абсолютно, — заверил Ричард. — Тем более он уже и так впутан в это дело по моей вине, и будет правильным, если узнает о нем столько же.
— Перед тем как вы зададите свои вопросы, условимся о цене… Постойте! — Он предостерегающе поднял руку, прежде чем Ричард успел что-то сказать. — Деньги меня не интересуют. Я уже давно слишком богат, чтобы думать о преумножении капитала.
